Любовь до гроба и после - Старр Матильда - Страница 7

– Пока ничего, все помню, – тот достал из кармана блокнот и самопишущее перо, – придумал гениальное начало для статьи, надо срочно записать в тишине и спокойствии.

С этими словами он скрылся за одной из дверей. Мэр неприязненно фыркнул и позвал помощницу в другую комнату. Теперь свободных и не осталось. Мы с Домрой вернулись в кресла, она покачала головой:

– Не обращай на его сынка Гарета внимания, он со всеми такой. Двадцать лет мальчику, а переходный возраст затянулся. Переселюсь сюда и попытаюсь его образумить.

– Мэган с ними не живет?

– Она старше на три года и столько же учится в соседнем королевстве. До того в нашей столице год жила. К отцу приезжает от случая к случаю.

Подруге недолго предстоит пробыть с дочкой мэра под одной крышей – хорошо. Учитывая их разногласия по поводу того, быть или не быть свадьбе. Надеюсь, на торжество ее не позовут или она не примет приглашение.

Я не высказала это вслух, все же информация подслушанная. Вот если бы Домра мне пожаловалась… Но она не стала. Засияла от счастья и подробно поведала мне историю их бурного романа с мэром Вестовером. Он принялся регулярно захаживать в трактир, хотя у него служит личный повар, и выспрашивать ее обо всем подряд, а потом позвал на тайное свидание в муниципалитет в своем кабинете. Где накрыл стол со свечами и был сама галантность. Как по мне, посредственное место для тайного свидания. Склеп на кладбище подходит куда больше, а возможных свидетелей меньше.

– От пунша налетают галлюциногенные призраки, так что хочешь отметить мою помолвку бутылочкой редкого вина? – щедро предложила Домра. – Тут погреб внизу имеется, с дорогущей коллекцией. Принесу нам на пробу.

Я согласно кивнула. Кто же откажется попробовать редкое вино из дорогущей коллекции? Точно не я.

Под порогом нашей двери посветлело, будто лампочки в коридоре прибавили яркости. Домра крепко обняла меня и убежала, оставив в облаке фиалкового аромата. Надушилась подруга сегодня от души! В носу засвербело, я чихнула. Иллюзорные рыбки в аквариуме беспорядочно заметались, почти как мысли в моей голове. Одна особенно настойчиво билась в мозг, пока меня не осенило.

Анора Коули! Так ее сегодня представил Вилард. Существует известный некромант Либрус Коули – из старшего поколения, основоположник магической теории хаоса. Совпадение? Не думаю! Он родственник болотной невесте? Тогда можно допустить, что мой наставник решил жениться на ней, чтобы породниться со знаменитым коллегой. Правда, непонятно для чего. В смысле, что это дает? Возможно, Либрус полон сокровенных знаний по некромантии, которыми не жаждет делиться с посторонними…

Из размышлений меня вырвал крик. Внезапный, долгий и истошный, срывающийся в рыдания. Духи-заступники, что происходит?! Вскочив с кресла, я со всех ног бросилась за дверь. Журналюга Брайс и мэр с помощницей тоже высунулись из комнат, сынок Гарет зашевелился под барной стойкой. Воющий плач множился гулким эхом и шел откуда-то снизу… Из винного погреба?..

Не сговариваясь, мы помчались на душераздирающие звуки. Спускающаяся в полумрак лесенка была короткой, но узкой, и меня чуть не размазало о стенку мэром. Каменный мешок, заставленный полками с вином, освещался еле-еле. В паре шагов от входа осиновым листом тряслась Домра. Над распластанным телом! Оно лежало лицом в пол, недвижимое и, кажется, бездыханное. Под головой то ли винная лужа, то ли кровь. Судя по русым волосам и платью с пайетками – это…

– Мэгги!.. – всхлипнула Домра, указывая на нее.

Помощница Илария глухо ахнула, хватаясь за сердце. Мэр Вестовер шагнул к дочери, но Брайс преградил ему путь.

– Не трогайте ее, вы не доктор, – сказал он с завидным хладнокровием, – зовите на помощь!

Суровый журналист… О чем же он пишет?

– Я позову, – вызвался братец пострадавшей Гарет, будто мгновенно протрезвев.

