Подменная дочь (СИ) - Лей Лора - Страница 5

Последнее заставило сердце сжаться. «Да, если я сейчас непонятно где и в чужом теле, по законам жанра, я переселилась. Или трансмигрировала? Вот что за бред, а?»

За время КОВИДа, когда спрос на туры упал, и нас, лучших сотрудников агентства, отправили в неоплачиваемые отпуска, я увлеклась чтением сетевых опусов про попаданок, культиваторов и иже с ними после того, как один из бывших шефов попросил перевести популярный роман на несколько языков, чтобы расширить читательскую базу. Мне понравилось, и временное сотрудничество переросло в постоянное.

Помимо переводов я взялась за блог по туризму и истории, и он набирал подписчиков как на дрожжах. Мне предлагали рекламу, приносящую достаточно денег, чтобы не задумываться об оплате счетов и повседневных нужд. Свобода и творчество так увлекли, что на работу в агентство я не вернулась, только изредка брала особо трудных клиентов по просьбе босса.

Однажды ко мне обратился владелец строительной компании с занятным предложением: освещать в блоге его деятельность по ремонту заброшенных домов в сельской местности, которую он начал со студентами строительных вузов. Я видела такие ролики в интернете и читала комментарии недовольных их незавершенностью зрителей.

Дело в том, что эти видео размещали, в основном, дипломники, которые выбирали пустующие запущенные или старые здания, с нуля приводили их и окружающее пространство в более-менее приличный вид, демонстрируя при этом свои навыки каменщиков, маляров, ландшафтных дизайнеров, столяров, плотников и прочее.

Но! Ролики были ограничены по времени, в большинстве случаев за кадром оставалось полное восстановление объекта, если даже оно имело место быть.

Так вот, этот предприимчивый бизнесмен решил использовать студентов к обоюдной пользе: они получали практику и диплом, он — дешевую рабсилу и на половину готовые объекты, которые, при должном вложении, превращал в полноценные дома и участки оригинального дизайна. Оставалось разрекламировать и продать!

На волне экотуризма и угрозы новых эпидемий обзавестись загородным домом в тихом красивом месте для многих городских жителей стало навязчивой идеей. В этом определенно было разумное и практичное зерно. Я согласилась, и жизнь заиграла новыми красками!

За пару лет я объехала десятки стройплощадок в разных концах страны, познакомилась с местной флорой и фауной, национальным колоритом, легендами и культурными ценностями, написала несколько эссе об исторических достопримечательностях и природных особенностях.

Мне так нравилось узнавать и описывать увиденное, что это отразилось на блоге: мне верили, задавали множество вопросов и просили помощи в приобретении домов! Да еще и предлагали посетить их деревни, села, пригороды, где обнаруживались подобные развалины.

Господин Цяо пищал от восторга и увеличивал географию работ, мой счет пополнялся, студенты рвались «в поля», а я читала все больше про прошлое, технологии, навыки и ремесла, смотрела исторические фильмы и сериалы, напитываясь атмосферой разных регионов, чтобы сочинить очередную историю про «дома с приведениями».

Нет, я честно говорила о своих фантазиях в описаниях, но давала ссылки на конкретные источники, если упоминала что-то в рассказе. Я не обманывала, просто будила воображение и раззадоривала интерес. Дома же получались прекрасными, покупатели были довольны!

В подготовке каждого сюжета я перелопачивала десятки книг, статей, знакомилась с людьми и местами. Мои дни были наполнены информацией и поездками, сочинительством и просмотром художественных и документальных материалов, а еще — размышлениями о прошлом и настоящем.

В круговерти творчества я как-то позабыла о личном, перестала сожалеть о своем одиночестве и приняла его. Ну, не вышла замуж, ну, нет детей, зато есть племянники, семья, две родины и работа.

Это лучше, чем оказаться узаконенной рабыней мужа и трястись от страха перед возможной изменой и безденежьем на старости лет. Даже в Китае, при сильном гендерном перекосе в 30 млн мужчин, женщин все еще держат за второй сорт, угнетают морально, подавляют профессионально и социально. И остается бедным дамам мечтать о втором шансе на любовь и уважение где-то «в нигде».

