Медсестра из другого мира (СИ) - "Юки" - Страница 7

Внутри все сжалось от жалости, когда я заметила блеснувшие напоследок в его глазах слезы. И почти не раздумывая, я отправилась следом за ним, наплевав на внешний вид и на то, что даже не знала, смогу ли чем-то ему помочь. Ни магии, ни инструментов у меня сейчас не было, и оставался лишь опыт прошлой жизни да сострадание. Но мне, полевому доктору, было не привыкать работать еще и не в таких условиях.

Оказавшись снаружи, первым делом вдохнула поглубже свежего воздуха, которого так не хватало внутри, и осмотрела окрестности госпиталя, видимые до этого лишь из окна палаты. Сам госпиталь располагался на небольшой возвышенности, и отсюда, с крыльца, весь город был виден как на ладони.

Огромная по меркам этого времени столица раскинула просторы на берегу широкой, полноводной реки и вся буквально утопала в зелени садов и парковых аллей. И весь этот лабиринт узких, мощенных булыжником улиц, обрамленных высокими уютными домами с черепичными крышами, площадями и скверами, наполняли звуки повседневной жизни: разговоры горожан, крики мальчишек, что разносили газеты, звон колокольчиков на повозках и смех детей. А воздух был наполнен запахами выпечки, конского навоза и ароматом цветов.

Мальчика, что приходил за помощью, я отыскала взглядом сразу. Похоже, он все еще не оставлял надежды, что ему помогут, а может, просто впал в отчаяние. Усевшись на ступеньки, он молча уставился в одну точку и не отреагировал, даже когда я села рядом.

— Эй, малец, тебя как зовут?

Встрепенувшись, мальчик с удивлением глянул на меня, будто не был уверен, что я обращаюсь к нему. Пришлось представиться первой.

— Я Лира, работаю тут. А ты кто? Что у тебя случилось?

Шмыгнув носом, мальчишка утерся рукавом и с недоверием ответил, оглядев меня с ног до головы:

— Я Генри. А вы точно тут работаете, леди?

— А, не обращай внимания! — отмахнулась я, понимая, что он имеет в виду одежду. — Просто приболела немного, но уже все в порядке. Так чего пришел-то? Болит что-то?

В глазах мальчика блеснула робкая надежда, и его словно прорвало.

— Мой отец... Госпожа, прошу вас, помогите ему! Мы возвращались домой, и какой-то дядечка, который шел нам навстречу, толкнул папу прямо под колеса кареты, чтобы пройти самому. А потом…

— Где твой отец? Он жив? — перебила я его, понимая, что нельзя терять времени.

— Был жив, когда я отправился сюда, — всхлипнул Генрих.

— Тогда веди меня к нему, сейчас же!

Нам пришлось пройти всего пару перекрестков, а потом мы свернули за угол, и я увидела отца мальчика. Похоже, Генри не соврал, и распластавшийся на обочине дороги мужчина выглядел так, будто по нему как минимум табун пробежался: неестественно вывернутая рука, одежда в кровоподтеках, бледное лицо и посиневшие губы. Мужчина хрипел и задыхался, а когда я подошла ближе и увидела кровавую пену у него на губах, мне стало не по себе. Похоже, у него легкие повреждены. Странно, как он до сих пор жив?

Над пострадавшим склонились сердобольные граждане, среди которых я не увидела ни одного высокородного. Впрочем, неудивительно. Генри же при виде отца засопел, будто сейчас снова расплачется, и тут же бросился к нему. Я едва поспела за ним.

— А ну, расступитесь! — скомандовала я, едва подошла. — Дорогу доктору!

На меня покосились с недоверием, однако отошли. А худой мужчина в потертом кафтане заметил смущенно.

— Я его оттащил с дороги, а то бы затоптали окончательно. Я ведь правильно сделал?

Поморщившись мысленно, я кивнула ему.

— Все хорошо, вы молодец. А теперь отойдите и не мешайте.

Зеваки тут же разошлись кто куда, и только тот мужчина замер неподалеку, наблюдая за мной. Наверное, переживал и хотел убедиться, что я сумею помочь.

Я расстегнула на пострадавшем жилет и рубаху под ним и с досадой уставилась на синюшную гематому у него на груди. Похоже, я была права, и лошадь хорошо так его лягнула, а то и потопталась по нему. И как итог сломанные ребра, одно из которых, очевидно, проткнуло легкое, и ко всему прочему начался пневмоторакс.

