Подменная дочь (СИ) - Лей Лора - Страница 27

За всеми организационно-бытовыми хлопотами мои творческие планы были отодвинуты, что сказалось на доходах. Господин Ли требовал в письмах новые произведения, а я никак не могла закончить романти́к. Оправдывалась болезнью бабушки, просила помощи в поиске лекаря и лекарств, обещала «как только, так сразу». Девчонки помогали с новыми слугами, отслеживая выполнение установленных мною правил, дежурили с рукоделием у постели мадам Гу, работали на огороде и поддерживали меня во всем.

Момо Го сделала-таки попытку взять верх над Шеньками, но А-Мяо просто и понятно объяснила ей, куда она пойдет, если еще раз сделает нечто подобное. А вот Сяо-Сяо покорила дамочку своим кружевом и «ловцами снов», предложив заняться новым видом рукоделия в периоды бдения около старой хозяйки. Вариант с заработком оказался действеннее угроз, и пожилая служанка включилась в артель «очумелые ручки», перестав шпионить за уходящей в город Мяо.

— Момо Го, напоминаю, теперь я ваша госпожа! Не дразните гусей, и все у нас будет хорошо, повторяю последний раз! Все, что вы здесь видите и слышите, должно здесь и остаться, надеюсь, вы это понимаете. Молчите, не говорите мужу, храните верность мне — я в долгу не останусь, — пришлось еще раз показать старой слуге, кто в доме хозяин.

Женщина закивала и пошла работать. Вязание крючком ей не далось, а вот ловцы получались. Сбывали мы их через собственный уже магазин, и момо Го копила медяшки на подарок сестре, живущей с пьяницей-мужем в пригороде столицы. Управляющий не любил родню жены, считая их нахлебниками, поэтому денег не давал, кроме как на совсем уж крайний случай, да и то проверял, куда потратили.

Две новеньких сиделки были более сообразительны и сразу приняли нужную сторону. За бабушкой ухаживали внимательно и аккуратно, я научила их легкому массажу, требовала часто протирать тело больной, чтобы не допустить пролежней, вместе мы делали небольшие упражнения (сами поднимали-опускали руки-ноги, наклоны в постели и прочее).

К лету матриарх не заговорила, но сидела в подушках уверенно, реагировала на речь адекватно, от процедур не отказывалась и, вообще, была довольно бодра, даже пыталась самостоятельно двигать ослабевшими левой рукой и ногой, звала ей читать или слушала разговоры девочек за работой.

Когда беседка у пруда была готова, слуги стали выносить ее на улицу ежедневно. Мадам Гу смотрела на пруд, рощу, бродящих кур и уток, поднимающийся огород, и оживала. Лекарь, приходящий раз в неделю (я познакомилась с ним через господина Ли, только тому не сказала), отмечал положительную динамику в течении болезни и уверял, что скоро старая госпожа поправится.

Кресло инвалидное я смогла заказать у столяра только в июне. Сначала было некогда, потом искала того, кто поймет задачу из моих рисунков и примет условия изготовления: если получится, заключим договор на будущее, его работа — мои десять процентов за идею. Отказывали по причине, что я девушка, если представлялась собственным именем, или не желали делиться доходом. Плюнула, перелезла через стену, сбежав от охраны, и, как парень, сговорилась с одним инвалидом на пристани, мастерящим на улице деревянные фигурки.

Мужчина был явно беден, но милостыню простить не стал. Его на спине приносил сын-грузчик, усаживал в теньке на краю рынка и уходил работать. Вокруг резчика толклись малявки, он их не гнал, а самые шустрые приводили мастеру покупателей. Я его видела еще прошлым летом, а теперь рискнула заговорить.

— Уважаемый, а вот такое Вы смогли бы сделать? — показала рисунок. — Если получится, заплачу и за Ваше кресло, сможете сами передвигаться. Посмотрите!

Мужчина лет шестидесяти воззрился на меня как на диво-дивное. Потом глянул на рисунок.

— Ну как, понимаете, что я хочу? — снова спросила мастера. — Мне везде отказали, потому что я не желаю отдавать идею просто так. Хочу часть малую от продажи, одну десятую. Вы понимаете?

Старик еще раз посмотрел на меня, на рисунок и, наконец, произнес:

— Для кого эту вещь хочешь сделать?

