Подменная дочь (СИ) - Лей Лора - Страница 45

Дядька Чжан оказался сообразительным и прогрессивно мыслящим хозяином. Пользу вязаных предметов одежды он уловил сразу (носки лично оценить не смог, но саму идею…). А когда я показала свои валяные коврики и рассказала про валенки, глубоко задумался, поглаживая лысину, после чего изрек:

— Сяо Ю, такие шапки пригодились бы в армии, не думаешь? Особенно на севере, где служат твои братья… Давай поступим так: ты навяжи еще несколько комплектов, ну, сама реши, чего, я у тебя их куплю. Не-не-не, не спорь, куплю! А потом…И если получиться… Девочка, у нас будут хорошие деньги, а у солдат — шансы избегнуть обморожений! — он опустил взор на свои колени и вздохнул. Я поняла.

Особенностью этой зимы было почти полное отсутствие вдохновения в литературной сфере: я лишь завершила начатые летом произведения и лениво набрасывала возможные сюжеты — тезисно, не больше. То ли дела издательские отвлекали, то ли рукоделие, то ли дела домашние — собаки, бабушка…

Впрочем, если по «чесноку», основной причиной, конечно, стало предстоящее возвращение родни и планируемое генералом моё замужество, подготовка к которому набирала обороты и к началу весны вошла, можно сказать, в завершающую фазу.

Управляющий Мо делился со мной своими изысканиями прежде, чем отправлял сообщения отцу Гу. Я до последнего надеялась, что папенька передумает. Ан нет, он продолжал упорствовать, усиливая давление на слугу.

— Госпожа, простите, но я ничего не могу поделать — бормотал расстроенный управдом, передавая мне для прочтения последнюю депешу генерала. — Главными кандидатами выбраны сын заместителя министра кадров и племянник военного министра по третьей ветви, оба — дети наложниц, возраст примерно Ваш. Родители с радостью приняли возможность породниться с кланом Гу, даже на условиях генерала. Ни одному, ни второму в семье ничего не светит, внешность посредственная у обоих, как и способности, но рвения и умения льстить — выше головы. Племяш министра так уже вовсю делится планами на протекцию генерала и жизнь в особняке, поскольку своего дома у него не предвидится. Про Вас в его семье высказываются…

Трудно давалась откровенность мужику: он запнулся, побледнел слегка, но завершил мысль:

— Мол, Вы должны за счастье посчитать такие браки — после Вашей бурной юности и скандала с подменой, вскрывшего…Ваше…(простите, госпожа!) низкое происхождение. То, что про Вас уже три года нет никаких известий, трактуется этими злоязычниками как показатель обретенного Вами смирения в результате воспитательных мер клана, что гарантирует Вашу покорность будущему мужу и его родителям. Один, Ма Шэн Ли, племянник министра который, видимо, уверовал в силу своего имени (успешный) и мечтает о карьерном взлете после женитьбы на Вас, а второй, Хе Ки (невиданный), явно рассчитывает удивить своего отца и подвинуть детей-ди (от первой жены, законные) в его глазах — закончил рассказ эконом и поджал осуждающе губы: не нравились ему «женихи», и упорство хозяина — тоже.

Мои наблюдения за чередой мальчишей-плохишей подтверждали выводы управляющего, развеивая последние крохи оптимизма в отношении планируемого замужества. Мы с Шеньками тоже активно собирали инфу по кандидатам: выискивали сведения и сплетни, подкупая слуг и беспризорников-всезнаек, иногда следили за парнями в общественных местах или тавернах, куда те привыкли ходить. Трясла я и Ли Вэя по мелочи, прикрывая любопытство заботой о сестрах. Картина удручала: таких мне супругов даром не надь, и с доплатой не надь.

Одно радовало: приобрела я по случаю небольшой домик на окраине столицы, но в приличном квартале, и крепкий сельский дом в четырех часах (двух ши) пути от города с земельным участком, садом и куском реки. Я лично осматривала недвижимость, оформляла ее и начала ремонт прежде в селе, чтобы успеть к весенне-полевым работам. В городской домик можно было заселиться сразу — только отмыть хорошенько и нанять прислугу, дабы поддерживали наведенный порядок, чтобы, как говориться, если только, так сразу…

Провернуть эту авантюру успешно и в короткие сроки мне помогли шеф Чжан и валькирия Му Лань. Я очень привязалась к ним обоим и однажды решила довериться: рассказала в красках о планируемом батюшкой брачном союзе для меня и своем недовольстве и его подходом к данному вопросу, и отобранными кандидатами.

