Многоликий Янус (СИ) - Малеёнок Светлана - Страница 2

Довольно слажено и быстро наша команда приготовила запеченного фазана, жареных перепелов, пареную репу с овощами, курник и ягодный кисель. И как вишенка на торте на отдельном блюде горкой возвышалась белая шапка воздушного картофельного пюре с добавлением настоящего сливочного масла и молока.

По правде сказать, я и сама не ожидала, что это обычное для человека двадцать первого века блюдо может оказаться настолько вкусным, если приготовить его из натуральных продуктов. Хотя я же со вчерашнего дня ничего не ела…

Что уж говорить о поварихе! Она оказалась просто в восторге от этого «заморского» блюда и в нетерпении кусала губы, ожидая реакции хозяина и его гостя на кулинарное новшество.

И вот час икс настал!

Во дворе послышались крики конюхов, топот копыт и лай собак. Уже через несколько минут из передней донеслись мужские голоса. Мила крикнула слуг, и те, взяв блюда с угощениями, друг за другом направились в обеденный зал.

— Поешь, — сказала мне Мила. — Пока баре трапезничают, можно немного передохнуть.

Я кивнула и буквально упала на уже ставшую мне родной, колченогую табуретку. Осмотрелась. Из еды осталось только блюдо из овощей, приготовленное в печи. По виду оно напоминало наше рагу. По вкусу… оказалось сладкой гадостью. Убедившись, что на меня никто не смотрит, я сплюнула сладковатую и чуть горчащую овощную кашицу в помойное ведро.

«И как они такое едят? — удивилась я. — Наверное, масло прогоркло да посолить забыли. Ох, и что сейчас будет, если господа останутся недовольны моей пюрешкой…»

Я решила осторожно поинтересоваться у Милы:

— Мила, а ты овощи пробовала?

— А как же, стряпухе да свою еду не попробовать? А вдруг чего да не хватает? Что голова не додумает, да руки не спроворят, за то спине ответ держать!

И я терялась в догадках. Как такую дрянь можно едой считать?.. Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

С другой стороны, так же и совсем оголодать можно на диетических харчах. Или наоборот… опухнуть. То-то мне все это беспокойное утро кажется, что меня стало больше! До моего волшебного перемещения у меня был стабильный сорок шестой размер. Сейчас же перед моими глазами маячили верхние совсем не девяносто, а уж точно все сто двадцать. Ощупав припухшую талию и нижние определенно не девяносто, я призадумалась.

Как-то совсем не было времени не только оглядеть себя, но даже в зеркало посмотреться. Обычно попаданки оказываются в молодом стройном теле с красивым личиком. Судя по моему новому телу, я где-то очень сильно промахнулась. И переживания по поводу моей новой внешности, подозреваю, отнюдь не беспочвенные.

Не на шутку забеспокоившись, я начала вертеть головой по сторонам в поисках хоть чего-нибудь отражающего. Но взгляд натыкался лишь на пузатые глиняные горшки.

На кухню, запыхавшись и вращая глазами, вбежал один из слуг-подавальщиков.

— Граф желает знать, что это за новое блюдо выложено белой горкой? — быстро проговорил он и сделал поварихе приглашающий жест, позвав ее следовать за собой.

Мила посмотрела на меня с непередаваемым выражением лица и отправилась держать ответ перед господами.

Я же, вся внутренне сжалась. Видимо, из-за стресса в голове мгновенно всплыла информация из исторической литературы, что раньше соль была очень редкой и оттого дорогой приправой, поэтому крестьяне практически вообще все ели без соли, а господа — крайне малосоленую пищу. Я же, по обычной своей привычке, хорошо посолила картофельное пюре. Как там говорится — недосол на столе, пересол на спине? Понятное дело, что моя спина немедленно зачесалась в ожидании неприятностей.

Стуча деревянными башмаками, на кухню вернулась раскрасневшаяся и улыбающаяся Мила.

«Фух, пронесло!» — подумала я.

А не тут-то было!

— Ядвига, баре, откушав пюре, пришли в восторг от его нежного вкуса! — на одном дыхании выпалила женщина. — Но они требуют тебя. Иди, господа ждут. Да не осрамись! Поклонись обоим, да первая не заговаривай. Ответь, что спросят. А я пошла пироги доставать из печи.

Я сглотнула ком в горле.