— Для бабушки, ее паралич разбил, ходить не может. А на этом кресле с колесами я смогу ее возить по саду, к реке гулять. Я и помочь смогу, если возьметесь! Меня Ю Лей зовут, а Вас, уважаемый?

Так мы и познакомились с бывшим воином и столяром-мебельщиком, стариком Чу Маном. Он был тронут моим сыновним почтением и заинтересован в идее для себя. Кликнули сына Чу, уселись рядом, я дала денег на обед, за едой и обговорили работу.

Оказалось, что младший Чу тоже может работать с деревом, но вступить в плотницкую артель ему не удалось: нет ни денег, ни времени из-за ухода за отцом. Пришли мы к соглашению, я отдала рисунок и задаток на материалы, мужики обещали, что через пару дней смогут что-то смастерить, назвали адрес своего проживания, и я умчалась в усадьбу.

Настроение поднялось, и ночью, словив вдохновение, начала писать вариацию истории… про кого? Да про трех мушкетеров, естественно!

Кресло было готово через месяц и обошлось мне в десять лян. Такой срок был связан с изготовлением колес и необходимостью для Чу Лана отработать по договору на пристани. Стоимость работы назвали изготовители, я не спорила. Первым каталку опробовал старый Чу, глаза его горели.

— Ю Лей, ты подарил мне надежду! Спасибо, мальчик! Мы будем с тобой работать на твоих условиях. И не надо оплачивать второе, мы сделаем его из бросового материала, так что обойдется оно бесплатно. Я в нем проеду по улице, люди увидят, и уверен, заказы у нас вскоре появятся. Интерес приведет желающих.

Я тоже рассчитывала на такую рекламу: лишний доход не повредит, а уж мастера Чу, определенно, будут стараться заработать.

Кресло для старой мадам Гу получилось довольно легким из-за того, что я настояла на бамбуковых плашках как основном элементе. Поделилась с семейством Чу всеми воспоминаниями о подобных изделиях: и про стоперы, подлокотники, подголовники и подставки для ног, а главное — про дополнительные ободы под управление креслом с помощью рук самого седока.

Сначала партнеры не смогли воплотить в реальность мою задумку, но — напряглись и сделали! Старый Чу прям оживился, работая над подвижными стульями, как он назвал наше совместное творение. Я побывала у них в доме, где задний двор превратился в столярную мастерскую: тесно, но хозяева довольно продуманно разместили столы для работы, стеллажи для инструментов. В двух комнатах отец и сын ели и спали, справляясь с домашними делами самостоятельно. Хотелось узнать, что произошло в их жизни, но мужчины не откровенничали, и я не стала лезть в душу.

Доставленное в особняк кресло на колесах привлекло всеобщее внимание, и в павильон сбежались свободные от работы охранники и остальные слуги. Матриарха торжественно усадили на специально пошитую мягкую подушку, и я устроила показательные выступления: по выровненным дорожкам отвезла бабулю в бамбуковую рощу, где она под шум листвы и задремала. Из-за отсутствия резины (ну где ее взять?) кресло двигалось не очень мягко, но все равно это было лучше, чем таскать больную на спине, да и ей явно понравился такой способ передвижения.

Неожиданно мое ноу-хау вызвало вопрос у командира нанятых папенькой стражей. Как я узнала со временем, ребята были из охранного агентства, с чьим владельцем когда-то воевал генерал.

Господин Чжан ушел в отставку по причине ранения, несовместимого со службой, но сидеть спокойно дома не смог, вот и набрал молодых ребят, натаскал-научил и теперь оказывает охранные услуги знакомым и не очень: личные телохранители, вооруженное сопровождение грузов и обеспечение безопасности строений — его хлеб. Я, когда услышала его фамилию, аналогичную моей родной, аж вздрогнула: «Мистика!». А может — иномирный предок? Но что-то такое в душе шевельнулось, теплое…

К нам в особняк по просьбе генерали были направлены довольно опытные бойцы. Первым среди них был племянник босса Чжана, Джи Хао, крепыш лет двадцатипяти, может, меньше, почему-то неженатый. Эту деталь сообщили новенькие служанки, Мо Линь и Мо Лянь, я их одно время путала. Здесь принято при смене владельца менять имена слуг, управляющий, не мудрствуя лукаво, так их назвал.