Мама знает - Ронина Елена - Страница 3

Все мои подружки были затейницы и выдумщицы. Как-то так складывалось по жизни. В классе пятом мы организовали наш первый ансамбль – пели и танцевали. Костюмы делали сами из папиросной бумаги, играли на расческах. И кстати, я не была заводилой. Но с жаром поддерживала любую инициативу. Учителя нас не то чтобы поддерживали, но не останавливали, когда мы им докладывали, что на следующий новогодний «Огонек» приготовили номер. Ну, номер так номер.

Очень хорошо помню, как мы гордо вошли в класс в этих самых сиреневых пачках из папиросной бумаги, предварительно переодевшись в туалете, и затянули «Ой, цветет калина в поле у ручья». Двое из нас свистели на расческах, а еще четверо пели на два голоса.

Учителя сначала опешили, они не были готовы к расческам, потом пытались не рассмеяться в голос, понимали: девочки старались. Это ж какая энергия была направлена в правильное русло! Они громко хлопали в конце, следили, чтобы хлопали все. Все и хлопали. От души! А наша предводительница, тоже Лена, дирижировала нами из зала.

Про Лену, думаю, нужно написать отдельный рассказ, потому что это важно.

Кто из нас не пережил первую любовь? Кто из нас не слышал вот это: «Пройдет! Еще сама над собой смеяться будешь!» Когда ты в подростковом возрасте, тебе кажется, что первая любовь – это навсегда. И есть примеры. Чего далеко ходить? Ромео и Джульетта, к примеру, в то время были идеальным для нас примером.

Я никогда не могла себе точно ответить на вопрос: я ему нравлюсь или нет? Чем я была лучше других, чтобы завоевать его внимание? А в него были влюблены все девчонки нашего класса. Помню, в шестом классе на новогоднем празднике мы выбирали короля и королеву бала. Девчонки выбрали его, мальчишки выбрали меня. Про него мне все было понятно, про себя расценила так: кто бы сомневался. На мне же была новая юбка старшей сестры. Этого было невозможно не заметить. И пусть в нашем классе мальчишки всегда были немного глуповатыми, этого пропустить не могли даже они. Он? Нет, он не был глуповатым. Он был ярким, харизматичным, ироничным. Несмотря на свой небольшой рост, на всех смотрел свысока, надо всеми слегка насмехаясь.

Даже когда он убежал со мной из кинотеатра, где мы смотрели какой-то программный фильм всем классом, это не было мне звонком начала чего-то возвышенного. Даже когда взял мой портфель и донес до дома. Ну он же не сам его попросил. Это я ему дала, никак не могла завязки на шапке завязать. А когда завязки наконец-то поддались и я попросила портфель обратно, просто сказал: «Да ладно» – и так и шел до моего подъезда с двумя портфелями в обеих руках наперевес.

Я шла, и сердце мое постепенно уходило в пятки. Я начала что-то такое про себя думать и даже чуть-чуть мечтать. Отдавая портфель, он посмотрел на меня как всегда и на всех. Немного надменно, немного с презрением.

Почему я не верила во взаимное чувство? Думаю, я его боялась. Мне хватало моих чувств. Сама я себе в этом не признавалась, но, скорее всего, так оно и было. Он иногда звонил и даже приглашал прогуляться. Но всегда была веская причина для отказа. Книга из библиотеки, ответы по контрольной. И тем не менее мы потом гуляли по лесу, много и долго разговаривали. И все же я не верила…

Своими мыслями и терзаниями делилась с подругой. С той самой Леной. Рассказывала ей подробно и страстно. Что вот, я его люблю до гроба, понятное дело, а как можно еще любить в шестнадцать лет, а он, скорее всего, – нет! Она меня подробно расспрашивала, мы с ней вместе обсуждали, что дальше делать и как лучше себя вести, если он меня еще раз позовет совместно решать физику.

У нас в классе училось целых семь Лен. Причем в параллели не было ни одной. О чем думали те, кто формировал классы?

Но как-то я набралась смелости и сама позвонила мальчику.

Трубку взяла мама:

– А ты, наверное, Лена?

– Да… – Вот дела! Значит, мама знает о моем существовании?

