Спасите меня, Кацураги-сан! Том 18 (СИ) - Аржанов Алексей - Страница 13

Вот и иди после этого людям навстречу! Я сразу сказал Рэйсэю, что давать ему больничный нельзя. И оказался прав.

Самое забавное, что Куросики Теппей мог выйти сухим из воды. Он уже убедил другого врача дать больничный. Всё! Оставалось только выздороветь, прийти в себя и отправляться на работу.

Но его сгубило желание отомстить мне и Рэйсэю. И к чему это в итоге привело? Из-за его жалобы оштрафуют другую клинику, а его больничный аннулируют и пересмотрят. Сам же себе проблем насоздавал.

— Давайте подытожим, Шибана-сан, — попросил я. — Больше никаких проблем нет? Конкретно у моей клиники.

— Нет, с вами всё в порядке. Вы допускаетесь к соревнованиям, которые начнутся с понедельника. А вот клиника, в которой дали больничный Куросики-сан, выбывает ещё до начала предстоящей борьбы.

Неплохое начало. Соревнования ещё даже не стартовали, а выбывшие уже есть.

Я закончил разговор с Шибаной Мацудой, но меня всё ещё не покидало ощущение, что мы чего-то не поняли. Будто дело Куросики Теппея ещё не подошло к концу, а я что-то упускаю.

Стоп… А ведь правда. Какое-то слишком странное совпадение. Буквально за неделю до начала соревнований появляется пациент, который пытается подставить одну клинику, а затем берётся за вторую. Вскоре после этого мне приходит СМС-сообщение от конкурента, который требует, чтобы я даже не пытался принимать участие в предстоящем соревновании.

Как-то всё это слишком странно. Мне начинает казаться, что эти события могут быть связаны. Будто борьба началась ещё до старта соревнований. Одна клиника уже выбыла. Лишь одна! О других мне ничего не известно. Возможно, дисквалифицировано гораздо больше организаций.

Вечером я собрал всех своих лекарей и сообщил им, что отныне им стоит действовать в несколько раз внимательнее. Велика вероятность, что нас попытаются вывести из игры незаконными методами. К сожалению, даже в медицинской сфере встречаются люди, для которых бесчестие — это норма. В частных клиниках это особенно распространено. Для кого-то врачебная деятельность становится обычным бизнесом. Способом заработать денег, неважно какими методами.

Пятница подошла к концу, но отдыхать на выходных мне точно не придётся. В субботу утром я позволил себе поспать лишь на полтора часа больше, чем обычно, после чего сразу же поехал осматривать новые филиалы.

Права на них ко мне уже перешли. Осталось только организовать там работу персонала, познакомиться с заведующими и переместить в новые клиники своих лекарей.

Я объехал приобретённые клиники, затем связался с Дайго Рэном и Рэйсэем Масаши и велел им приезжать на свои новые места работы. Теперь основную нагрузку на себя возьмёт наш второй филиал. А лекари пусть учатся управлять персоналом. Да, поначалу будет сложно, но в будущем эта способность очень пригодится.

Рэйсэя Масаши отправлю в отпуск после соревнования, тогда у меня будет возможность его заменить.

Однако на этом мои дела не заканчивались. Так как Кондо Кагари лёг в хирургическое отделение, мне сегодня придётся за него дежурить в терапии. А это значит, что скорее всего меня ждёт ещё одна бессонная ночь.

На выходных в приёмном отделении бывает спокойно, но нечасто. Уж больно любят местные жители попадать в неприятности в свободное от работы время.

Перед дежурством я заехал домой к Сайке, пообедал, причём буквально на коробках, поскольку большая часть наших вещей уже была собрана. Мы вовсю готовились к переезду в новый дом.

Прибыв в терапевтическое отделение, я сразу совершил обход и обнаружил, что одному пациенту стало хуже. Этого мужчину положили к нам в отделение из-за обострения хронического панкреатита. Однако у него было сопутствующее заболевание — гастрит. Причём очень резко выраженный. Живот у пациента при поступлении болел так, что другой терапевт даже решил, что всё дело в язве. Но по результатам ФГДС язву исключили.

