Возвращение в золотой край (СИ) - Русских Алекс - Страница 41

«Благовещенск» порадовал – это оказался трехпалубный кораблик с боковыми колесами. Эдакое ожившее ретро и сплошной стимпанк. Внутри все отделано лакированным деревом, пусть и пошарпанным за годы эксплуатации, но сохранившим стиль 50-х годов. По крутой лесенке забрался на верхнюю палубу. Из довольно небольшого тамбура в нос и корму уходил коридор с множеством дверей. Одноместные каюты первого класса оказались в носовой части парохода.

Помещение оказалось даже меньше железнодорожного купе, но оборудовано оказалось куда лучше. Внутри узенький мягкий диванчик с высокой спинкой, платяной шкаф с большим зеркалом, миниатюрный подвесной столик. Что хорошо – рукомойник в каюте тоже был, а вот туалетом придется пользоваться общим. Да, ладно, не привыкать, в общежитии то же самое, только там и умывальник тоже в туалете. Окно выходит прямо на прогулочную палубу, но его можно закрыть изнутри ставнями, набранными из деревянных реек как жалюзи – свет внутрь проникает, а снаружи, что делается в каюте, не видно. В целом вполне уютно.

Отплыли от пристани в десять утра. Знаете, ощущения, когда плывешь на колесном пароходе, похожи немного на весельную лодку. Движение как бы складывается из множества поступательных толчков. Но скоро к ним привыкаешь и перестаешь даже замечать. Плеск колес напоминает железнодорожный «тудух-тудух», только не такой звонкий.

Приходилось мне в прошлой жизни плавать на колесном пароходике по Лене. Но вот был ли это «Благовещенск» или другой пароход из этой же серии – не помню. Их, вроде, в речном пароходстве четыре и все построены в Венгрии в Будапеште.

Потом их перегоняли по Дунаю, Черному морю, по речной системе из Дона до Беломорканала и в Белое море. А уже оттуда по Северному морскому пути они добирались до Лены, следуя за ледоколом. Строили кораблики венгры для Советского Союза в качестве репараций после войны. Ничего не скажешь – добротно делали, еще в начале 90-х эти пароходы будут по реке ходить.

И ведь не только сами идут – они еще впереди баржу «Автотурист» толкают. На такой барже три палубы, на которые по пандусам въезжают легковые автомобили. Вот грузовики на ней не перевозят, их обычно грузят на самоходные баржи.

Плыть по Лене – настоящее удовольствие. Берега здесь необычайно живописные. Река широкая, с множеством крупных и мелких островов, мелей. Судно идет не по прямо, а постоянно выписывает петли, но закладывает их плавно, поэтому извилистость пути не напрягает. По сторонам плесы, обрывы, тайга то подходит к самому берегу, то далеко отступает, уступая пространство обширным лугам. Деревень севернее Якутска и до самого впадения в Лену реки Алдан много, причем достаточно крупных. Особенно поражают селения староверов – огромные избы, рубленные из необхватных бревен, причем жилой у них второй этаж, а на первом находится скотина и вспомогательные помещения.

Сами избы стоят поближе к воде, на берегу рядом с ними лодки вытащены, а за домом чуть не до горизонта огород расстилается. Как хозяева за ним ухаживают, не представляю – там собственную механо-тракторную станцию нужно иметь, чтобы с такими объемами справиться. Даже несколько внедорожников стоят на единственной, обращенной к реке улице, «Нивы» и Газики. Интересно, куда они тут ездят?

В общем, до обеда по прогулочной палубе променады накручивал, любовался живописными видами. То похожу, то в шезлонге посижу. Подумал, стоит ли консервами питаться и пошел на обед в ресторан. Их тут два – первой и второй категории. Соответственно, находятся они на верхней и главной палубах. Маленькие совсем, в верхнем четыре столика на четверых и один восьмиместный, а в нижнем шесть четырехместных. Кормят, как оказалось, совершенно одинаково. А как иначе, если у них кухня одна на двоих? Так что все различие заключается в более пафосной отделке, да и то не сказал бы, чтобы помещении в первой категории она особо поражала воображение.