И убежал, сверкая пятками. Домра кусала губы и беззвучно глотала слезы. Я присмотрелась к телу внимательнее, поскольку вдоволь надегустировала зелья для остроты зрения, пока его варила. Все-таки кровь. Бедная Мэгги… Глубокая рана на затылке селила сомнения в том, что доктор сумеет ей помочь, а из-под локтя жертвы виднелся изящный фонарик, окутанный магическим свечением. Рядом валялась массивная бронзовая статуэтка вздыбленного крылатого коня с отколотой мордой. Им ее и стукнули?

– Что… – потерянно пробормотал мэр Вестовер. – Как?

– Пришла я вот, – Домра шмыгнула носом, – а она тут!

– Вы повздорили? – зло спросила помощница Илария. – И ты ее…

– Я?! Конечно, нет! Мэгги уже так лежала, когда я спустилась.

– Неужели? – Противная Илария прищурилась. – Почему тогда она упала на твой фонарик?

– О боги, – послышалось сзади взволнованное, и нас потеснила Анора. Глянула вперед и вздрогнула. – Какой ужас…

– Фонарик я ей отдала сегодня, – произнесла Домра срывающимся голосом, – и в последний раз видела Мэгги в комнате с некромантовой невестой.

– Мы там были, – та нервно сглотнула, – она отправилась за вином и минут десять не возвращалась, а потом этот крик…

Анору передернуло, под ее туфлей скрипнул обломок вероятного орудия убийства.

– Выйдите, иначе затопчете улики, – сообразила я. – Это место преступления!

– Она права, – поддержал Брайс, по-прежнему бесстрастно реагирующий на гибель своей зайки. – Поднимемся.

– Я дочку не оставлю, – запротестовал Вестовер, – а вы идите, если хотите.

– Я тоже не уйду, – прошептала помощница Илария, тоскливо глядя на Мэгги.

– Нет, – отрезал кавалер жертвы, – улики можно уничтожить как случайно, так и специально.

– Ах ты… – Мэр сжал ладони в кулаки. – Намекаешь, что я… собственную дочь?!

– Выводы будет делать следствие, – отчеканил Брайс. – Но, судя по всему, на нее напал кто-то, находящийся в этих приватных помещениях.

Скорее всего, да! Местечко для своих, магический замок надежный. Посторонние не войдут и не выйдут.

Анора попятилась и исчезла, безутешный мэр продолжил препираться, кляня Брайса на чем свет стоит, но недолго. Подоспел доктор и мигом констатировал смерть, заодно сообщив, что вызвана полиция. Мы поднялись в апартаменты, храня угнетенное молчание. На Иларии не было лица, а Вестоверу поплохело, и доктор увел его в комнату. Я же утащила Домру обратно к аквариуму, чтобы не рвалась к жениху и не мешала его откачивать.

– Это не я, не я, – повторила она раз десять. – Зачем мне ее убивать?

– Верю тебе. – Я утешающе погладила подругу по руке, но не могла не быть с ней откровенной. – Увы, для окружающих у тебя был мотив, Мэгги ведь запретила отцу на тебе жениться.

– Танцовщицы растрепали? – Ну, может, и треплются. А если и нет, то с полицейскими уж поделятся. – Мэгги это не всерьез. Позвала меня потом в садовую беседку, попросила прощения и призналась, что сказала такое, чтобы утром договориться с отцом. Он категорически против ее кавалера, а она хочет за него замуж. Получится, что каждый дает другому стоить свое счастье и не бухтит, вроде как… ну…

– Компромисс?

– Ага. Мы обнялись даже. Я с тем новеньким фонариком была, Мэгги он очень понравился, и я подарила. Не убивала ее, клянусь! Это кто-то другой, душегуб проклятый. Хорошая девушка была, мы и раньше пересекались, пока она жила в городе, и после, когда приезжала, я ей наливки в трактире приносила. Вот кто так бедняжку?..

– Кому-то, видимо, помешала…

– Найди его, – взмолилась Домра. – Ты же умеешь, вон вычислила убийцу Бурдона. Считай, я тебя нанимаю.

– Найти убийцу, – призадумалась я. – Да запросто. Это дворецкий!

Пожалуй, настолько легко я не раскрывала ни одно дело. Неважно, что оно всего одно и было. Уж мне-то известно, что обычно виновен дворецкий. Когда он есть в списке подозреваемых, само собой. А мы видели этого подозрительного старикашку в апартаментах, едва пришли.

– Дворецкий? – переспросила Домра. – Честно говоря, по совместительству он еще и садовник.

Комбо! Мой книжный опыт гласит: нет дворецкого – обрати внимание на садовника. А тут беспроигрышный вариант, классика детективного жанра.