Жестокие чувства - Лав Агата - Страница 2

Я поворачиваю голову и вижу незнакомку. Это молодая женщина, лет двадцати пяти, не старше. И она не имеет ничего общего с Верой, у нее идеально уложенные волосы, идеальная осанка и идеальная кожа. Мой взгляд невольно скользит по ее длинному черному платью, которое подчеркивает ее тонкую фигуру. Она смотрит на меня спокойно, словно оценивает.

– И как много людей в этом доме? – спрашиваю, опираясь руками о стеклянное ограждение террасы.

Но девушка игнорирует мой вопрос.

– Господин Третьяков попросил меня приехать, – произносит она ровным голосом. – Он хочет, чтобы я поговорила с вами.

– Говорите.

Она делает приглашающий жест, указывая на место напротив.

Я остаюсь стоять.

Незнакомка слегка приподнимает бровь, но ничего не говорит. Просто складывает ладони на колене и выпрямляет спину.

– Вы будете здесь жить. Господин Третьяков хочет, чтобы вы были доступны для него в любое время. Он будет приезжать, когда сочтет нужным. В остальное время вилла в вашем распоряжении. Вам обеспечат комфорт и безопасность. Любые вещи, услуги, развлечения, если они вам понадобятся. Единственное требование – ваша готовность быть рядом с ним, когда он этого пожелает.

Единственное требование…

Это даже смешно.

Это же такая «малость».

Всего-то нужно сидеть и послушно ждать хозяина.

– Он хочет, чтобы вы были красивой.

Она делает легкую паузу, подбирая слова.

– Всегда ухоженной, в хорошем настроении. Улыбчивой. Ласковой.

Мне все сложнее скрывать ироничную улыбку.

– Простите, ласковой? – переспрашиваю.

– Да.

Она не моргает.

– Ваш внешний вид должен быть безупречным. Кожа, волосы, маникюр, фигура… все должно быть на уровне. В гардеробе будут только те вещи, которые он одобрил. Это легкие платья, шелковые халаты, чулки, туфли на высоком каблуке. Никакой домашней одежды, никаких бесформенных пижам. Вам не придется ничего подбирать самой, гардероб уже составлен.

Я оглядываю себя и понимаю, что мой пиджак недостаточно приталенный. Даже интересно, его отберут? Я уже догадываюсь, что моя сумка с вещами потерялась, а в гардеробной виллы меня ждут только определенные наряды.

– Что-то еще? – спрашиваю девушку.

– Вы должны быть раскрепощенной. Готовой к экспериментам. Его вкусы достаточно разнообразны, и он хочет, чтобы вы соответствовали его желаниям.

– Вот это уже интереснее. И какие желания созрели у господина Третьякова?

– Разные позы, ролевые игры.

– Он ненавидит ролевые игры, – я качаю головой, потому что слишком хорошо помню вкусы Германа. – Просто секс, без театральщины. Животный, страстный, иногда нежный, но никаких игр.

Она смотрит на меня, оценивая мои слова, но потом возвращается к своему тексту. У нее как будто есть список фраз, которые она должна произнести, а остальное ее не волнует.

– В общем, – продолжает она, – от вас требуется одно: выглядеть красиво, вести себя послушно и доставлять господину Третьякову удовольствие. Если потребуется, вас научат.

Она делает короткую паузу, давая мне переварить сказанное, но я лишь едва заметно приподнимаю бровь.

– Если потребуется? – с насмешкой переспрашиваю. – То есть вы тут и курсы повышения квалификации проводите?

Женщина не реагирует на иронию.

– Главное, чтобы он был доволен. И чтобы у вас не было глупых мыслей о бегстве или отказе. Вы уже здесь. Это ваш дом. Пока он этого хочет.

Я смотрю на нее, позволяя тишине зависнуть между нами. Где-то вдалеке шумит океан, теплый воздух обволакивает кожу, но внутри меня гуляет холод. Я знала, что он не отпустит меня просто так. Знала, что у этого полета есть причина. Но услышать все это вслух – совсем другое.

Хотя я понимаю, что он делает. Он не просто прислал эту девушку, чтобы дать мне инструкции, он хотел, чтобы я прочувствовала каждое слово, чтобы мне дали понять, кем я теперь для него стала. Я ведь ушла. Отказалась от его любви. Предала его. Значит, теперь любви не будет. Будет только секс. Только тогда, когда он решит. И так, как он захочет.

