Больные фантазии убийц. Одно из самых подробных исследований психологии маньяков и их извращений - Гарридо Висенте - Страница 6

Альфредо продолжал говорить психиатрам, что не хочет возвращаться в армию и после консультации в Гомес Улла 20 января потребует окончательного увольнения. Ему пришлось ознакомить с этим решением свое подразделение; когда Альфредо пошел это делать, у него случилась перепалка с сержантом, и он больше не вернулся. Его выписали из больницы, хотя он оставался на больничном с амбулаторным лечением до окончательной выписки в начале марта. Седьмого числа того же месяца он приступил к работе присяжным охранником в «Просегуре», пройдя все тесты, в том числе психологические.

Через два дня после выписки из медицинского центра, 22 декабря, он вспомнил, как ездил в Сьюдад-Реаль и сильно напился. На рождественском ужине напугал семью: появился на ужине с пистолетом на поясе и показывал стреляющие жесты. Но это было неопасно, поскольку пистолет был не заряжен. В новогоднюю ночь выкинул еще один номер. Галан вел машину «на максимальной скорости», когда был с братом, и тому было страшно. Его остановила гражданская гвардия, проверила на алкотестере и оштрафовала.

В январе 2003 года он поехал в Кордобу, в отель, где хотел побыть один. Во время поездки попал в автомобильную аварию. Пока находился на больничном, он не принимал лекарств, прописанных от тревожности, хотя и ездил на осмотр в Гомес Уллу. Он рассердился на сестру, потому что понял, что она многое рассказывала врачу о нем, сообщив о странном поведении, но все отрицал перед специалистом.

Решение оставить армию было вызвано тем, что у него было мало возможностей получить звание сержанта. Он пытался вступить в гражданскую гвардию, но не прошел физические тесты, хотя прошел психологические. Тогда решил стать присяжным охранником.

Ответы относительно его воспоминаний о месяцах, в которые произошли преступления, были уверенными, спокойными, холодными, без объяснения причин, побудивших к убийству. Он заверил, что стимулом было «убивать ради убийства». Идея была спонтанной. В случае с дворником он решил за десять минут до того, как совершил убийство. «Мне приходит в голову эта идея и все… Сижу перед телевизором, это приходит в голову и…» Он понял, что факт лишения жизни другого человека его не беспокоит, ни каких-либо чувств, ни шока, ни внутренних колебаний не испытывает. Единственный раз, когда почувствовал «что-то» вроде «неуверенности», был в метро. Он стоял рядом с двумя людьми, которые говорили об Убийце с колодой карт, и думал о том, как легко рядом может оказаться кто-то, кто может лишить тебя жизни: «Мы все можем быть убийцами… Ты не знаешь, с кем едешь в вагоне».

Он знал, что то, что делал, было неправильно, всегда это знал и, более того, не искал в этом никакой выгоды, даже желания известности. Он думал, что убийства не будут иметь такой важности, и был удивлен. Чтобы убивать, считает Альфредо Галан, «необязательно быть плохим, можно быть хорошим. Я спокоен, уверен в себе, образован и обладаю нормальной эмоциональностью». Он ни о чем не сожалел: «Мне абсолютно все равно».

В «Следе убийцы» мы с Патрисией Лопес предполагаем, что Галан убивал, чтобы обрести контроль над своей жизнью, которого никогда не было. С самого детства он был не самым успешным мальчиком: успеваемость в школе была очень посредственная, он не пользовался популярностью среди одноклассников, с девочками не общался. Очень важно, что у него никогда не было постоянной девушки или хотя бы той, с которой можно было бы время от времени встречаться. Когда он, наконец, попадает в армию – в то место, где может сформировать принимаемую им личность и таким образом вписаться в ряды других, – его продвижение вскоре прерывается из-за непослушания и неподобающего поведения. Несмотря на влечение, которое Галан испытывал к оружию, он не выделяется как профессиональный солдат, поэтому, когда возвращается со второй миссии в Боснию, его дух сломлен.

Его личный имидж как солдата совпадает с имиджем человека, который умело обращается с оружием и бесстрашно действует в ситуациях риска и напряжения. Но их задачей в Боснии является гуманитарная помощь, и она не очень похожа на высадку морской пехоты, как, возможно, видели в фильме «Падение Черного ястреба», где большой «коммандос» морской пехоты с огромным риском участвует в похищении военачальника Могадишо и тем самым не дает ему держать страну под преступным командованием[5].

