Подменная дочь (СИ) - Лей Лора - Страница 44

Ох, не ведала я, сколько бессонных ночей провел мой агент под гнетом вины и угрызений совести, но то, что молодой ученый переживал, было видно невооруженным глазом. Сначала я не поняла, отчего он такой подавленный и нервный, но, по мере рассказа, картина прояснилась.

Честно, в первый момент после осознания, что меня использовали, хотела встать и уйти, а потом…Мне стало жаль парня. Ну, правда, что на него кидаться? Сама не ограничила условия, языком мела от души, так чему удивляться? Да и есть резон в рассуждениях ректора, по размышлении-то зрелом. А так вроде — сплошной профит для нас обоих.

— Так, Ли Вэй, дело сделано, факт. Мне неприятно, признаю, но, опять же — это бизнес, ничего личного. Будем считать — цель оправдала средства. Я принимаю правила игры, где МОИ деньги?

Ли Вэй придвинул ко мне стоящий с начала разговора на столе сундучок.

— Ю Лей, прости, я правда не знал, что учитель так все повернет…

Я открыла сундук, присвистнула и закрыла, круглыми глазами уставившись на смущенного визави.

— Сколько здесь, уважаемый?

— Две тысячи — прошептал парень и покраснел. — Пятьсот я оставил на будущее… Ну, на бизнес…На книгу император выделил еще пятьсот лян — голос его становился тише, а голова опускалась ниже.

И мне стало смешно! Ребенок искренне переживал! Буду я сегодня доброй и всепрощающей, а на будущее — осторожной и продуманной. Действительно, без него мне сложнее будет вести дела, а так… Говорят же, что в хозяйстве самая нужная вещь — это виноватый муж. Сделаем экстраполяцию на наши отношения… Жизнь заиграла новыми красками!

— Хорошо, агент Ли, я согласен! Продолжим. Что у Вас с физической подготовкой студентов? Я привез новый роман, готов помочь и в оформлении альманаха. Когда начнем?

Стоило мне улыбнуться, как Ли Вэй выдохнул, защебетал, вывалив на меня свои впечатления о том, как он провел лето… В целом, нормальный и честный вьюнош, чего уж там. Ну а то, что его начальник подсуетился, тоже можно понять и принять: заботится, видно же, на себя одеяло тянуть не стал. Пусть все так и остается, прикрытие иметь в моей ситуации важно и нужно. Главное — деньги на мое будущее резко умножились!

И еще один момент пришел мне в голову: Ли Вэй многих молодых отпрысков столичных знает, может помочь собрать сведения о планируемом папенькой супруге или даже подыскать «товар» — МОЕГО жениха, на крайний случай. Пока время терпит, я просто поспрашиваю, а к лету рискну…Если генерал не передумает.

После этого разговора наши отношения с Ли Вэем перешли на новый уровень: мы стали ближе, как ни странно. Он старался мне угодить, я использовала его вину для реализации проекта и в издательском плане, и в проработке туристического.

Макет альманаха мы делали вместе, спорили, искали лучшие варианты, а имя императора играло нам на руку. Ли Вэй хотел представить меня ректору, но я отказалась, хотя в какой-то момент искушение чуть не толкнуло согласиться — было любопытно.

Еще компаньон часто упоминал своего друга-брата, который должен был, по воле государя, принять участие в турпроекте, но пока не вернулся из путешествия на запад (улыбочка!). Говорил о нем парень очень уважительно, даже с любовью, что вызывало у меня неконтролируемое желание подначить парня на предмет нетрадиционных отношений. Впрочем, агент прояснил однажды природу их связи, и я перестала хохмить, потому что поняла — их свело одиночество и трудное детство, а над таким шутить не пристало.

В ходе работы над альманахом я проговорилась о наборном шрифте и гравюрах, сетуя на слишком долгий и дорогой процесс печати текстов и копирования иллюстраций. Ли Вэй вцепился в меня мертвой хваткой, и пришлось вспоминать все, что я на эту тему знала когда-то.