Если я не захотела быть его женщиной, я буду его игрушкой. Эскортом по двойному тарифу.

Поднявшись в спальню, я захлопываю за собой дверь и прижимаюсь к ней спиной. Глубокий вдох. Выдох.

Только потом я осматриваюсь.

Комната огромная, роскошная, но чужая. Слишком идеальная, как номер в дорогом отеле, в котором не осталось ничего личного. Зато есть стандартный набор: стильная мебель, белоснежное постельное белье и огромные панорамные окна, через которые видно океан. Теплый воздух то и дело колышет невесомые шторы.

Все слишком красиво.

Все слишком тщательно спланировано.

Я бросаю взгляд на распахнутые двери гардеробной и вижу одежду. Ее аккуратно разложили. Каждый элемент идеально подобран, словно это картинка из рекламной кампании элитного бутика. Тут шелковые халаты пастельных оттенков. Платья легкие, воздушные, но чересчур откровенные. Чулки, кружевное белье… дорогое и провокационное. Я беру в руки один из комплектов и чувствую, как тончайший шелк скользит по коже. Кружево совершенно прозрачное, никаких пуш-апов, вообще ничего искусственного, такое белье создано, только чтобы подчеркивать естественные линии тела.

Рядом я замечаю листок бумаги. Я беру его и пробегаю по строчкам, понимая, что это мое расписание.

09:00 – Утренний массаж. Подготовка мышц, расслабление, моделирование фигуры.

10:30 – Процедура для лица. Очищение, увлажнение, восстановление.

12:00 – Маникюр и педикюр. Натуральные оттенки, никаких ярких цветов.

14:00 – Уроки плавания. Поддержание физической формы.

16:00 – Укладка и уход за волосами.

18:00 – Подготовка к вечеру. Легкий макияж, выбор одежды, парфюма.

Как занятно…

Нет, я люблю уходовые процедуры, но в контексте ситуации все это становится противным. Тем более на обратной стороне листка я вижу, что тут также расписаны мои приемы пищи. Полный контроль. Я оказалась в месте, где нет места для моих собственных решений.

Я не должна думать.

Не должна выбирать.

Все уже решено за меня. Я недолго разглядываю листок как улику, а потом сжимаю его в кулаке и отбрасываю сторону. Конечно, спасибо, что не заперли меня в клетке с железными прутьями, но бархатные наручники тоже жмут. Разве если клетка красивая, если в ней комфортно, если она пахнет дорогим парфюмом и на ощупь как шелк, она перестанет быть клеткой?

На следующий день я просыпаюсь от мягкого солнечного света, пробивающегося сквозь шторы. Несколько секунд лежу неподвижно, прислушиваясь к звукам дома. Все тихо, только где-то внизу слышится шум посуды. Значит, завтрак уже готов.

Я оказываюсь права. Я спускаюсь на первый этаж и вижу, что стол накрыт. Тут свежие фрукты, круассаны, яйца пашот на тонких тостах. На вилле явно работает хороший повар.

Я сажусь за стол, и почти сразу появляется Вера. Она ставит передо мной чашку кофе, пристально глядя, словно оценивает мой настрой.

– Вам принести что-то еще? – спрашивает она мягким голосом.

Я поднимаю взгляд.

– А что, если я попрошу бекон и жареную картошку?

Она смущается, словно безумно боится конфликтов и чувствует, что как раз он сейчас и назревает.

– Тогда я скажу повару, чтобы он приготовил. Но вы их не получите.

– Почему?

– Таковы инструкции.

– Разумеется. – Я делаю глоток кофе, ощущая на себе ее взгляд. – Вы не похожи на человека, которому подходит такая работа.

Она ничего не отвечает. Просто слегка склоняет голову, выжидая. Но мне больше не хочется задерживать ее, тем более следом я слышу, как с улицы доносится монотонный гул. И он приближается, становится резким и громким.

Я замираю. Кто-то еще прилетел? Ведь я знаю этот шум, я слышала его вчера… Я встаю, отставляя чашку, и выхожу на террасу.

Отсюда хорошо видно всю территорию виллы, а чуть дальше и небольшую взлетную полосу. И сейчас по ней медленно катится частный самолет, только что приземлившийся.