Тайная академия слуг - Иын Ким - Страница 14

Сон Боми стала победительницей в олимпиаде по математике, что позволило ей поступить с полной стипендией в Сеульский национальный университет. Вместе с выпуском из старшей школы она должна была покинуть детский дом. Чтобы свести концы с концами, взялась за репетиторство, подрабатывала в магазине и в ресторане. Год в таком режиме сказался на ее здоровье – каждую ночь все тело ломило от боли, иногда она даже не могла встать с утра на занятия.

Стало понятно, что совмещать работу с учебой Боми не сможет. Взяв академический отпуск, она устроилась работать на стойку информации в торговом центре – собиралась за год собрать денег и восстановиться в университете. Каждый день девушка надевала униформу с фирменной шапочкой, наносила макияж – и потом целый день сидела с механической улыбкой за стойкой. Переработок не было, так что по вечерам Боми могла учиться и подрабатывать в круглосуточном магазине.

В торговом центре она встретила его – Пак Чонхо. Он был продавцом мужских часов дорогого бренда. Всегда одет в черный костюм, с напомаженными аккуратно уложенными волосами; его улыбка всегда вызывала доверие и располагала к себе.

У них были похожие обстоятельства. Одни-одинешеньки во все мире, детдомовцы, ни кола ни двора – все это было про них. Так они и сблизились. В какой-то момент Чонхо вообще переехал к Боми в ее съемную комнату на чердаке. Она уже начала мечтать, как они вместе будут копить деньги, ходить в университет, а там и поженятся…

Чонхо же мечтал о том, как выкупит магазин, где он был простым продавцом. Юноша обладал предпринимательской жилкой. В отличие от Боми, он не собирался учиться по ночам, а днем работать, чтобы в итоге устроиться в фирму ради каких-то нескольких жалких миллионов вон зарплаты в месяц. Стоит только найти деньги на магазин, как жизнь перевернется на 180 градусов.

В один прекрасный день к ней подошел коллега Чонхо, ища его: тот не вышел на работу. Как же так? Только вчера он подарил ей кольцо и сделал предложение… И на работу с утра они отправились вместе. Куда же он делся? Телефон Чонхо был выключен. Боми почувствовала, что что-то не так. Весь день она нервно теребила кольцо на пальце. Но домой он так и не пришел.

Вместо него на следующий день к ней домой заявились коллекторы. Чонхо оформил кредит на ее имя – 300 миллионов вон. И все это под огромный процент – сумма кредита росла со страшной силой день ото дня. Это была не та сумма, потянуть которую ей было по силам.

Долг все рос и рос. Вскоре кредитор предложил ей подписать согласие на залог тела. Звонили обычно по ночам, караулили на работе. В итоге ее уволили.

Идти Боми было некуда, просить помощи не у кого. Коллекторы разбили лагерь у нее перед домом. Тогда она просто начала слоняться по улице – вперед-назад, по лестнице – вверх-вниз.

Ей было страшно и одиноко – Боми поняла, что перед лицом опасности она одна-одинешенька на белом свете. И тогда начала думать о смерти. Что случится, когда ее поймают? Она по-прежнему бродила по улицам; все тело ломило, но она продолжала идти – в никуда.

В какой-то момент Боми очутилась на мосту через Ханган. И почему это люди, потерявшие надежду, всегда оказываются на этом злополучном мосту? Она смотрела через перила на воду; из-за мерцающих огней ночного города та казалось еще темнее. Боми вдруг поняла, что ей ничего не остается, кроме как прыгнуть в эту темную глубину. Лучше уж самой утопиться, чем быть пойманной и убитой, чтобы ее расчлененные останки, распиханные по мусорным мешкам, выбросили на улицу, где их сожрут кошки. Она едва заметно улыбнулась, подумав об этом. На глаза навернулись слезы.

Боми сняла ботинки и поставила сумку рядом с ними. Аккуратно сложила пальто, а сверху пристроила телефон. Незачем будет тратить время на опознание, обнаружь кто-нибудь ее тело. Она перелезла через перила. Ее обдувал холодный ветер, а впереди расстилалось черное ночное небо.

Ну вот и всё, пока-пока… Боми попрощалась с жизнью и оттолкнулась от перил.

Когда ее тело должно было стремительно полететь вниз, кто-то успел схватить ее за пояс.

«Кто это?»

Какой-то мужчина смотрел на нее, лежащую на земле, в безопасности. Стройная фигура в дорогом черном пальто. Красивые и пропорциональные черты лица. Он не был похож на человека, который, как и Боми, мог бы бесцельно слоняться в этой густой темноте. Мужчина протянул ей руку.

– Вставайте.

Боми поднялась. Одновременно она испытывала и облегчение от того, что все еще жива, и разочарование от того, что не умерла. Снова придется искать силы на то, чтобы решиться на самоубийство… Боми почувствовала досаду на мужчину: ну зачем он вмешался?

– Вам звонок.

Он протянул ей телефон. Ей сообщили о зачислении ее в Академию слуг. Что? Академия слуг? Пока девушка пыталась осознать услышанное, мужчина аккуратно забрал телефон и документы Боми и выкинул их в реку.

…Вспоминая о тех временах, она думала, что все-таки здесь лучше; если б не это место, что бы она тогда делала? Доедая свой ужин, Боми смаковала его. Все-таки питание здесь отличное.

На десерт давали манго – она съела свою порцию, не оставив ни кусочка. Сейчас ей было достаточно и этого. Никаких коллекторов, можно есть вдоволь и не переживать за свою жизнь…

– Да у тебя, я смотрю, стальные нервы! Или тебя просто, кроме тебя самой, никто не волнует? – съязвила Юджин.

– А ты лучше за собой следи. Как бы с тобой чего не случилось, а то разукрасят, как тех двух…

– Что ты сказала? Разукрасят?! – В голосе Юджин явно читалась злость, хоть он и был тихим.

– А громко сказать слабо?

Юджин собиралась было, но, оглянувшись по сторонам, замолчала и только нахмурилась. Но после ужина, вставая, она, будто нечаянно, заехала локтем Боми в спину.

– Ой-ой, прости-прости! – и хихикнула.

– Кто воюет мечом, от меча и погибает![12] – Боми потерла спину, зло поглядывая на Юджин. – А ножны с мечом всегда за спиной – поэтому аккуратнее! – С этими словами она махнула палочками для еды в воздухе, изображая самурая. – И еще предупреждаю: у меня чувствительная спина. Попробуй только еще раз тронуть!

Юджин только фыркнула.

Такие мелкие возмущения, как это, происходили повсюду. Обиды и недопонимания обычно переходят в драки, но тут это было невозможно, так что они копились, эмоции не находили себе выхода и в итоге выплескивались в такие вот словесные перепалки. В Академии не случалось ничего серьезного, но атмосфера была наэлектризована. Все шло своим чередом – жизнь, занятия…

Учебный план рассчитали на год. За это время нужно было освоить английский и второй язык, а также специализированные предметы на уровне университетской программы, так что расписание было очень насыщенным; однако никто до сих пор, похоже, не до конца осознавал, насколько непосильна эта задача. После занятий ученики веселились и наслаждались свободным временем. Они смотрели фильмы, слушали музыку, играли в настольные игры, гоняли в баскетбол, настольный теннис и волейбол и даже пили алкоголь – конечно, в рамках дозволенного.

Соджон наконец смогла более-менее успокоиться и наслаждаться беззаботными днями. Если не нарушать правила, здесь можно спокойно провести год. Кажется, впервые за всю свою жизнь она чувствовала такую свободу. Можно было наконец не торопясь поразмыслить о том, как ей действовать. Это был совершенно новый этап в жизни, и никто не знал, как все пойдет дальше.

Со стороны Академии никто не нарушал личное пространство учеников и давал им свободу действий после занятий. По словам преподавателей, для учеников важно самим развивать мотивацию, дисциплину и проницательность.

И вдруг их в одночасье загнали в угол. Начали морить голодом.

В один прекрасный день по пути на обед они увидели, что перед дверьми столовой стоит комендант. Ученики по-прежнему боялись встречаться с ним взглядом и, опустив головы, собирались было прошмыгнуть мимо, но он преградил им путь. Тогда на него поднялись десятки пар глаз, будто говорящих: «Мы ни в чем не виноваты, пропустите!»