Жена в наследство. Хозяйка графства у моря (СИ) - Новак Нина - Страница 18

Планы Моны и Ала, а затем проклятого папаши пошли под откос благодаря этому маленькому секрету.

— Я дам тебе защиту. Но взамен ты поможешь мне поговорить с отцом, а затем сдашь всех служителей культа Лорании, — невозмутимо отвечает он.

Девица открывает рот, даже перестает вырываться.

— Вы просите слишком многого, — шипит она.

Натан смеется — звук получается низкий, угрожающий.

— За то, что ты хотела погубить моих жену и сына, я должен убить тебя на месте, женщина. Но предлагаю сделку.

Он смотрит Розе в глаза, хотя владеть собой бесовски трудно. Тварь проникла в дом, чтобы вредить его семье.

Но таких, как она, в Шарлене сотни. Они расходный материал — Натан уничтожит одну, на ее месте возникнет еще несколько. Даже местные ведуньи не могут определять жриц Лорании.

— Хорошо. Я все сделаю.

В глазах Розы отражается смертный страх — она прочитала в его взгляде, что адмирал не шутит.

Натан

Лича невозможно убить, невозможно сжечь огнем. Эта бессмертная тварь питается чужой магией, страхами и болью. Выход существует только один — найти вместилище его души и уничтожить.

Роза стоит на коленях посреди огненного круга, руки сложены на груди, глаза закрыты. Ее дыхание замедляется, становится едва заметным. Вокруг нее дополнительно мерцают свечи — их пламя дрожит, отбрасывая пляшущие тени на стены разрушенного зала замка.

Натан наблюдает со стороны, сжав кулаки. Хаксли застыл у входа, готовый в любой момент прервать ритуал, если что-то пойдет не так.

— Я вижу его, — шепчет Роза, не открывая глаз. — Он спит в темноте… В склепе…

Голос девушки становится чужим, далеким, словно доносится из-под воды.

— Каменные своды… влажность… запах гнили и старых костей, — бормочет Роза.

Свечи вдруг вспыхивают ярче, воск начинает стекать быстрее. Натан чувствует, как в воздухе сгущается что-то холодное и липкое.

— Продолжай, — цедит он сквозь зубы.

— Шкатулка… серебряная… с узорами в виде драконов, — голос Розы дрожит. — Она… она в…

Девушка вздрагивает, словно от удара. Пламя свечей вспыхивает ярче, мечется из стороны в сторону.

— Он чувствует меня! — кричит Роза, но не открывает глаз. — Пытается войти в мой разум!

Натан делает шаг к кругу, но Хаксли хватает его за плечо.

— Не нарушайте защиту, милорд!

— Я потеряла его, он скрылся… — Роза падает, уткнувшись лбом в каменный щербатый пол.

Внезапно все свечи разом гаснут. В тишине слышно только тяжелое дыхание Розы и стук сердца Натана.

А потом — смех. Тихий, шелестящий, полный злобного торжества. Он доносится словно отовсюду и ниоткуда одновременно.

— Сынок, — голос мертвого отца звучит прямо в голове Натана, заставляя дракона внутри рваться наружу. — Думал, я не замечу твоих попыток? Эх, я просчитался, сделав ставку на пустого Ала. Нужно было выбрать в любимчики тебя. Ты получил сильную ипостась, и ты дашь мне внука.

Натан каменеет. А Роза стонет. Девушку бьет дрожь, как будто лич схватил ее и пытается влезть в разум.

— Ты хочешь найти мою душу, мальчишка? Попробуй сначала спасти эту маленькую дурочку. Я заберу ее себе… в качестве утешительного приза.

Натан видит, как кожа Розы приобретает мертвенно-бледный оттенок.

— Хаксли! — рычит он. — Прерывай связь!

Старый дракон перешагивает границу, созданную из свечей, и хватает Розу на руки. Разворачивается на месте, растаптывая тяжелыми сапогами огарки.

Роза обмякает в руках Хаксли, тяжело дышит. Глаза ее наконец открываются — обычные, карие, без фиолетового свечения.

— Он ушел, — хрипит она. — Почувствовал опасность и оборвал связь.

Хаксли медленно опускает девушку на пол. В воздухе висит запах могилы и гниющих цветов.

