И тут я увидела чудовище (СИ) - Началова Екатерина - Страница 28

Спохватившись, мама зажала рот. В присутствии персонала мы старались не говорить лишнего.

— В общем, не зевай, — предупредила она. — Я прихватила с собой одну безделицу на всякий случай...

Она достала из скрытого кармашка платочек, и осторожно развернула. На платочке покоился крошечный треугольный флакончик духов. Тонкие грани цвета темного аметиста, потемневшего от времени, многозначительно поблескивали. Я вопросительно подняла брови.

— Приберегла вот безделицу... Изделие старой школы, сейчас таких не делают. Особая эссенция. Нанесешь — и зуд будет такой, что до мяса расчешет.

Последнее мама шепнула уже на ухо, положила мне в рот виноградину, а затем сказала громко:

— Кстати... Хрисанфр тоже в столице.

— А он что здесь делает? — осторожно рассматривая опасный флакончик, я насторожилась и смутилась. С учетом того, что у нас с Зеленохвостами планировался брачный договор, встреча с Хрисанфром могла быть неоднозначной.

— Откуда я знаю, Клари? Он уточнять не стал. Обмолвился, что приглашен на мероприятие. И с каких пор Зеленохвосты посещают короля? Но посмотрел он на меня довольно странно... — мама уже легла на банкетку, размышляя вслух. Чтобы не испортить прическу, она прижалась к подлокотнику только шеей. Ноги в белых туфельках касались ковра.

— Недовольно? Оскорбленно? Зло? Как? — спросила я со своего постамента. Появление Хрисанфра меня взволновало.

— Странно приветливо, — уточнила мама. — Необычно. Он точно знает, что ты одна из претенденток. Я ожидала хотя бы недовольства. Быть может король и с ним договорился?

— Хорошо бы...

Беседу прервал стук в дверь: Агарт принес мне записку. Белый Ворон еще только подходил, а сердце уже запрыгало: я поняла, что записка от Ингренса.

Закусив губу, нетерпеливо развернула. Но содержание оказалось не совсем таким, на какое я втайне надеялась. На белой бумаге черными, ровными, практически вертикальными буквами было лаконично выписано:

Что бы ни происходило на смотре, прошу вас ждать и сохранять самообладание.

День превратился в вечер с неторопливой неотвратимостью хищника, надвигающегося на загнанную в угол жертву. В мое нетерпеливое ожидание, значительно подкрашенное томительно-сладкими предчувствиями после произошедшего у лекаря, опять вкрался страх. В тот момент, когда я смотрела в затылок Сесильи, я задавала себе один вопрос. Почему я не ответила Ингренсу «нет»? Затаенное желание спрятаться в знакомой безопасной норке периодически давало о себе знать. И каждый раз мне приходилось напоминать себе о неизбежности. Не о неизбежности смерти, нет. О неизбежности жизни, которую за меня никто не проживет. Страшно, но некому...

«Неизбежность, Клари...»

Что бы ни происходило, прошу вас сохранять самообладание.

Что именно может произойти на смотре, чтобы я вышла из себя? Я перебирала варианты, но толком ничего не придумала. Самообладание все же старательно копила.

Нас поставили друг за другом — все восемь участниц смотра должны были войти в зал одновременно. После вчерашнего скандала, меня увидеть не ожидали, встретили с любопытным удивлением, но вопросов не последовало — всем было не до того. Сначала драконессы перебрасывались комплиментами, потом ехидно-веселыми репликами, и, наконец, замолчали. Сосредоточенное напряжение охватило всех. Мы стояли молча уже несколько длинных минут, когда Винесса вдруг издала слабый стон, покачнулась и начала медленно оседать. Сесилья, стоявшая за ней, подхватила острозубую драконессу, придержав под руки. Я стояла за Сесильей.

— Ах, простите... Благодарю, — слабо произнесла Винесса, с помощью соседки удерживаясь на ногах. Тут же подошел Ворон, на ходу раскрывая флакон с ароматической эссенцией.

Помощь Винесса отвергла.

— Не нужно, секундная слабость... — в ее голосе слышалось смущение.

В следующее мгновение Сесилья мешком шлепнулась на пол, не издав ни звука. Никто не успел ничего сделать.

— Сесилья!