Со шрифтами было проще, а вот технику гравировки на металле я смогла лишь примерно обозначить. Хорошо, что учёный абориген был любопытен, но умел остановиться без лишней дотошности, иначе вопросов ко мне было бы смертельно больше…

Уж не знаю, кому он «сдал явки и пароли», но весной я получила еще один денежный приз (опять три тысячи лян, остальные две я всучила Ли Вэю как «основному генератору идеи»), а печатнику Чжу было дано высочайшее указание принять участие в экспериментах по использованию примитивного станка на основе набора текста глиняными, а потом и бронзовыми литерами. Гравюры осваивались позже: замудрили местные алхимики с составами протравы.

Наш альманах увидел свет накануне нового года и был принят публикой вполне благосклонно. Правительство получило полсотни богато оформленных экземпляров (в шелковой обложке, с цветными авторскими рисунками, на дорогой бумаге размера примерно А3) с приложениями схематичной карты города и указанием описываемых объектов. Ректор Сун был отправлен во дворец для демонстрации издания и вернулся с улыбкой и подарками.

Всего было издано триста экземпляров путеводителя по столице, которые разошлись очень быстро, несмотря на внушительную цену в двадцать лян. Хотя, по-моему, книга стоила того! И это объективная реальность, а не мой эгоизм и самомнение. Пусть и не эксклюзив, как для властей, но в целом издание вышло солидным, красивым и информативным. Ай да мы, ай да сукины дети!

Параллельно издавались и мои творения, привезенные из отпуска. Свет увидел Монте-Кристо, перепев «Разум и чувства» Остин (на радость Шень Сяо, с ХЭ) и Мулан (в честь моей новой знакомой), все — сериалами.

В доме Чжан я как-то незаметно стала частой гостьей. После того, как узнала, что летом мое положение в генеральском доме изменится вплоть до отселения, строить баню я расхотела и охрану предложила сократить.

Управляющий Мо не возражал, учитывая мое пессимистическое настроение и собственную неуверенность в реакции генерала на такое новшество. Мы с ним смогли договориться, что он будет держать меня в курсе подготовки брачной аферы батюшки и поделится сведениями о кандидатах. Деньги же на охрану мы сэкономим и направим на нужды собак.

Шеф Чжан возврат своих подчиненных принял спокойно — людей ему не хватало, вот они-то и построили баню в особняке вояки. Первый пар приняли на грудь опытные стражи, за ними потянулись остальные обитатели поместья. Довольные распаренные мужики вылетали из мыльни, обливались холодной водой и радостно крякали.

— Вот угодила, дочка! — сообщил за обедом Хун Бин, а расслабленная как никогда Му Лань только махнула рукой. — Отличное времяпрепровождение! А уж с холода да устатку — вообще красота! Спасибо!

Командир Чжан-младший теперь стал замом своего дяди, часто отсутствовал на важных заданиях, но, по возможности, мы встречались и много общались. Му Лань пыталась было нас сосватать, но Джи Хао смутился, и я поняла, что у него уже кто-то есть. Жаль, если честно. Было бы удобно, но только для меня, а это нехорошо.

Именно на охранниках Чжан я «обкатала» ноу-хау из привезенной из Тибета шерсти: мужские вязаные шапки (балаклавы) и перчатки. Фу Хан и мастер Чу смастерили прялку с колесом, мы с Шеньками и «двойкой» Мо зимой справились с ее эксплуатацией, наделали пряжи и — вуаля! Хоть в конце сезона, но первые комплекты для холодов были торжественно вручены воинам Чжан.

— Чень Ю, не перестаю тебе удивляться! — сообщил Джи Хао после примерки необычной экипировки. — Что еще ты придумаешь? Эти странные головные уборы нам будут весьма полезны, ты знаешь? В северных и горных районах ветра пронизывают насквозь, пальцы теряют чувствительность, а это бывает опасно… Спасибо тебе! А что ты за шерстяные полотна делала в деревне? Ребята рассказывали, как заставляла их поливать шерсть кипятком, а потом пинать ногами.

Тут я хлопнула себя по лбу — забыла про войлок! Им и такие одеяла или подстилки пригодятся. Ну и предложила заняться валянием. А что? Место есть, сила — тоже, время найдут. Глядишь, сообразят, как свалять или бурки, или нечто тип валенок. Простор для фантазии огромен!