Натан мрачно оглядывает своды, стискивает челюсти. Почти получилось. Еще немного, и он бы выяснил точное местоположение вместилища.

Вдвоем с Лиз у них получится, хоть меньше всего он хотел вмешивать беременную жену. Но только она сможет мобилизовать тени и местные божества против лича.

Лешак выгнал его за пределы леса, но не стал трогать на нейтральной территории. Вейлас же… Бесы, шарленские боги любят игры так же, как дургарские.

Лиз

Авто подпрыгивает на ухабах дороги, ведущей вглубь графства. Мэр Торас сидит рядом, то и дело указывая в окно на очередную достопримечательность. Его энтузиазм заразителен, видно, что он искренне любит эти земли.

— Вон там, миледи, деревня Яблочная, — говорит он, когда мы проезжаем мимо аккуратных домиков с красными черепичными крышами. — Лучшие сады во всем Шарлене.

Я прижимаюсь к стеклу, разглядывая ряды яблонь с почти голыми ветвями. Урожай уже собран, но между деревьями еще снуют люди — кто-то собирает последние поздние плоды, кто-то готовит деревья к зиме. Из труб домов поднимается дым — возможно, шарленцы варят яблочное варенье или сушат фрукты на зиму.

— Основной урожай собрали, миледи, — рассказывает мэр. — Но вон видите — это поздние зимние сорта, их снимают прямо сейчас. Такие яблоки хранятся до самой весны.

Проезжаем еще несколько деревень. В одной дымят кузницы, в другой растянуты на веревках льняные полотна — должно быть, здесь ткут. Дети выбегают к дороге, машут руками, а женщины в дверях приветливо кивают.

— Народ здесь добрый, — замечаю я.

Странно, что люди в столице и у побережья не так приветливы.

— Простой, работящий, — соглашается Торас.

Извилистая дорога начинает спускаться, и через полчаса мы оказываемся в небольшой горной долине. Впереди поднимаются клубы пара, а воздух наполняется странным, слегка серным запахом.

— Термальные источники, — торжественно объявляет мэр. — Гордость нашего графства.

Авто останавливается у небольшого каменного строения. Я выхожу и замираю, пораженная зрелищем. Перед нами расстилается целая долина природных бассейнов, наполненных дымящейся водой. Камни вокруг покрыты удивительными наростами — желтыми, оранжевыми, красноватыми.

— Боже мой, — шепчу я. — Это невероятно красиво.

Вода в бассейнах переливается всеми оттенками голубого — от нежно-бирюзового до глубокого сапфирового. Пар поднимается ленивыми завитками, создавая почти мистическую атмосферу.

— Источники действуют круглый год, — рассказывает Торас, ведя меня по деревянным мосткам между бассейнами. — Температура воды разная — от теплой до очень горячей. Люди приезжали сюда лечиться от ревматизма, болезней кожи, просто для поддержания здоровья.

Я наклоняюсь над одним из бассейнов и осторожно опускаю в воду пальцы. Она приятно горячая, шелковистая на ощупь.

— А минералы в воде? — спрашиваю я.

— О, их множество, — оживляется мэр. — Сера, соли магния, железо… Говорят, что вода здесь целебная. Заживляет раны, омолаживает…

Эти источники настоящее сокровище и их не используют! Нужно исправить.

При слове «омолаживает» у меня загораются глаза. В моем мире термальная косметика очень ценится.

— А можно ли использовать эту воду в косметических целях? — спрашиваю я.

Торас почесывает подбородок.

— Этого я точно не знаю, миледи. Но у нас есть хранитель источников — господин Веймар. Он здесь уже тридцать лет, знает о термальных водах все. Давайте его позовем.

Мэр стучится в дверь здания. Через несколько минут к нам выходит пожилой мужчина с седой бородой, одетый в простую коричневую рубаху.

— Господин Веймар, — представляет его Торас. — Наша новая госпожа, леди Карен, интересуется свойствами источников.

Старик кланяется мне с почтением.

— Что именно желаете знать, миледи?

— Можно ли использовать термальную воду для изготовления косметических средств? — повторяю я свой вопрос.

Господин Веймар оживляется.

— Конечно можно! — восклицает он. — Вода из источника номер три особенно хороша для кожи лица — в ней много кремния и мало серы. А пятый источник подходит для ванн, там больше магния и солей.