Смерть куртизанки - Монтанари Данила Комастри - Страница 27

Они стояли так, глядя друг другу в глаза.

Она — осознавая его желание, он — понимая, что оказался в ловушке, которую это непредсказуемое создание устроило ему.

Лоллия смотрела на него, выдерживая пылающий взгляд патриция. Она ожидала его дальнейших действий без страха и без стыда. И уже готова была торжествовать при мысли, что вот сейчас он, уже не владея собой, дрожащими руками и горячим дыханием докажет ей всю пылкость своего желания.

Она ждала этого, но для того ли, чтобы отдаться ему, или для того лишь, чтобы посмеяться над ним?

Аврелий замер. Аромат нарда[58] от её волос вместе с запахом податливого тела смутил его.

Он глубоко вздохнул и взял себя в руки: гордая патрицианка не увидит его у своих ног ослепшим от сумасшедшего желания овладеть ею.

Он смотрел на неё ещё мгновение и отпустил.

Коротко попрощался, чувствуя себя малодушным ничтожеством, и зашагал прочь.

Удаляясь в тёмный атриум, он с волнением ждал её оклика. Но не дождался. Лоллия Антонина проводила его насмешливой улыбкой. Услышав, как за ним закрылась дверь, Аврелий пожалел о своей дурацкой гордости.

— Идиот! Ничтожество! — обругал он самого себя и хотел было уже броситься обратно и умолять её, как влюблённый мальчишка, но, с трудом обуздав себя, решительно направился к паланкину.

Проснувшись поздним утром, Аврелий обнаружил, что его ждёт безжалостный Парис. Ворчание заботливого вольноотпущенника — самое тоскливое, что только можно было представить после такого вечера, как вчерашний.

Рассердившись, Аврелий решил всё же выслушать его, но обратить внимание прежде всего на инвестиции, которые предлагал сделать осмотрительный управляющий. Зная его бескорыстный характер, было ужасно скучно заниматься финансовыми делами.

С другой стороны, в отличие от Руфо и людей его склада, он знал, что деньги, и только деньги, позволяли ему жить красиво и беззаботно, то есть так, как он, по счастью, привык. Поэтому он согласился выслушать Париса, и они долго обсуждали всё, что у того накопилось.

Перед уходом Парис, весьма довольный, что удалось на этот раз полностью завладеть вниманием хозяина, осторожно спросил о том создании, появление которого в доме сильно смущало его.

— Это ты, господин, приказал Кастору привести сюда эту замарашку?

Аврелий не сразу понял его вопрос, но потом догадался, что управляющий имеет в виду служанку Коринны.

— Ну конечно! — обрадовался он. — Сейчас же пришли её ко мне!

Парис скривился, выразив тем самым величайшее недовольство. Неужели господин опустился до самой низкой извращённости, если в свой дом, где полно дорогущих рабынь, самых красивых, каких только можно найти на невольничьем рынке, он покупает ещё и этот мешок костей, чтобы удовлетворить внезапную вспышку педофилии?

— И эта серая мышь войдёт в число наших слуг? — спросил он, втайне надеясь, что ради доброго имени изысканного дома, за который он в ответе, присутствие уродливой рабыни ограничится лишь недолгим капризом.

— Ну конечно, Парис! А зачем бы иначе я покупал её? — ответил Аврелий, недовольный невысказанной, но легко угадываемой мыслью своего вольноотпущенника.

— Велю привести её к тебе, господин. Но, разумеется, только после того, как служанки соскребут с неё коросту грязи, с какой её привели сегодня утром…

Молчаливо осуждая нездоровую прихоть своего господина, управляющий удалился, чтобы освободить место ненавистному сопернику. Кастор явился, всем своим видом излучая полное удовлетворение. Тяжёлое дыхание и неуверенная поступь говорили об обильном возлиянии, которое он позволил себе с утра.

— Маленькая ведьма, похоже, совершенно глупа и лишена дара речи. Никто не знает, где она родилась и сколько ей лет. Она смиренно позволила привести её сюда после того, как я всё же выкупил её у той ужасной прачки, и сразу же набросилась на тарелку с едой. Она буквально проглотила её, не произнеся ни слова. Хорошо бы услышать её голос, если он, конечно, есть. Нелегко было заполучить её, мой господин! — объяснил он, как всегда преувеличивая трудность своей задачи. — Похоже, Клелия хотела обратить её в свою веру. И слышать не желала о продаже. Тогда я заговорил о её любезном друге Эннии и для успокоения совести сообщил, что эта невинная девочка, которую она хочет превратить в христианскую девственницу, работала до прошлого года в борделе.