Подобрав юбки, я присела над ней, убрала со лба светлые вьющиеся волосы.

— Леди! Очнитесь! — Ворон приставил к ее носу флакончик, едва хлопал по щекам, но Сесилья в себя не приходила.

— О-о, как же так... Бедняжка, — сочувственно заметила сверху Винесса.

Было что-то такое в ее снисходительном «бедняжка», от чего я подняла голову. Зеленые глаза острозубой драконессы торжествующе сияли. Только глянув на нее, я все поняла. Мама оказалась права: может Винесса ни на что и не надеялась, но миловидную Сесилью предпочла отодвинуть. А может она демонстрировала возможности и драконессе просто не повезло стоять сразу за ней.

На меня же резкой волной накатила злость. Порой кровь дает знать всем нам о том, кто мы и кем являемся. Род Золотистых всегда отличался принципиальностью. Порой она выходит нам боком, но... Кто, если не мы?

Ворон подхватил Сесилью на руки, унося из коридора. Мне пришлось встать на ее место за Винессой.

— Думаю, это от духоты, — сокрушенно проговорила Винесса, обмахиваясь собственной рукой с блестящими алыми когтями.

— Или от волнения, — напряженно подтвердил кто-то.

— Хотите веер, Винесса? — вытащив из складок платья заготовленный веер, я несколько раз обмахнулась, сверля глазами красивый женский затылок под высоко поднятыми волосами.

— Благодарю, обойдусь, — она вежливо отказалась.

Как я и думала. Видно, мама тоже предупреждала ее не брать чужого на смотрах. Зажав в руке вместе с рукоятью веера крошечный аметистовый флакончик, с очередным качком веера я мстительно нажала на распылитель, целясь точно в голый затылок. Невидимое облачко эссенции прицельно взвилось вперед и невесомо осело на коже драконессы. Запаха не было.

Двери распахнулись. Я поспешно спрятала предметы в карман.

— ...да начнется смотр! — ворвался в уши голос распорядителя, и мы двинулись в зал. Гости приветственно затопали ногами.

На секунду показалось, что в огромном зале пусто. От света заныли глаза, а одноцветное окружение слилось в одно неразличимое белое пятно. Присутствующих выдавали только звуки: топтание на месте, шаги, шуршание тканей, шелест записок, шепот, покашливания, тихие смешки. Следуя друг за другом, мы прошествовали мимо гостей и поднялись по ступенькам к возвышению около трона. Здесь остановились и развернулись.

Я обвела глазами зал. Разноцветные головы высокородных гостей неторопливо покачивались на своих белых основаниях, как головки цветов в саду. Теперь среди них были знакомые лица. Я видела светлую голову мамы. Она выбрала место как можно ближе к отцу. Все еще под стражей и в ограничительном ошейнике, папа стоял чуть в стороне от всех, гордо выпятив упрямый подбородок с ямочкой посередине. Мазнув взглядом по темным волосам Хрисанфра, я тут же забыла о нем, потому что, наконец, нашла Ингренса.

Правящий Дракон стоял у окна, и смотрел в мою сторону с легкой улыбкой. Мне показалось, что он смотрит только на меня и улыбается только мне. Конечно, это не могло быть правдой, потому что он не мог так открыто взирать именно на меня. Я прямо смотреть на Ингренса не могла, видела только его силуэт и могла лишь удушливо краснеть, вспоминая его руки на голой спине. А еще поцелуи... Два последних. Я ощущала, что они остались у меня — не только на руках, но и еще где-то глубоко под кожей. Сердце билось по-птичьи быстро.

Уже знакомый лысый распорядитель сначала официально называл основания для смотра, затем начал перечислять имена, глуша любые мысли своим зычным голосом:

— ...Леди Винесса из рода Острозубых,леди Годдина из рода Остроглазых, леди Кларисса из рода Золотистых. Леди Сесилья из рода Четырехпалых выбыла по состоянию здоровья.

На нас смотрели десятки глаз. Я ощущала на себе особенно цепко-любопытные взгляды — у всех были свежи воспоминания о вчерашнем. Мама ободряюще подмигнула.

— ...согласие каждой из семи присутствующих леди зафиксировано. Ваше Величество. Сделаете ли вы сегодня выбор? — поблескивая тщательно выбритой лысиной, распорядитель повернулся на короля.