Лекарь в мире ЗОМБИ 4 (СИ) - Орлов Сергей - Страница 25

Когда она опустилась на меня, запрокинув голову и издав звук между стоном и рыданием, весь мир вокруг перестал существовать. Остались только мы двое, наши сплетённые тела и палящее солнце, безжалостно наблюдающее за этим первобытным ритуалом.

Она двигалась так, словно пыталась выгнать из своего тела всю боль, всё отчаяние последних недель. Каждое движение было яростным утверждением — я жива, я здесь, я всё ещё чувствую. Её ногти оставляли кровавые полосы на моей груди, её зубы впивались в плечо, заглушая крики, которые могли привлечь внимание.

— Перевернись, — хрипло скомандовал я, и она подчинилась с какой-то жуткой готовностью, словно ждала приказа.

Встав на четвереньки, спиной ко мне, она выгнулась, как дикая кошка, подаваясь назад, навстречу. Её волосы разметались по плечам, когда я резко вошёл в неё сзади. Диана издала глухой, почти животный вой, упираясь руками в бетон крыши. Её тело двигалось с отчаянной, первобытной яростью, принимая каждый толчок, требуя большего.

— Сильнее, — хрипела она, скребя ногтями по шершавой поверхности. — Чтобы я чувствовала только тебя и ничего больше…

Я вцепился в её бёдра, оставляя синяки, которые проступят позже. Она этого хотела — отметин, доказательств, что всё было реально. Наш ритм стал безумным, жестоким, лишённым всякой нежности — чистый, звериный секс на грани боли и наслаждения.

Когда разрядка настигла нас обоих, она рухнула на бетон, содрогаясь в конвульсиях, а я упал рядом, тяжело дыша. Несколько минут мы просто лежали, слушая затихающее эхо наших криков, растворяющееся в пустом городе.

Она прильнула ко мне, как бродячая кошка, наконец нашедшая тепло. Её пальцы невесомо скользили по моей груди, словно боясь спугнуть момент покоя.

— Я думала, что сойду с ума без тебя, — прошептала она, не поднимая глаз. — Каждую ночь видела кошмары, в которых нахожу тебя мертвым. Просыпалась в холодном поту и не могла дышать от страха, что никогда тебя не увижу.

Её зависимость становилась слишком очевидной — это была не здоровая привязанность, а настоящая мания, одержимость. Но я понимал её корни: я был единственным, кто смог остановить её трансформацию, вернуть ей человеческий облик и рассудок. Для неё я был не просто человеком — я был спасением, исцелением, якорем, не дающим утонуть в собственном безумии.

— Прости, — пробормотала она, заправляя прядь волос за ухо, когда мы наконец начали одеваться. — Я не хотела… просто… когда ты касаешься меня так, я теряю контроль. Без тебя… без тебя я чувствую, что снова начинаю исчезать.

— Все хорошо, — я мягко сжал её плечо.

— Не оставляй меня больше, — сказала она, хватая меня за руку с неожиданной силой. — Обещай. Что бы ни случилось. Даже если мир окончательно развалится на куски.

В её голосе звучала такая отчаянная надежда, что отказать было почти невозможно. Я молча кивнул, зная, что в нашем мире таких обещаний лучше не давать. Но Диана улыбнулась — впервые за всю встречу по-настоящему, без напряжения и страха.

Дверь на крышу скрипнула, и на её пороге появился Гончий. Он тактично отвел взгляд, делая вид, что полностью поглощен изучением горизонта.

— Патруль скоро сменится, — сказал он, кивая в сторону метро. — Новые ребята обязательно проверят эту точку. Нам лучше переместиться.

Мы спустились на несколько этажей ниже и устроились в пустой квартире с видом на детскую площадку. Окна были заколочены, но через щели в досках можно было наблюдать за улицей, оставаясь незамеченными.

Диана больше не отходила от меня ни на шаг, постоянно касаясь — то положит руку на плечо, то прижмётся к боку, то переплетёт пальцы. Словно физический контакт был необходим ей, как воздух.

— Смотри, — она указала на детскую площадку внизу, где небольшая группа детей выстроилась в круг.

Среди них я сразу узнал Настю — её тёмные волосы аккуратно собраны в два хвостика. Она стояла в центре круга, лицо сосредоточенное, маленькие ручки вытянуты вперёд.