— Так в чём заключается ухудшение вашего состояния? — поинтересовался я. — Медсестра мне сказала, что вы сегодня даже от еды отказываетесь. В чём дело? Опять симптомы обострились?

— Да кошмар какой-то, Кацураги-сан! — воскликнул он. — Тошнота мучает. Горечь во рту держится с самого утра. Ещё и отрыжка замучила.

Я сразу заметил, что у пациента неприятный запах изо рта. Очень специфический. Тухлый. Можно предположить, что дело в кариесе или нарушении гигиены ротовой полости, но это не так. «Анализ» показал, что с зубами всё в порядке.

Интересная ситуация. Я ведь проверял его историю болезни. Диета назначена, препараты, снижающие кислотность желудка, он принимает регулярно. С такой терапией гастрит не должен беспокоить.

На всякий случай я ещё раз пробежался по его организму, но как оказалось, никаких проблем с другими органами пищеварительной системы не обнаружилось.

Только воспалительный процесс в желудке — больше ничего.

Но откуда он взялся при столь качественном лечении?

И тут до меня дошло, что одно из обследований до сих пор не было проведено. «pH»-метрия желудочного сока. Никто так и не проверил кислотность. И я понимаю, почему — это исследование вообще проводится очень редко. Почему-то терапевты не больно-то стремятся исследовать желудочный сок.

Но в данном случае это стало главной ошибкой. Причём допустил её, как ни странно, Такеда Дзюнпей. Видимо, его кто-то отвлёк. Обычно Такеда таких ошибок не допускает.

Я воспользовался «молекулярным анализом» и внимательно изучил содержимое желудочного сока.

Ага… Так тут вообще практически нет соляной кислоты! Одна сплошная слизь. Теперь мне всё ясно.

— Вам придётся полностью поменять диету. И часть лекарственных средств надо поменять. Я сейчас же сообщу постовой медсестре и внесу правки в историю болезни, — сказал я.

— А почему вы вдруг решили всё изменить, Кацураги-сан? Вы что-то поняли? — насторожился больной.

— Судя по симптомам, у вас не гиперацидный гастрит, а гипоацидный, — объяснил я. — Если кратко, большинство гастритов как раз-таки возникают из-за увеличения кислотности. Поэтому пациентам назначают специальную диету и таблетки, снижающие выработку соляной кислоты. Но в вашем случае всё наоборот.

Никакой серьёзной опасности пациенту не грозило. По сути мелочь, но правильно подобранное лечение может сохранить ему жизнь в будущем.

Гипоацидный гастрит может перейти в атрофический, а атрофический запросто способен превратиться в рак желудка. Хорошо, что я вовремя обнаружил этот недочёт в работе отделения.

Пока я заполнял историю болезни, на стационарный телефон дежурной медсестры кто-то позвонил. Через минуту она убрала от уха трубку и произнесла:

— Кацураги-сан, это вас.

— Приёмное?

— Нет, говорят, что нужно оформить перевод пациента из хирургии в реанимацию, — объяснила она.

— Фамилия?

— Абараи, — ответила медсестра.

— Стоп, что⁈ — воскликнул я. — Абараи Котаро?

— Да, всё верно. А вы его знаете?

Это ведь друг Дайго Рэна, которому я обещал помочь. Направил его в хирургическое отделение. Как раз сегодня ему должны были сделать операцию. Но с какой стати вдруг он переводится в реанимацию? Никаких показаний для этого не было.

— Что с ним? Вам сообщили? — принялся расспрашивать я.

— Абараи-сан только что провели операцию. Говорят, какое-то серьёзное осложнение. Даже остановка сердца была.

— Кто был оперирующим хирургом? — заранее зная ответ, спросил я.

— Саката Йотей.

Этот криворукой урод уже второй раз допускает такую ошибку. Сначала навредил моему коллеге, а теперь моему пациенту.

Что ж, думаю, это — его последняя ошибка!

Я бежал в реанимацию со всех ног, а в голове пульсировала одна-единственная мысль.

Как⁈ Как Саката Йотей мог довести пациента до такого состояния? До операции Абараи Котаро чувствовал себя сносно. Да, у него было много жалоб, портящих качество жизни, но не было ни единого намёка на то, что ему угрожает что-то по-настоящему серьёзное.