Воительница долго ругалась на генерала Гу и обещала полную поддержку моим контрмерам, а старый вояка сначала пытался отговорить от поспешных решений, уповая на отцовские чувства бывшего соратника. Тогда я и вывалила на Чжан-цзянбея историю наших взаимоотношений с родней и охарактеризовала женихов — не сдерживаясь, но максимально неэмоционально — я ж не истеричка какая!

Дядька выслушал, «почесал репу», похмыкал смущенно, а потом заявил:

— Чень Ю…Ну что сказать? Ты отличаешься от других барышень, я уже понял, да… Трудно тебе будет, но и смиренно принимать уготованную другими…судьбу, как опять же понимаю, не станешь. Необычное это качество для девиц, редкое в наше время…Да и не только в наше…Однако, бойцовый характер мне по душе больше слепого послушания! Поэтому, дочка, я помогу, чем смогу. Генерал Гу был моим боевым товарищем, но и ты давно уже не чужая. Делай, что решила. Му Лань, и ты давай, подключись, чтоб всё, как надо: бумаги там, обустройство…

— Непременно, дружище Чжан! Детей боги не послали ни тебе, ни мне, так хоть этой смелой девчонке пропасть не дадим! — горячо заверила мужчину воительница.

Документы мы оформили на её имя, но законник подготовил дополнительное соглашение, в котором женщина обязалась передать мне имущество по дарственной в любой момент. Свидетельства Чжан Хун Бина и его племянника оказалось достаточно, чтобы узаконить сделку.

В результате всех трат (покупка зданий, земли, рабов, утвари, инвентаря, скотины и прочая, прочая, прочая) у меня на руках осталась едва ли пара сотен лян. Но я была довольна и уверенно смотрела в будущее, потому что имела поддержку воинства Чжан: шеф стражников пообещал, что примет как дочь, если генерал Гу, в стремлении усмирить и настоять на своем, откажет мне в родстве. Осталось найти жениха — на всякий случай.

Пришлось поставить в известность и бабушку. Замечу, что ее реакция была нетипичной для дам ее возраста и положения: она встала на мою сторону. Нянька Го, видимо, проболталась ей раньше, и матриарх успела переварить новости. Она просто покачала головой, вздохнула, поглаживая сидящих у неё на коленях Бима и Бому, и печально улыбнулась.

— Бабушка, ты не сердишься? — спросила я. — Без тебя я отсюда не уйду в любом случае! Драться с отцом я не буду, но продать себя не дам! Место, где жить, у нас есть, денег я заработаю, ты знаешь, так что проживем. Я согласна уйти из рода, если он упрется, я не боюсь ни осуждения, ни бедности! Дядька Чжан, кстати, предложил удочерить меня, так что могу согласиться, и тогда все вообще будет хорошо! Пока терпит, и ты не волнуйся. Вот приедут баре, посмотрим на их поведение, тогда и решим окончательно. Ок?

И как в воду глядела!

Письмо генерала об их скором возвращении (примерно через неделю) пришло с курьером в середине мая. Послание содержало распоряжения управляющему (помимо прочих хозяйственных) — готовиться к смотринам сразу по приезде и моей свадьбе не позднее конца первого летнего месяца. Торопился папенька, почему только?

Когда управляющий Мо сообщал мне эту «потрясающую» новость, лица на нем не было: весь как-то съежился, бледнел-потел и мямлил…Мне было его даже жалко — переживал мужик, видно, и за меня, и вообще…Выслушала, подошла, по плечу по-свойски похлопала: чего уж, родные почти стали, да и эконом принял меня со всеми моими тараканами, к тому же и человек он вполне себе хороший оказался…А что досталась ему роль «гонца из Пизы» — так это…судьбаааа.

Мужик смотрел грустно, вздыхал тяжко, поэтому я нашла силы улыбнуться максимально ярко, подбадривая и себя, и его. Еще не вечер!