— Тренировка, — пояснила Диана. — Рогов организовал их для детей с проявившимися способностями. Таких всего трое, включая Настю. У остальных просто обычные занятия, чтобы не привлекать внимания.

Я наблюдал, как один из мальчиков постарше бросает в Настю мяч. За секунду до удара воздух перед ней словно уплотнился, образуя едва заметное голубоватое мерцание. Мяч отскочил, словно ударившись о невидимую стену.

— Она уже может создавать стабильный щит, — с гордостью заметила Диана. — Пока небольшой, но для её возраста это невероятно.

— Ты её тренируешь? — спросил я, не отрывая взгляда от Насти, которая теперь с видимым усилием пыталась удерживать щит, пока несколько детей бросали в неё мячи одновременно.

— Да, — кивнула Диана. — Рогов попросил меня, как только заметил её способности. Сказал, что очень важно дать ей правильное направление с самого начала.

— А что он ещё говорил о ней? — я постарался, чтобы мой голос звучал непринуждённо.

Диана нахмурилась.

— Что она может стать очень сильной. Что её потенциал выше, чем у большинства проявивших способности. Что… — она замялась, — что если бы он встретил таких, как она, раньше, история человечества могла бы пойти иначе.

Гончий, стоявший у окна, повернулся к нам.

— Он видит в ней оружие, — сказал он прямо. — Не ребёнка, а инструмент. И в тебе тоже, Диана. И во мне. Для него мы все — ресурсы, которые нужно использовать.

— Но он многое сделал для выживших, — возразила Диана. — Организовал безопасное место, систему снабжения, медицинскую помощь…

— Не бесплатно, — Гончий покачал головой. — Всё имеет свою цену. Он создаёт зависимость — от еды, от безопасности, от своего «покровительства». А потом использует эту зависимость, чтобы контролировать.

— Как долго вы здесь? — спросил я, переводя взгляд с одного на другого.

— Около двух недель, — ответил Гончий. — После твоего исчезновения в метро, мы отправились следом. А когда следы оборвались, мы решили двигаться в сторону Академической, куда ты собирался направиться, чтобы найти сестру.

— Мы даже не знали, жив ли ты после той трансформации, — Диана крепче сжала мою руку. — Но должны были проверить. Не могли просто бросить тебя.

— Рогов сразу нас выделил, — продолжил Гончий. — Предложил присоединиться к его «элитному отряду», обещал особое положение. Особенно после того, как узнал о моём прошлом военном опыте и способностях Дианы.

— Что ты думаешь о нём? — я посмотрел на Гончего. — О Рогове.

Гончий задумчиво потёр подбородок. Его способность Ищейки позволяла ему чувствовать силу других псиоников, и то, что он ощущал от Рогова, явно его тревожило.

— Опасный человек, — сказал он наконец. — Очень опасный. Я встречал таких во время службы — абсолютно уверенных в своей правоте, с железной волей и полным пренебрежением к чужим жизням, если они мешают достижению цели.

Он подошёл ближе, понизив голос.

— Но дело не только в этом. Его способности… я чувствую их на расстоянии, и это пугает даже меня. Никогда не видел такого уровня контроля. Он может управлять не только действиями человека, но и его мыслями. Заставить верить, что чёрное — это белое, что ложь — это правда. И самое страшное — человек даже не понимает, что им манипулируют.

— Думаешь, у нас есть шанс против него? — спросил я прямо.

Гончий окинул меня оценивающим взглядом. Я ощутил лёгкое покалывание в затылке — верный признак того, что он использует свой дар Ищейки, сканируя мой потенциал.

— Ты стал сильнее, — признал он. — И Диана тоже. Но если Рогов действительно захочет нас остановить… я не уверен, что нашей совместной силы хватит. Я чувствую его мощь, и она… нечеловеческая. Тем более, я до сих пор не понимаю, зачем вообще с ним воевать. Да, он манипулятор и контрол-фрик, но он поддерживает порядок, защищает людей. Но даже это не делает его злом в чистом виде. Просто другой подход — жёсткий, как у командира, который спасает сто, жертвуя одним.'

Я понял, что они не знают. Конечно, не знают — откуда? Гончий погиб за год до того, как Рогов начал своё кровавое восхождение к власти в той, прошлой жизни. А Диана никогда лично не сталкивалась с его жестокостью. Для них он просто харизматичный лидер с сомнительными методами, но не монстр, каким я его знал.