Серп и меч на краю империи (СИ) - Бадевский Ян - Страница 21

Аристократы одобрительно закивали.

Боевое братство — вещь тонкая.

Если люди готовы сражаться бок о бок с тобой при любых обстоятельствах, это дорогого стоит. И лучше свести с ними знакомство поближе, чтобы понимать, с кем имеешь дело. Мне придётся познакомить их с Махмудом Шестым, поскольку устраивать званый ужин без опального халифа неприлично. Опять же, союзники должны знать, на что подписываются.

Мастеру Багусу я отдал мысленный приказ собрать подробное досье на каждого.

Вернувшись домой, я рассказал Джан о своей идее. Морфистка поддержала начинание и сказала, что всё организует наилучшим образом в ближайшие дни. Тем временем, Демон связался с командирами гвардий наших новых партнёров, а я набрал одного из своих юристов и дал задачу разработать соглашение о боевом союзе.

Утром следующего дня у меня на столе лежала папка с материалами по трём Родам. Я внимательно всё изучил, и подводных камней не обнаружил. Вольные аристо средней руки, не желающие связывать себя клановыми обязательствами. И отселившиеся в горы подальше от светской суеты. Логичное решение. Если ты редко появляешься на балах и раутах, у конкурентов меньше поводов спровоцировать тебя на дуэль, перетекающую в вендетту или полноценную войну. Но практика показала, что любые земли нуждаются в охране. Моим новым партнёрам очень не понравилась мысль о том, что Дом Эфы может пропустить в долину вооружённый отряд, если опасность не угрожает напрямую вассалам правящего ядра.

Мы с Джан решили немного расширить список приглашённых. Включили туда Маро и человек пять-шесть аристократов, ограничившихся финансированием общих оборонных мероприятий. Вообще, с соседями надо налаживать отношения. Мы этот момент упустили, поэтому сейчас к нашему Роду относятся с некоторым недоверием.

Званый ужин назначили на ближайшую субботу.

А вечером того же дня поселившийся у нас Матвеич связался со мной через Бродягу и предложил оценить восстановленную гончую.

— Опасности нет? — уточнил я.

— Организм восстановлен, переделан и готов к эксплуатации, — заверил домоморф. — Твою личность мы исключили из списка целей.

— А там был целый список? — изумился я.

— Две позиции, — ответил Бродяга. — Ты и Павел Лютый.

Значит, моих противников устраивал и труп командира гвардии. Что отсылает к Гамову и потрёпанным Девяти Родам. Джонс меня ведь ещё не штурмует… Пока.

Испытательную комнату Бродяга вынес в западное крыло, подальше от посторонних глаз. Я спустился туда по винтовой лестнице.

Матвеич был на месте.

И не только он.

Посреди комнаты, лениво перебирая щупальцами, завис возрождённый кальмар.

Несколько секунд я смотрел на тварь, которая едва меня не угробила. Как и на набережной, существо ухитрялось левитировать, создавая под собой непонятные завихрения.

Я подготовился.

Взял с собой трость-меч.

— Что скажешь? — нарушил затянувшуюся паузу Матвеич. — Как он тебе?

Никаких возмущений ки в помещении не наблюдалось. И всё же, гончая должна была где-то черпать энергию, чтобы функционировать, парить и атаковать.

— Бродяга, — обратился я в пустоту. — Как оно работает? Откуда энергия?

— Потребляет ки, — последовал ответ домоморфа. — Но несколько иным образом, чем привыкли одарённые на этой планете. Думаю, поэтому вы не ощущаете активности.

— Хитрая артефакторика, — буркнул Матвеич.

— Я бы назвал это накопителями, — сказал домоморф. — Гончая понемногу накапливает ки в особых резервуарах, перерабатывает в электричество.

— А левитация? — уточнил я.

— Ну, это не совсем левитация, — попытался объяснить Матвеич. — Скорее, пространственные искажения. Напоминает технологию перемещения домоморфов через иные измерения.

— Только в границах обычного пространства, — добавил Бродяга.

— Интересно, — я двинулся по кругу вдоль стены, стараясь удерживать тварь в поле зрения. — А что с шипами, которые из щупалец выдвигаются? Они могут наносить вред проницаемым объектам?

