Хозяин антимагии 4 (СИ) - Базаров Миф - Страница 27

Когда знания по огню и печам могут быть нужны?

Нет. Долг звал громче, чем тихий уют семейного очага.

Барон Пестов вытащил его из грязи, подарил не просто работу, а статус, уважение, будущее детям. Вассал дома Пестовых! Это честь на всю жизнь. За это Кучумов был готов пахать круглыми сутками возле печей.

Попутчик, коренастый унтер-офицер с нашивкой артиллериста «Стрижа», вертевший в руках кисет, сплюнул за ограждение:

— На передовую?

Виталий пожал плечами:

— Если барон скажет, значит, на передовую.

Унтер оценивающе оглядел скромный, но крепкий дорожный костюм собеседника и сильные руки, явно не боявшиеся работы.

— Небось, по печам? Слышал, у барона там целые заводы коптят небо, — в голосе было снисходительное любопытство фронтовика к тыловику.

— По печам, — подтвердил Виталий, не смущаясь. — И по всему, что жаром дышит.

— Ну, Пестов… — унтер потянулся. — Мужик он редкостный. То ли безумец, то ли гений. Корабль на рельсы поставил! Слышал? «Стриж» бывший! Теперь эта махина по горам ползает как броненосный крот! Уму непостижимо!

Платформа выруливала из-за скального выступа. И Виталий замер.

На фоне серых скал и пропасти стояло… что-то невообразимое. Громада военного корабля. Носовая башня, рубка, кормовые надстройки, но вместо воды под килем были рельсы!

Чёрт возьми… Даже зная о проекте, видеть это воочию было шоком.

У трапа его встретил сам барон.

Собранный, подтянутый, без тени усталости, хотя Виталий знал, что Пестов не спал нормально неделями. Короткое приветствие, несколько вопросов и приказ:

— Жди в рубке. Поговорим, как только перейдём мост.

Никаких лишних слов. Никакой суеты. Чётко. Ясно. Виталий, подавив желание немедленно осмотреть чудо-машину, лишь резко кивнул: «Так точно!» и отправился наверх.

В рубке было прохладно и шумно от приборов. Капитан Рыбаков командовал довольно тихо, но так, что каждое слово резало воздух. Виталию указали на скамью у окна: «Ждите».

Он сел, чувствуя себя немного лишним, но жадно впитывая обстановку. Через окно мужчина наблюдал, как барон общался с Луневым, Марсовым и Бадаевым, а потом вместе с магами земли отправился к основанию моста.

Как барон мгновенно реагировал на сигналы семафоров, его жесты были резки, не допускали возражений. Ни тени сомнения. Виталий ловил каждое слово, долетавшее с палубы, каждую команду.

Когда прозвучал призыв к магам огня у левой опоры, Виталий вскочил как ошпаренный. Его стихия! Он мог помочь!

Тяжёлая рука легла на плечо, это был капитан Рыбаков:

— Сидеть, Кучумов. Барон сказал ждать. Значит, жди. Не мешай процессу. Свои маги есть, справятся.

Виталий замер, сжав кулаки. Он горел желанием ринуться вниз, но… приказ. Авторитет капитана был непререкаем. Мужчина опустился на скамью, чувствуя, как по жилам разливается бесполезная энергия.

Потом был взрыв правой опоры.

Рубку тряхнуло. Виталий вжался в спинку скамьи.

Хаос?

Но не на мостике. Пестов был на удивление спокоен и собран. Отдавал приказы, которые моментально исполнялись.

Маги земли ринулись к рушащейся опоре по команде, переданной через того же Рыбакова. Никто не оспаривал, не переспрашивал.

И тут этот зверёк, Мотя, взвизгнул так, что Виталий едва не подпрыгнул. Кучумов насторожился. Он слышал байки о странном тушканчике барона, его нюхе на опасность, но никогда не видел зверька.

Там что-то есть. Враги.

Софья Потоцкая стояла рядом. И Виталий, глядя на неё, почувствовал холодок недоверия.

Слишком уж красива.

Слишком уверена в себе.

И слишком… внимательно смотрела вниз, куда указывал Мотя. Но не с тревогой защитника, а с каким-то… напряжённым интересом? Как будто ждала чего-то.

Внезапно для Виталия и окружающих Софья начала действовать, вот только как-то странно. Девушка стремительно перемахнула за борт и помчалась прочь от бронепоезда, но смотрела она теперь не туда, куда показывал Мотя!

У него больше не было сомнений.

Это ложь, игра.

Отвлечение.

