Леди, охранник и кусочек ткани (СИ) - Началова Екатерина - Страница 21

Он невозмутимо показал на ближайшего торговца.

Больше не слушая, о чем спорит Ворон, о чем шумит очередь, не обращая внимания ни на кого, Арсиний ровным шагом миновал ворота, прошел через высокие своды фадийских ворот, отделанные мозаикой. Незамерзающая бурная Илийянь под мостом шумела, яростно шипя, билась белой грудью о высокие прибрежные скалы.

В пропускном пункте Арс получил временную регистрационную печать на внешней части руки и не спеша спустился к реке. Подобравшись ближе к воде, умыл лицо и руки ледяной кипящей пеной. Нет, он не думал, что дальше, не думал и об опасности. Плана пока не было, только цель и долг. Сейчас Арс лишь ждал, как умеют все солдаты, почти ни о чем не думая. Только на секунду он подумал о том, что родной Лисагор с другого берега видится другим; о том, что стоит только поменять угол зрения, как все воспринимается иначе. Только на секунду.

В основном, просто смотрел.

— Следуйте за мной, бэр Кэйлус, — он услышал за спиной голос и в последний раз глянул на родной берег. В Фадию Арс не хотел. Но обратно в Лисагор его могли уволочь сейчас только силой.

«Пора».

Глава 17. О том, что ваши враги не глупее вас

Дуса не обманула: паучья гора действительно стояла на земле и, как оказалось, та земля находилась отнюдь не в городе. Когда четверо солдат вывели Ровену из пещеры, она обнаружила, что оказалась перед бесконечным снежным лесом. Выход из пещеры возвышался высоко, вокруг не было видно никого и ничего больше. Дикие места...

«Видно, Быков прислали только ради меня», — поняла Ровена, глянув, как полетели вниз хлопья снега. Голова закружилась.

Любоваться видом пришлось недолго — у пещеры уже ждал местный красноволосый маг, который развернул портал. Шаг в огненный круг, и Ровена вместе с конвоем оказалась во дворе неизвестного дома, махом переместившись из дикого и холодного места в обжитое, теплое и однозначно — богатое.

«Высший уровень», — быстро оценила Ровена, оглядываясь по сторонам. Иметь собственный зачарованный сад, в котором магическим образом поддерживается вечное лето, во все времена считалось хорошим тоном, который могли позволить себе не все — например, у родителей Ровены такого не было. Сад требовал регулярных и дорогостоящих магических вливаний. Здесь на ветках деревьев покачивались поспевающие абрикосы, чирикали птицы, рядом журчал небольшой фонтан. За строгими дорожками поднимались мощные стены высокого дома, покрытые поблескивающим золотым песком и бесконечными кружевными узорами. В лицо сразу пахнуло свежим и сладким. Баронесса, настрадавшаяся от пещерных ароматов, с облегчением потянула носом, наполняя измученные легкие манящими цветочно-фруктовыми ароматами.

— Чей это дом? — ровно спросила Ровена тем особым тоном высокородной дамы, которая не знает отказов. Даже не смотря на то, что стоит босая, с обнаженными ногами и оторванными рукавами, скованная ограничительным магическим ошейником. Говорила Ровена на общем языке, так как фадийский не знала.

— Этʼхо дом Хога Дария изʼх родʼха Темʼхнокрылых Дракоʼхнов, — низко прогудел один из солдат, привычно подволакивая мягкую фадийскую «х» в каждом слове.

«Хог Дарий», — Ровена запомнила. Это имя она слышала впервые.

От дома к ним уже торопливо направлялись несколько женщин. Вместе с солдатами они увлекли Ровену в дом. Сверкая грязными окровавленными ногами с недавними следами от паучьих жал, Ровена с прямой спиной шагала по теплому мозаичному полу и отвлеченно думала о... костюмах. Впервые стража была одета лучше нее. Мужские спины были закованы в традиционную форму солдат Фадии: удлиненные куртки цвета обожженной глины, подвязанные широкими красными поясами.

Солдаты завели Ровену в одну из комнат дома и тут же отступили, позволяя служанкам заняться пленницей. Две служанки развернули перед Ровеной простынь, отгораживая от взглядов мужчин, две других потянули руки к платью.

— Нет!