— Легко, — кивнул Матвеич. — Ты правильно делал, что уклонялся во время схватки. Эта тварь даже тебя порвала бы на куски.

— Там что, хитрая каббалистика? — по спине пробежал неприятный холодок.

Ответил Бродяга:

— Насколько я понял, в зоне действия шипов гончая создаёт дополнительные пространственные искажения. Там микрогенераторы установлены.

— Меня можно убить через многомерность? — новое неприятное открытие.

— Не совсем, — возразил домоморф. — Гончая не входит в многомерность даже частично. Она просто подключает парочку дополнительных измерений, чтобы нанести ущерб бесплотному противнику.

— Сложно, — вздохнул я.

— Как и для меня! — хохотнул Матвеич. — Всё, что ты должен знать — эта технология работает. И ты можешь использовать гончую для охоты на своих врагов.

Вспомнились неуловимые убийцы, нанятые британской разведкой.

— Но путешествовать, как Бродяга, эта штука не умеет, — догадался я.

— Не умеет, — подтвердил Матвеич. — Поэтому гончую доставили прыгуны. В контейнере, чтобы самим не подставляться.

А ещё эта штука практически неубиваемая.

— Думаю, охотник там спит, — мягко поправил Бродяга. — Находится в неактивном состоянии, причём время не ограничено. Века и даже тысячелетия.

— Я думал, это просто хранилище.

— У Предтеч никогда не бывает «просто», — назидательным тоном сообщил Матвеич. — Их артефакторика усложняется, обрастая новыми элементами. Подключаются функции, которых раньше не было.

— Так, ладно, — я остановился, перекинул трость из одной руки в другую. — Но если эту хреновину завалят, все её цели окажутся стёртыми? Начинай с чистого листа?

— И снова неправильно, — в лучших традициях душнилы ответил Бродяга. — Цели стёр я во время перезагрузки. Как выяснилось, функциональное ядро памяти сохраняется даже в стадии распада.

— Гончая напала бы на тебя снова, — добавил Матвеич. — Снова и снова.

— Пока бы я не сдох.

— Грубо, но точно.

Делаю паузу, чтобы обдумать услышанное.

И задаю новый вопрос:

— Сейчас, насколько я понимаю, у гончей нет цели?

— Правильно понимаешь, — подтвердил Бродяга.

А ещё бы понять, сколько таких устройств у моих противников.

Игра выходит на качественно новый уровень.

— Как её задать?

— Есть несколько каналов восприятия, — последовал ответ домоморфа. — Изображение, то есть, фотография. Или картинка, снятая видеокамерой. Тут легко ошибиться, особенно в том случае, если жертва использует иллюзион. С голосом то же самое — его можно изменить. Наибольшую гарантию дают материалы ДНК либо отпечаток психотипа.

— А что у неё было на меня?

— Психотип.

Очуметь.

Не скрою, ДНК моего бренного тела на дороге не валяется. Добыть крайне сложно, учитывая мои привычки. А вот психотип… Нужна сложная артефакторика, да ещё с каббалистическими вставками, чтобы снять отпечаток… даже не субстанции, а энергетического завихрения, формирующегося вокруг одарённого. Подобное оборудование — это вам не светофор или зеркало заднего вида. Дорого, требует повышенного уровня мастерства при установке, а заодно — секретности. Как вы понимаете, всё это может стоять в усадьбах не самых бедных аристократов, но уж точно не может — в кафе или ресторане. В любых общественных местах. Ибо товар штучный, лицензированный, заказывается у профи, которых во всём мире по пальцам можно пересчитать.

Правильный вопрос: в каком доме я побывал, чтобы «влететь» на отпечаток психотипа?

А что, если не в доме?

В голове промелькнула догадка. «Шоггот»! Грёбаная субмарина Иезекииля Джонса! Этот мудак вполне может смонтировать нечто подобное на своём корабле, чтобы на всякий случай иметь слепки деловых партнёров и потенциальных противников. Даже Новосильцеву подобные фокусы не по карману.

Конечно, Новосильцева не стоит сбрасывать со счетов.

Но подозреваемый номер один — британец.