Графиня бежала.

К своим? С докладом?

Неважно. Она работала против барона. Она предательница!

— Стой! — заорал Виталий, вскакивая. Но Софья была уже далеко. Холодная ярость накрыла мужчину с головой.

Он не раздумывал. Прыгнул за графиней.

Его стихия огонь, а не полёты.

Неважно.

Долг звал громче страха. Виталий перемахнул через борт рубки, не глядя вниз.

И вот он бежит за девушкой, а впереди почти отвесный обрыв.

Софья словно беркут нырнула в пропасть.

Виталий за ней.

Ветер свистел в ушах.

Земля неслась навстречу.

«Тормозить!» — кричал инстинкт самосохранения.

Кучумов взмахнул руками. Из его ладоней рванули две сконцентрированные струи алого пламени, но не вперёд, а вниз и назад, в скалу под ногами. Грохот, шипение раскалённого камня, облако пара и гари!

Огненный толчок!

Виталий почувствовал жгучую боль в ладонях, кожа треснула, но падение замедлилось. Он успел зацепиться сапогом за выступ и схватиться рукой за корень, торчащий из трещины.

Камень обжёг ладонь.

Мужчина сорвался, кувыркнулся, ударился плечом о камень, но огненными шквалами снова погасил скорость.

Это было грубо, больно, опасно, но он не летел камнем.

Кучумов сползал, обжигаясь и сдирая кожу на руках и ногах, но был живой.

Вот она!

Впереди!

Не уйдёшь!

Скользила над землёй, как призрак, а плащ развевался. Графиня была быстрее. Воздух помогал ей, подталкивал.

Виталий, приземлившись на ноги с глухим стоном, ринулся за ней вдоль берега реки. Камни, кусты — вассал ломился сквозь них, не чувствуя царапин.

Его стихия бушевала внутри, требуя выхода.

Догнать! Остановить!

— Потоцкая! Стой! — ревел мужчина, но ветер уносил слова.

Она оглянулась, глаза огромные, испуганные? Или всё же нет.

Девушка ускорилась, но вдруг словно отпрыгнула от валуна, преграждавшего путь.

Из-за камня метнулась фигура в тёмном.

Лицо перекошено злобой.

Соперник взмахнул руками.

Земля перед Софьей вздыбилась, превратившись в зыбучий кипящий ил, это была ловушка!

Графиня, не снижая скорости, взмахнула руками.

Воздух под её ногами сгустился. Она не провалилась, а скользнула по поверхности трясины, как конькобежец по льду, сохраняя инерцию.

Маг земли взревел от ярости, выхватывая из-за пояса саблю. Он прыгнул наперерез девушке, занося оружие для удара по спине! Софья, увлечённая движением и ловушкой, не заметила саблю!

А Виталий всё увидел.

Ярость сменилась ледяным расчётом.

Нужна была точность!

Он швырнул сгусток огня не в мага, а в клинок, занесённый над головой девушки! Маленький, с кулак, но невероятно горячий фаербол!

ДЗЫНЬ!

Клинок, раскалившись докрасна за миг, сломался пополам с резким звоном! Маг вскрикнул, отшвыривая горячую рукоять.

Софья резко обернулась: взгляд был полон ужаса и одновременно понимания, что её только что спасли.

Но Виталий, бросив фаербол, не рассчитал шаг.

Его нога ступила на край ещё не осевшей, подтаявшей от его же жара земли у трясины. Грунт провалился с хлюпающим звуком.

Мужчина по пояс погрузился в липкий засасывающий ил ловушки мага земли!

Попытка вырваться только утянула глубже. Огонь шипел и гас, встречаясь с холодной грязью.

Софья замерла, глядя на него расширившимися глазами.

Маг земли, ошеломлённый и безоружный, попятился. Но было поздно. Сверху, с обрыва, уже спускались солдаты со «Стрижа», ведомые капитаном Рыбаковым. Их крики и приказы заглушили рёв реки.

Диверсанта окружили за секунды, заставив сдаться.

Виталий, задыхаясь, по грудь в трясине, не сводил глаз с Софьи Потоцкой.

В его взгляде не было страха за себя.

Там горели подозрение, ярость и вопросы:

Почему ты побежала СЮДА?

Почему не туда, куда указывал зверёк?

Кому ты служишь, графиня?

Софья, бледная, смотрела то на захваченного мага, то на Виталия в трясине, то на подбегающих солдат. В её глазах читался шок, растерянность и… глубокая неловкая благодарность, а также то, что Виталий счёл за вину.