Нет, вот уж точно не хотелось после смерти попасть в дремучую древность, где три жены и четыре наложницы делят одного мужчину и воюют за его внимание между собой! Такие сюжеты вызывали у меня нервную дрожь и тошноту. Поэтому участившиеся варианты попаданства в литературе и кино меня раздражали своей ненормальной оптимистичностью и популярностью у публики.

«Да какая, на хрен, радость в повторной жизни в подобных условиях? Ни канализации, ни гаджетов, ни связи! Здравоохранение ниже плинтуса, уж про чувства и свободу выбора вообще молчи! Брак — союз семей, любви там места нет. В доме мужа жена — пришлая и чужая, даже при наличии детей. Уж лучше я здесь проживу без любви, но и без унижений столько, сколько отмеряно» — думала я после просмотра очередной дорамы о жизни гарема в эпоху императора Канси.

За такими мыслями я проехала нужный поворот в пригороде Сучжоу, куда направлялась для обследования нового объекта господина Цяо. Вечерело, я порядком устала и мечтала уже приехать и отрубиться на кровати. Студенты, работающие на объекте, отправились на выходные по домам, а мне оставили ключ от бытовки, сообщив об этом в СМС.

Злясь на себя и внезапно испортившуюся погоду я-таки добралась до полуразрушенного здания рядом с каналом, соединяющим с древности Шанхай и Уси, припарковала машину и прошла на территорию строительного участка.

Дом и сад очистили от зарослей, разобрали крышу, немного выровняли площадку перед зданием. Даже в темноте строение привлекало необычностью и загадочностью. У меня разыгралось воображение и возникло желание скорее приступить к сочинительству. Наброски уже имелись, осталось перенести их в комп.

Бытовка была относительно чистой, чайник и микроволновка позволили приготовить немудреный ужин.

Единственное, что расстраивало — отсутствие обогревателя, поскольку усиливающийся снаружи дождь комфорта не добавлял. И меня посетила гениальная мысль использовать банку из-под краски или чего-то подобного для разведения в ней костра. Сказано — сделано! Сбегала в дом, нашла пару поленьев, бумагу, и вот уже занимается огонь внутри жестяной посудины.

Усевшись на кровать, достала ноут и начала творить. Потрескивали поленья, шумел дождь, слова лились потоком…Сама не заметила, как задремала над текстом, потом…

Что же было потом? Запах! Удушливый, едкий, он вползал в нос, заполнял горло…Закашлялась, попыталась открыть дверь, но её заклинило…И, кажется, я потеряла сознание.

«Так вот что случилось! Я угорела, как и эта несчастная девочка! И кто-то наверху решил, что ей стоит уйти, а мне — остаться. Да уж, не думала — не гадала, просто попала ты, Чжан Ю Линь или Чжан Юлия Шеновна, блогер — фрилансер сорока пяти лет. И куда, главное?».

Я открыла глаза, огляделась — все то же, все те же. Только потемнело. Вечер? Так кто мне даст ответ? И тут меня как прострелило! Перед внутренним взором замелькали картинки жизни реципиента (так называется, да?), и спустя, не знаю, сколько минут или мгновений, я поняла, что и как с ней — а теперь, выходит, со мной — произошло.

«А та служанка была права, девочку стоило пожалеть…Нет, по-человечески, как игрушку богов и людей. Личность-то её симпатий не вызывает, уж больно лицемерна и эгоистична…И глупа, при этом. Хотя-а-а-а…»

Как там говорил Мицкевич, кажется: «Желая судить меня, будьте не со мной, а во мне». С её точки зрения, в этом ракурсе, Чен Юнь или теперь — Чень Ю, жертва обстоятельств, упавшая с небес на землю в одночасье. Да, она опасалась такого исхода, но избежать его не смогла, вот и сломалась.

«Прости, девочка, и прощай. Моей вины перед тобой нет, мне и самой это не нравится. Но кто нас спрашивал? Ты ушла, а мне придется разгребать последствия твоей импульсивности. И жить в этой Тансун, непонятно где размещенной и, вообще, не существовавшей в моей реальности!»