До ужаса не хватало рентгена и привычных подручных средств, а еще тут отсутствовали машины скорой помощи как таковые. Больные или своим ходом добирались, или же экипажами самого госпиталя, которых было слишком мало на весь город, и они выезжали только за особо важными пациентами при самых сложных случаях. Вот когда бы пригодилась моя магия, будь она неладна!

— Вы же спасете его, да? — Мальчишка жалобно посмотрел на меня, и его глаза заблестели от слез.

— Обязательно. — Я потрепала его по голове, злясь на себя и костеря последними словами.

Губы у мужчины стали совсем синими, и ему срочно нужно было ввести дренаж, чтобы вывести скопившийся в легких воздух. Но это только в фильмах герои могли использовать первое попавшееся под руку средство для этого, в моем же случае все может закончиться печально.

Внутри закипела ярость, подогреваемая отчаянием, и я со злости впилась ногтями в ладони, ругая сама себя.

Да что ж я за доктор такой, что ничего не могу без инструментов? Грош мне цена! Ну, давай же, работай, чертова магия!

И словно в ответ на мои просьбы мир вокруг вдруг вспыхнул яркими красками, а зрение снова изменилось, как в прошлый раз. Теперь я могла видеть людей буквально насквозь, и, не медля более ни секунды, я снова оглядела пациента, ища признаки травмы.

Ну точно, вот оно, жуткое темное пятно в районе правого легкого. И я даже смогла рассмотреть смутные очертания внутренностей, словно на снимке. Сломанная рука просто полыхала алым, тело же мужчины и вовсе подернулось тревожной багряной дымкой, будто ему совсем мало осталось.

Черт, что же делать? Недостаточно просто видеть, надо же еще как-то ему помочь!

Я глубоко вдохнула, успокаивая дыхание, и попыталась вспомнить те ощущения, которые возникли у меня при первом применении магии. Прислушалась к себе и ощутила где-то внутри странное тепло. Будто бы маленькое солнышко, ласковое и нисколько не обжигающее.

Я наугад потянулась к нему, и стоило коснуться его, как мое тело наполнилось энергией, словно я энергетик выпила. А с ней пришло ощущение могущества, будто сейчас я могу почти все что угодно. Например, срастить сломанное ребро и зарастить поврежденное легкое этому бедняге.

Не став медлить, я начала действовать. Интуитивно, импровизируя на ходу, но это давало результаты. Наложив руки на грудь мужчины, я представила, как сломанное ребро потихоньку выходит из мягких тканей и как они тут же стремительно зарастают. Кость встает на место, становясь цельной, а сгусток скопившегося внутри воздуха просто исчезает.

И, о чудо, моя магия меня послушалась!

Мужчина дернулся и застонал, выгнувшись дугой, а после открыл рот, часто задышав. Его кожа порозовела, и дыхание выровнялось, а губы налились краской. Выдохнув облегченно, я утерла пот, чувствуя ужасную слабость. Все получилось, но сколько же это сил отнимает!

Мужчина открыл глаза и удивленно уставился на меня. Дернулся, намереваясь сесть, но скривился от боли и улегся обратно.

— Лежите, больной! — строго выговорила я ему. — Вы чуть не умерли, а уже скачете! Вам еще руку надо вылечить, так что погодите немного.

Виновато улыбнувшись, мужчина пробормотал тихое «спасибо» и замер, позволяя мне продолжить лечение. Где-то рядом раздался всхлип, и к отцу бросился Генри, который до этого стоял молча, боясь мне помешать. Уселся на колени рядом с ним и прижался, словно котенок. А вокруг снова начали собираться прохожие, наблюдая за моей работой.

— Удивительно, какая сила...

— Кто она?

Изумленные и восхищенные голоса раздавались отовсюду, мешая мне сосредоточиться, и отчего-то подумалось, что в госпитале теперь прибавится пациентов.

Закончив с рукой, я на миг прикрыла глаза, справляясь с нахлынувшим вдруг головокружением. Как только возвращаться буду?

— Ну что, как вы себя чувствуете? — поинтересовалась я, едва исчезло мельтешение красных мушек перед глазами. — Можете встать?