Грек помолчал, ожидая благодарности, которая так и не прозвучала, и добавил в качестве пояснения:

— Я узнал это у горничной Коринны, у той, с которой подружился. Она сказала, что её хозяйка хоть и не держала рабов, но эту девочку купила у одного сутенёра, который хотел отделаться от неё, считая неподходящей для занятия проституцией. Очевидно, это дочь какой-нибудь жницы или рабыни, и хозяин не захотел содержать её до тех пор, пока она станет приносить пользу. Или, возможно, она родилась в какой-нибудь очень бедной семье и родители продали её за несколько мелких монет. Сутенёры и сводни нередко покупают маленьких девочек и обучают их нужному ремеслу. Платят им ничтожно мало, и только в десятилетнем возрасте они начинают приносить доход. Но эта такая худая и измученная, что не привлекла бы никакого, даже самого развратного клиента. Коринна почему-то взяла её как судомойку. Наверное, хотела использовать для каких-то особых целей, кто знает! Как я уже сказал, она выглядит дурочкой, но подозреваю, что притворяется и понимает гораздо больше, чем кажется.

— Приведи её сюда, Кастор, — велел Аврелий, которому не терпелось посмотреть на девочку. — Что касается немоты, здесь тоже может быть притворство, но я слышал, что детям иногда отрезают язык, чтобы использовать в качестве тайных курьеров.

— У этой язык на месте! Ты бы видел, как она ест! — засмеялся грек, уходя, и вскоре вернулся с маленькой судомойкой.

Девочка остановилась на пороге, и Аврелий внимательно посмотрел на неё. Испуганное лицо вполне могло оказаться тем самым, какое он видел за дверью у Коринны в вечер убийства. Вымытые волосы были пострижены коротко, как у всех служанок. Из рваной туники выглядывали тонкие ручки и ножки с костлявыми коленями.

Она походила на полумёртвое от голода животное. Огромные, чуть выпуклые глаза с живым интересом оглядывали всё вокруг. Аврелий вышел из тени, и девочка увидела его.

Выражение неудержимого ужаса появилось на её лице, но она не произнесла ни звука. Внезапно обернулась и бросилась бежать, но массивная фигура Кастора преградила ей дорогу.

Ясно было: девочка узнала его, уверена, что это и есть убийца, и подумала, будто он отыскал её, чтобы избавиться от единственного свидетеля преступления.

Надо ли удивляться, что она перепугана. Заметалась в панике, словно испуганный щенок, попыталась обойти Кастора, но, сообразив, что не получится, ткнулась ему в ноги, в отчаянии обхватив их, и замерла.

Ясно, что она не так глупа, как хотела казаться. Наверное, притворяясь идиоткой, она не раз спасала свою жизнь или, во всяком случае, спину от побоев.

Аврелий подошёл к ней поближе и увидел, как она задрожала от страха. Сейчас бесполезно было говорить с ней, и он решил подождать. Приласкал по курчавой голове и велел верному греку:

— И чтобы ты ни на секунду не спускал с неё глаз, понял?

— Хочешь, чтобы я теперь ещё и в няньку превратился? — возмутился недовольный раб.

— Ты всё слышал. Будь рядом с ней и никому не позволяй приближаться к ней, разве только в твоём присутствии. Ответишь головой. Запомни! И держи в доме, в моём распоряжении. Последи, чтобы хорошо кормили и дали новую тунику, из самых лучших.

Кастор слушал, не скрывая неодобрения.

— Но сегодня ночью меня ждёт служанка Коринны! Она тоже очень важна для расследования, и если я пренебрегу этой ниточкой…

— Ни шагу из дома! И неотступно следи за девочкой. Раз уж ты здесь, позови врача Иппаркия, пусть осмотрит её. И пусть скажет, можно ли избавиться от этой жуткой худобы и шрамов на спине. Боюсь, не получится, к сожалению, — вздохнул патриций, оглядывая угловатую фигурку в рваной тунике. — Слишком давние шрамы, вряд ли их можно удалить.