Мало того что я еще понять не успела, где я, кто я, и даже не знаю, как выгляжу, а тут еще с господами общаться придется да поклоны бить… И, как это правильно делается? Да и кому первому кланяться, — хозяину дома или гостю?» — думала я, звонко стуча башмаками в сторону звучавших мужских голосов.

Да и толку, если бы знала? Я же ни разу не видела в лицо хозяина замка. Как всегда в спорной ситуации, я прибегла к элементарной логике и решила сначала поклониться старшему мужчине.

Полутемный коридор, освещаемый лишь редкими факелами, заканчивался, и я уже подходила к массивным деревянным дверям, окаймленным резным узором. Лакей, молча, открыл их передо мной. Меня ждали.

Я вошла в большой зал. Нет, скорее огромный! Первое, что бросилось в глаза, — он был практически пустой. Не считая очень длинного прямоугольного обеденного стола посередине, который был накрыт белой вышитой скатертью и весь уставлен блюдами с разнообразной едой. Мой желудок тоскливо сжался и вспомнил сегодняшний «завтрак», состоящий из тут же выплюнутой ложки овощного несъедобного нечто.

Эта мысль пронеслась у меня в голове, пока я с видом приговоренного к повешению подходила к столу. Не дойдя шагов пятнадцать, я остановилась и в растерянности посмотрела на двух господ, сидящих друг напротив друга — каждый за противоположным концом стола. Я сразу заприметила пожилого, но еще крепкого мужчину. Ему я в пояс и поклонилась в первую очередь, правую руку приложив к сердцу. Почему я сделала именно так, не знаю, но догадываюсь, что сработала мышечная память предыдущей владелицы тела. Звучит-то как… бр-р.

Затем, повернувшись в противоположную сторону, и на автомате отвесила такой же поклон и второму мужчине. Да так и замерла столбом, впившись в него взглядом. Хорошо, что было велено молчать и не начинать говорить первой. Так как, чтобы прийти в себя, мне определенно потребуется время.

— Как там тебя… подойди ближе, — это произнес пожилой мужчина.

Я с трудом оторвала взгляд от его молодого гостя и, снова повернувшись к графу, сделала несколько шагов.

— Мила мне сказывала, что это ты ей присоветовала помять благословенную, добавив в нее масла и молока, так ли это? — граф выжидающе посмотрел на меня.

— Да, ваше сиятельство! — наклонив голову ниже, ответила я.

— Очень необычный вкус получился у блюда, — улыбнулся мужчина. — Нежный и одновременно яркий. Что еще ты туда добавила?

— Соль. Я посолила картошку.

«Ой! — пронеслась паническая мысль у меня в голове. — Они же еще не знают такого названия!»

— Как ты сказала? Картошку? — граф удивленно посмотрел на своего гостя.

На молодого мужчину я не глядела, но чувствовала щекой его изучающе-прожигающий взгляд. Мысли лихорадочно заметались в голове. И тут в памяти всплыло спасительное имя — Глаша.

— Да, граф, этот овощ также называется картофелем. По-простому картошкой. А это блюдо из него — картофельным пюре, пюрешкой или толченкой. Это я узнала от соседской горничной Глаши, ее барыня рецепт нового блюда из столицы привезла. Я же люблю все новое и стараюсь запомнить.

— Ну, молодец, девка! Пытливый у тебя ум. Глядишь, что путное из тебя и выйдет, — хмыкнув, похвалил меня граф и улыбнулся.

У меня отлегло от сердца, и я выдохнула. Оказывается, я и дыхание задержала в ожидании вердикта.

— Ну что ж, иди покудова. Порадовала ты меня, да и гостя моего дорогого удивить смогла, — поставил точку в нашем разговоре хозяин замка и взмахом руки отпустил меня.

Я еще раз поклонилась графу и его гостю, успев стрельнуть в последнего взглядом. Лучше бы я этого не делала… Потом развернулась и потопала в сторону резной двери. Мои башмаки, звонко цокая по деревянному паркетному полу, заставляли меня краснеть и от души желать поскорее оказаться как можно дальше от прожигающего спину взгляда.

Весь оставшийся день прошел как в тумане, мне что-то говорили, я что-то делала, при этом, не уставая попутно удивляться, что все делаю правильно. Повариха с беспокойством на меня посматривала, но ничего не спрашивала, за что я была ей очень признательна.