Но, как пассажир первого класса заявился в заведение на своей палубе. А что? Гулять, так гулять! Как оказалось, рестораном корабельный общепит можно назвать с большой натяжкой. Видимо, из-за ограниченных возможностей. Там той кухни, я специально заглянул. Так что все простенько с небольшим количеством блюд. Но весело, народ с удовольствием отрывается последние дни перед трудовой вахтой. До Хандыги всего пять дней пути, а там начнутся трудовые будни.

Перезнакомился с соседями по столику – как на подбор все неженатые, незамужние. Точнее трое неженатых и одна незамужняя. И тут меня понесло, даже сам не ожидал от себя такого напора. Наверное, не стоило заказывать шампанское. Оно хоть на вкус оказалось ничего, но было теплым, вот и повело мою непривычную к действию алкоголя тушку, подвигнув на ухаживания за соседкой по столику.

Ожидал, что красотка отошьет парнишку, но красотка сама стала заигрывать, а я старо-молодой перец, совсем с катушек слетел, захотелось покрасоваться перед девушкой, еще шампанского заказал. Начали с игристого, доигрались до коньяка.

Самое интересное, что толком не могу вспомнить, что было дальше, но очнулся я под утро в очень неудобной позе. Вот как можно было умудриться вдвоем уместиться на узеньком диванчике в моей каюте. На нем даже мне одному, если честно, тесновато. Но мы смогли, причем так смогли, что на следующий день на меня многие дамы на прогулочной палубе начали поглядывать на меня с задумчивым интересом. Что ж мы такое вытворяли?

Очень хотелось продолжить отношения, но на следующий день пассия сошла на берег. Обидно было, вот честное слово, даже досадно, а больше дамы на меня не вешались, они тут практически все при мужьях, потому с разгулом полный облом. Есть у меня подозрение, что и на меня выбор пал не потому, что я такой неотразимый мачо, а просто не знает меня тут никто, следую я проездом, значит, и не сболтну чего не надо. Ну и шампанское крышу не только мне сорвало, все зло от него. Так, больше не пью, поэтому в ресторан стал ходить только поесть.

Еще и от радиста пришлось отбиваться, тут, к счастью, совсем другого рода приставания были – оказывается я вчера в подпитии орал на палубе песню про космонавтов. Ничего не помню. Мало того, что похмелье мучает, так еще этот Маркони недоделанный пристает.

- Ну, там, было про то, что в космонавты не берут, - настаивал радист.

- Пчему?

- Вроде как не такие они, - в голосе собеседника уверенности не было.

- Хто?

- Ну, эти, которых в космонавты не берут.

Отговорился тем, что ничего не помню. Мне еще только славы поэта-песенника не хватало. Хорошо хоть «Таких не берут в космонавты» исполнил, а если бы что-нибудь типа «При ем колхозы поднялись, у лордов слезы пролились…», так могут и в диссиденты записать. Нынче, конечно, времена стоят такие, что за подобные песенки разве что словесно покритикуют, но зачем мне привлекать к себе внимание.

На следующий день решил опробовать спиннинг, тем более что рыба тварь молчаливая и не пьет, а вываживать ее – занятие увлекательное. Пока пароход ненадолго остановился у пристани очередного поселка, покидал снасть в воду. Клев бешеный, причем рыба кидалась на голый крючок, всего за двадцать минут натаскал полное ведро, выпрошенное на время у палубного матроса. Так и не придумав, куда девать улов, потащил его коку. Пришлось даже упрашивать забрать, зато на обед была уха и жареная рыба.

Я еще и купаться на каждой стоянке наладился, вода вполне теплая, если не нырять. Только у самого берега окунаться нужно, дальше течение быстрое, на Лене еще ничего, а вот на Алдане снести легко может. И это еще конец лета, когда объем воды резко изрядно спадает. Как на всех северных реках Лена и ее притоки особенно полноводны в начале лета, а в конце сильно мелеют.

После купания загорал на верхней палубе баржи, разлегшись на нагретых солнцем досках, там все равно машин нет, места, хоть танцы устраивай. Кстати, танцы вечером в субботу действительно устроили, но не на барже, а на прогулочной палубе, радист ставил музыку и на кормовом пятачке толкались парочки.