Ровена демонстративно шлепнула по рукам служанку, пытающуюся расстегнуть на ней платье, и вырвала растянутую перед ней простынь. Затем баронесса демонстративно вылила на пол поднесенный ей кубок с водой и торжественно заявила:

— Я, баронесса Ровена из рода Пикирующих, дочь Тиренниса и Дездроны, не скажу, не сделаю и не позволю сделать с собой больше ничего, пока не получу объяснений от хозяина дома или того, кто стоит за моим похищением. Я не буду есть, не буду пить, не двинусь с места. Вызывайте хозяина! Я все сказала.

В дополнение баронесса отшвырнула от себя кубок и с силой пнула поднос с фруктами, стоящий на низком столике. Поднос со звоном грохнулся на пол, фрукты разлетелись в разные стороны, а Ровена завернулась в простынь и с независимым видом расположилась на низкой скамье, заваленной разноцветными подушками.

Служанки тут же упорхнули. Ровена надеялась, что они побежали передавать хозяину ее ультиматум. Солдаты на заявление не отреагировали — разойдясь по углам, мужчины бесстрастно встали по стойке «смирно».

Отсчитывая мгновения, Ровена напряженно замерла.

***

В ожидании пришлось провести несколько часов: мгновенно никто не пришел. Солдаты продолжали стоять, а дверь так и не открылась.

«Сколько еще...», — уязвленно думала Ровена, с тоской глядя на ковер. Она уже успела выучить и пересчитать все элементы традиционного фадийского узора.

«Тридцать два квадрата, в каждом из которых заключена восьмиугольная звезда, в каждой звезде квадрат, а в нем новая звезда... Нога болит... Звезда красная, с переходом в оранжевый, затем желтый... Мама, как она там... Мечется... Папа? Папа мечет... Как же хочется встать! Нельзя... И черный квадрат... Поесть бы... Попить, помыться, лечь спать, и чтобы ничего этого не...»

Согласный с мыслями желудок тихо заурчал, и Ровена крепче прижала руки к животу, заставляя себя сосредоточиться на узоре. Ноги без движения немели, и она незаметно напрягала мышцы, пытаясь разогнать кровь.

«Восемь красных лучей, восемь оранжевых... Хог Дарий. Убью. Он специально заставляет ждать... Чтобы потеряла уверенность. Точно специально».

Дверь открыли. Мысли лопнули, растворяясь в потревоженном воздухе комнаты. Ровена замерла, не двигаясь и не поднимая глаз, только ощущая, как в венах разгоняется пульс. Шаги... Тонкие коричневые сапоги с выбитым затейливым орнаментом, встали на узорчатый ковер перед баронессой.

— Любопытно. Насколько долго вы способны сидеть и молчать? — мягко осведомился низкий мужской голос.

Ровена подняла глаза, оценивающе оглядывая незнакомца, который говорил с ней на ее языке, и говорил хорошо, без акцента. Перед ней стоял взрослый плотный мужчина на вид моложе отца. На круглом лице блестели темные умные глаза. С ног до головы мужчина был одет в симеолу. Гладкий бирюзовый халат был подпоясан низко под выпуклым животом. Под халатом виднелись черные штанины. Смотрел внимательно, уверенно.

На Ровену сразу повеяло Силой и еще отчетливо — властью. Сочетание, которое она хорошо знала.

— Если вам нужен выкуп, сообщаю, что мой отец — барон Тиреннис из рода Пи... — гордо произнесла Ровена, крепко держась за покрывало, скрывающее рваное платье и оголенные ноги.

Хог примирительно поднял руку, проследовав мимо Ровены к узкому высокому столу, на котором стоял кувшин и два кубка. На серебре были выбиты бьющиеся драконы.

— Не утруждайтесь. Я прекрасно знаю кто вы и кто ваш отец, леди Ровена. Счастлив приветствовать вас в Фадии. Хог Дарий, министр иностранных дел, хозяин этого дома.

Он слегка поклонился, удерживая в руках кувшин.

— Не могу ответить тем же счастьем, — высокомерно ответила с места баронесса, вздергивая подбородок, измазанный в саже. Накопленная и давно сформированная речь лилась из нее, как вода, прорвавшая плотину. — Вы меня похитили. Я желаю, чтобы вы немедленно исправили эту оплошность. Отправьте меня домой и, возможно, вам простят содеянное. Я поговорю об этом с отцом, даю слово. Если вы извинитесь! И если отправите меня домой немедленно.