Напротив, когда он возвращается из Боснии во второй раз, ему поручают унизительную – для него – задачу по сбору разлива нефти. «Но что это, черт возьми?» – должно быть, сказал он. Отсюда все развивается: конфронтация с начальством, пьянство, нападение на водителя, госпитализация в больницу Гомес Улла. Что терзало его разум? Против чего он боролся? Галан предупреждает в больнице: прежде чем покончить жизнь самоубийством, он убьет всех. Таким образом, этот показатель риска массового убийства представляет собой решительный жест гнева и мести.

Однако этого взрыва не происходит. Галан уходит из армии и, не имея возможности вступить в гражданскую гвардию, оказывается на последней ступени для любого, кто мечтает стать успешным солдатом или работать в полиции, – в частной охране. Конечно, неслучайно, что через месяц после ухода из армии он совершил первое убийство, хладнокровно сзади убив дворника Хуана Ледесму. Подлость этого преступления не может остаться незамеченной. За этой сценой наблюдает маленький сын жертвы, но Галана это не останавливает: он вышел убивать и сделал это хладнокровно и аккуратно. Галан наконец решил одержать победу, как всегда хотел, как опытный и хитрый солдат, который выбирает жертву, казнит ее, а затем бесследно исчезает. Он принял ужасное решение: стать серийным убийцей, чтобы восстановить себя в правах.

Все его преступления, совершенные всего за три месяца, представляют один и тот же образ действий: Галан берет машину и выбирает место, «сканирует» территорию в поисках подходящей жертвы. Выбрав, останавливает машину, приближается к выбранному человеку или людям и, не говоря ни слова, стреляет в голову. В зависимости от удачи одних убивает, а других нет. Но ему удается оставить после себя шесть тел. Кто жертвы – для него не имеет значения. Во всех этих случаях действительно важно для убийцы то, как он убивает и почему: преступления можно рассматривать как «корыстные действия», демонстрацию сначала самому себе, а потом всем остальным, что он эффективный и беспощадный солдат, которого никто не сможет остановить. Факт убийства не влияет на него; он погружен в моральную анестезию, которая вырабатывалась на протяжении всей жизни. Страдающий от неспособности быть кем-то перед кем-либо, теперь с каждой казнью Галан кричит обществу, что его больше нельзя игнорировать. Он ищет власть и контроль, которые находит, вызывая страх и находясь в центре общественного мнения в эти месяцы по всей стране. Галан убивает, чтобы добиться признания от кого угодно, где угодно и в разное время суток.

Я раньше указывал на то, что в преступлениях Убийцы с колодой карт не было жестов садизма. И это совершенно верно. Его способ убийства быстрый. Если выстрел совершен точно, у жертвы есть всего несколько секунд, чтобы осознать, что происходит. Она вообще не страдает. Власть, которую таким образом получает Галан, освобождает его от безумия и отчаяния. Теперь он контролирует свою жизнь, диктует события. Каждый знает, на что он способен или не способен, когда ему хочется. Это изменение в его жизни необычайного масштаба. Вопреки тому, что можно подумать, Галан не заинтересован в славе ради славы. Он хочет почувствовать власть, которую дает пистолет Токарева, потому что с ним в руке бежит от своего грустного и несостоявшегося «я», запятнанного нефтью на пляжах Галисии; от воспоминаний о том, как был солдатом не в себе в психиатрическом отделении больницы, где проходил обследование; об унижении быть никем в армии и отсутствии возможности вступить в гражданскую гвардию.

Парадоксально, но, когда Галан решает стать серийным убийцей, он восстанавливает контроль. По-другому и быть не может, потому что в своем статусе «враг общества номер один» он не может допускать ошибок. За ним гонятся полиция и гражданская гвардия, в любой момент неосторожность может сыграть против него. Преступление сохраняет его в здравом уме, то есть приклеивает к реальности. Доказательством является то, что никто из его окружения ничего не подозревает. Этому признанию своей ценности, этому смертоносному крику, который исходит из его пистолета, которым провозглашает, что он личность, способствует то, что кажется случайным, – обнаружение карты из испанской колоды около его второй жертвы, Хуана Мартина Эстасио, работника аэропорта, ожидавшего на рассвете автобус в районе Аламеда-де-Осуна. Галан, даже не задумываясь об этом, усиливает тот ужас, который оказывает на общественное мнение. Теперь у него есть прозвище, по которому его узнают, а рисунки на картах колоды – вестники его власти[6].