Моего кавалера дома не было, поэтому мама радостно решила побеседовать со мной сама. И я отвечала так же радостно. Пока мама не брякнула:

– А вот вы во вторник в кино ходили, а я так и не поинтересовалась, фильм-то хороший? От моего все равно не добьешься…

Тогда я не умела еще «делать лицо» и реагировать быстро. Я запнулась. На том конце провода мама поняла, что наговорила лишнего. И вообще поняла, что, видимо, это какая-то совершенно другая Лена. Я, прокашлявшись, нашла в себе силы сказать «до свидания» и повесила трубку.

Долго еще сидела и смотрела перед собой, соображая, что произошло, и, возможно, все это мне показалось. Но как же могло показаться, когда Ленка действительно во вторник ходила в кино – и на тот самый фильм. По ее словам, с какой-то двоюродной сестрой. Якобы та приехала в гости. Да, там была длинная история про сестру, ее несчастную маму, которую должна была успокоить Ленкина мама. Какая-то душевная драма. Нужно было срочно увести сестру, чтобы ту драму разобрать, и Ленке пришлось, хоть и не хотелось, вести сестру в кино. Про кино Ленка мне рассказала подробно, она вообще была хорошая рассказчица. Так что, в принципе, я вполне даже могла в телефонном разговоре все заместо Ленки очень даже складно кавалеровой маме пересказать дальше.

Я никак не могла взять в толк, зачем и почему они встречаются у меня за спиной. Про мальчика я и раньше не была уверена и как-то даже сильно и не удивилась. Но вот Ленка… Она же вроде как подруга.

Я надела пальто и пошла к Лене домой. Я давно не была у нее дома. Позвонила в дверь. Она слегка опешила и пропустила меня в комнату. Я сбросила сапоги в коридоре и, как была в пальто, прошла вперед и плюхнулась на диван. Из серванта напротив на меня смотрела фотография нашего, как выяснилось, общего, так сказать, друга.

Лена молча села рядом. Мы сидели и смотрели на эту фотографию. О чем было говорить? Зачем я пришла? Неожиданно раздался звонок в дверь, Ленка побежала открывать. Это была ее мама. Я услышала громкий Ленин шепот: «Почему так рано? Я не одна. Вот сейчас все догадаются, что папа нас бросил, раз ты с работы одна идешь, без него». Лена вдруг громко разрыдалась в коридоре. Мама ее успокаивала, я слышала следы борьбы, потом Лена вбежала в комнату, кинулась на диван и зарылась, плача, в подушки.

Я молча надела в коридоре сапоги, намотала шарф.

– Простите нас, – зачем-то извинилась Ленкина мама.

«За что?» – подумала тогда я. Про того мальчика она вряд ли была в курсе. За то, что ушел Ленкин папа?

То был один из первых моих жизненных уроков. Не все подруги – подруги, а когда уходит папа – это стыдно…

И все же нужно отделять зерна от плевел. Именно Лена тогда научила меня организовывать веселые праздники. Именно она была инициатором всяких веселых игр по типу «А ну-ка, гости», да и ансамбль школьный, по сути, создала она. Просто сказала, что категорически не хочет быть руководителем, поэтому руководителем стала я. Я многому у нее в жизни научилась и, слава богу, ничего не зачеркнула и не перечеркнула. И кстати, ту историю до конца выяснять не стала. Значит, мне это не так уж было и важно. А ей, может, важно.

Дружить нужно уметь. Находить время, силы, ставить интересы друга выше своих. Это не значит погружаться с головой в жизнь друзей, замещать свою жизнь чужой. Просто вставить в расписание.

В противном случае не заметишь, как окажешься один. Вы скажете – это не страшно.

Может быть, но жизнь с другом – она лучше. Люди, которые умеют дружить, живут дольше. Но об этом мы еще поговорим.

Сегодня про цели в жизни. Посмотрите по сторонам. Как часто именно друзья определяют нашу дальнейшую судьбу. Мой муж стал физиком, потому что в физтех поступал его сосед по парте. Друг моего сына стал физиком за компанию с моим сыном. Сейчас в другую школу переходит наш внук. Готовился к собеседованию. Мы с дедушкой даем советы, как правильно отвечать на вопросы: