Дар Демона. Том 1 и Том 2 (СИ) - Веден - Страница 36

Ну да, сихха, с которыми он что-то сделал, и они… Получается, погибли. То есть вернулись домой, к Мамочке, в Серый Мир.

— Я должен сочувствовать или радоваться? — спросил Арон мрачно.

— Радоваться, конечно! — Грисс широко улыбнулся. — Мамочка по ним очень соскучилась, ее недовольства не опасайся.

— А император знает?

— Конечно. Его я позвал на празднование первым. Он тоже оказался занят. Жаль, жаль.

Арон хмыкнул, подумав: согласись император, тот же Грисс онемел бы от удивления. Арон не слышал еще о человеке, который бы добровольно отправился в гости к Серой Госпоже. Только ее жрецы могли путешествовать между мирами живых и мертвых. Сомнительно, впрочем, что после посвящения они оставались людьми в полном смысле этого слова.

Выпроваживать Грисса не пришлось, жрец поспешил откланяться сам. Еще раз выразив сожаление, что не увидит дорогого Тонгила на празднике, он исчез, истаяв в сером тумане. Для эррэ Арона туман этот ощущался Вратами, но в другой тональности, чем у Врат девчонки-полуэльфийки. В воздухе еще некоторое время оставался след, словно приглашение: «Открывай и следуй за мной». Не то наивная ловушка, не то подчеркнутая любезность. А может, и вовсе тонкая насмешка, как раз в духе Серой Госпожи.

Арон сел на край стола, потер виски. Еще пару месяцев в этом мире, в этом теле — и он вообще разучится удивляться. Так сам Солнечный явится в гости, а он воспримет это лишь как очередную крупную неприятность.

Дожил.

Интересно, в храме Солнечного провозглашали местному Тонгилу персональное проклятие, как тому некроманту, которого Арон убил в своем мире? Или он удостоился лишь проклятия коллективного, регулярно посылаемого всем Темным магам?

У Мэля спросить, что ли?

Впрочем, сведения, принесенные полуэльфом, оказались слишком интересны, чтобы отвлекаться на такую мелочь.

— Вот, смотри… — Мэа-таэль разложил перед ним принесенные свитки. — Это по самому Мэлгону, это по его жене.

— Быстро, — пробормотал Арон. С тех пор, как он разбудил Мэа-таэля, прошло неполных три часа.

— Тар Мэлгон оказался членом Императорского Совета, а у ребят собраны сведения обо всех советниках. Повезло. Вот здесь портреты Мэлгонов в грифеле.

Арон потянулся к первому свитку, разворачивая вложенный лист с зарисовкой, вглядываясь в знакомое лицо. Тот самый человек, которого Арон видел в императорской свите. А во втором свитке…

— Иди, Мэль, — проговорил он глухо. — Если потребуется, я позову.

Следующий день прошел в подготовке. И вот — одна из тех улиц столицы, где не нашлось места не только домишкам простолюдинов, но и домам нуворишей. Здесь обитала старая кровь, сохранившая не только родовую гордость, но и более материальные блага.

Богатство особняка тара ар-Мэлгона бросалось в глаза, кричало о себе — коваными завитушками на высоченных воротах, облицовкой из дорогого кримского камня, эльфийскими узорами живых деревьев — лишь остроухие умели так изящно сплетать ветви, превращая их в произведение искусства, и брали за это немалые деньги.

Только вот в мире Арона тар ар-Мэлгон богатством не отличался и похвастаться мог исключительно перечнем благородных предков, восходящим к одному из младших сыновей Первого Императора. Ничего особенного — в половине знатных родов возводили свою родословную к основателю нынешней правящей династии.

Дейкас ар-Мэлгон — старый друг, один из лучших. Почти как Венд. И в том, прежнем, мире так же, как и Венд, погибший…

Сейчас Дейкас отсутствовал — первое, в чем убедились слуги Арона. А вот его супруга находилась дома, в этом он тоже приказал удостовериться.

— Хозяйка трижды спрашивала, когда доставят заказ, — прогудел привратник, открывая массивные ворота. — Сегодня вы долго.

— Да, — согласился Арон, отступая в сторону, чтобы дать проехать груженой повозке. — Я сам извинюсь за задержку.

— Да брось! — Слуга махнул рукой. — Я припас в караулке вина, посидим. Пусть носильщик объясняет.

— Ташид велел, — назвал Арон имя купца, хозяина товара, и привратник, вздохнув, кивнул вертевшемуся рядом мальчонке:

— Проводи тарэса Хафима к хозяйке.

Они прошли по широким коридорам, по крытой галерее, стену которой украшали широкие зеркальные пластины. Арон на секунду замедлил шаг, ловя свое сегодняшнее отражение. С лица, обожженного солнцем почти до черноты, на него смотрели темно-карие глаза Хафима — глаза достойного приказчика не менее достойного купца Ташида. Или же равно недостойных — историей их жизни Арон не интересовался. Ему было достаточно узнать, что супруга ар-Мэлгона часто покупала у Ташида ткани и благовония и что последний заказ сделала вчера.

Открыв дверь в господские покои, в первую очередь Арон заметил саму тэру Мэлгон. Сидя в кресле, женщина баюкала сладко посапывающего младенца, но при виде посетителей передала ребенка няне и отослала ее из комнаты.

— Хафим, уже вечер! Я жду вас с полудня. — Она недовольно нахмурила тонкие брови. Изящная, несмотря на рождение детей, даже более красивая, чем в юности… Арон сглотнул появившийся в горле ком, на мгновение опустил взгляд. Смотреть на Тери, такую прекрасную и такую чужую, оказалось еще больнее, чем он ожидал.

— Хафим, — женщина привстала, удивленно глядя на приказчика, — в чем дело?

Арон подошел к двери, запер ее и накинул Тень сна на носильщика и на служанку, вышивавшую у окна. Девушка выронила пяльцы и сладко заснула на подоконнике, носильщик свернулся на полу и засопел.

— Что… — Тери ар-Мэлгон смотрела непонимающе, испуганно, руки стиснули охранный амулет, не более действенный против его Темной магии, чем деревянный нож против стального меча.

— Хафим?

— Нет, Тери, извини. — Арон сделал отработанное движение рукой, вызывая Тень. Он до сих пор не знал, как нейтрализовать действие зеркала, накладывающего чужой облик, но научился на время набрасывать поверх личины еще одну — собственный образ. — Нам нужно поговорить.

Женщина придушенно вскрикнула и тут же зажала рот рукой.

— Ты? — выдохнула спустя несколько мгновений. — Зачем? Тебе нечего здесь делать.

— Нет? — Арон смотрел на нее неотрывно, пытаясь понять, что она знала о нем, насколько близки они были.

— Нет!

— Мне сообщили о случившемся с сыном, Тери, — глухо сказал Арон.

Она поднесла ладонь к глазам, словно собиралась заплакать и хотела скрыть слезы. Но не заплакала.

— Мы знали, что так будет. Когда Альмар родился, ты сам определил наличие у него Дара. Ты сам наложил на него заклятия, усыпляющие магию. Мальчик жив! — Тери протянула вперед руку с кольцом, украшенным рубином. — Видишь, камень цел. Арон, пожалуйста, уходи! Мне нечего тебе сказать, и я не хочу рисковать семьей. Ты обещал не вмешиваться в мою жизнь.

— Обещал… — проговорил Арон хрипло. — Да, я уйду. Но скажи, ты… ты любишь Дейкаса?

В глазах женщины мелькнуло удивление. Похоже, вопрос не вязался с Тонгилом, которого она знала.

— Люблю, — сказала она просто. — Он хороший муж и хороший отец. А Дейкас любит меня. Что бы ни послужило этому причиной, сейчас он любит меня по-настоящему.

Вот так. И младенец, которого она совсем недавно баюкала на руках. И еще трое мальчишек где-то в глубинах этого дома.

Вот так. Тери, любившая его и любимая им, никогда не жила в этом мире. Лишь ее двойник, прекрасный, желанный образ, но не более того. Арон обманул сам себя, поверив демону.

— Ты любила меня хоть когда-нибудь? — спросил он, ни на что уже не надеясь.

— Арон, — Тери смотрела удивленно, но уже с тенью страха, — о какой любви ты говоришь? У нас был договор: я рожу тебе сына, ты наведешь чары на Дейкаса, заставив влюбиться в меня и взять в жены, принять Альмара и поверить, будто это его ребенок. Я хотела богатого мужа и защитника, ты — ребенка с Даром, растущего в безопасности. Вот и все.

— Значит, я подкинул благородному тару своего кукушонка? — горько усмехнулся Арон.