Царство бури и безумия (ЛП) - Дарк Люсинда - Страница 17

Ее глаза, затуманенные скрытыми эмоциями, опускаются на черную униформу, которая сейчас на мне. Я благодарна, по крайней мере, за брюки, которые мне выдали, а не за юбки, которые носят другие женщины Терры. Тем не менее, черный цвет — знак недовольства мной Богов. При виде этого губы Дофины изгибаются вниз.

Я поджимаю губы. Она тоже не одобряет новую форму. Интересно.

Кладя перо на стол, Дофина откидывается на спинку кресла и снимает очки, позволяя им упасть на грудь, удерживаемые на шее тонкими бисерными завязками, свисающими с обеих сторон оправы.

— Хотя твоё изначальное наказание было исполнено по воле нашего великодушного Декана, — начинает она, криво изогнув губы, — твоя дерзость и неуважение к нашему институту по-прежнему остаются нарушением, которое ложится пятном на всех Терр. Поэтому тебе назначаются дополнительные задания на благо Академии и её нужд.

Я молчу. Жду. Это то, что у меня получается лучше всего. Наблюдать и ждать. Если ее и впечатлило отсутствие у меня реакции от ее слов, она никак это не комментирует.

Схватив страницу со своего стола, она машет ею передо мной. — Ты продолжишь служить Даркхейвенам в течение дня, — заявляет она. — Твои обязанности перед ними будут завершатся после ужина, и ты будешь обязана посещать библиотеку три дня в неделю, чтобы помогать тамошним Террам любыми способами, о которых они тебя попросят. Есть несколько… других, — я наклоняю голову в сторону, когда она делает паузу, — которые также просили твоей помощи. Это, — она протягивает мне пергамент, который держит в руке, — твое новое расписание.

Я делаю шаг вперед, чтобы взять его, не удивляясь дополнительной ответственности, даже если меня расстраивает ощущение нового поводка. С этими новыми ограничениями у меня будет немного дополнительного времени, чтобы делать гораздо больше, чем есть и спать. Конечно, у меня нет времени выслеживать свою цель, как только я получу известие «если» я когда-нибудь получу известие о цели, конечно. Мне начинает казаться, что эта миссия — не более чем очередное испытание Офелии.

Дофина отдергивает бумагу, когда я тянусь за ней, ее тусклые карие глаза встречаются с моими. — Ты символ для остальной части этой Академии, Кайра Незерак, — заявляет она. — Ты символ милосердия Богов. — Ее глаза многозначительно прищуриваются, глядя на меня. — Боги не часто проявляют такую милость.

Я прекрасно осведомлена. Слова вертятся у меня на кончике языка, но я прикусываю язык, сдерживая их.

— Если на этот раз ты не оправдаешь их ожиданий, — продолжает Дофина. — Ты будешь не единственной, кто пострадает.

Холодный лед въедается в мое сердце, обволакивая орган, который, как я думала, давно умер, но почему-то забыл перестать биться. Она говорит то, о чем я думаю?

Словно прочитав мои мысли — или, возможно, шок, который я испытываю, всплыл на поверхность помимо моей воли, — Дофина резко вдыхает и кивает. — Здесь, в этой Академии, полно смертных, готовых занять любую из наших должностей, — говорит она. — Богам ничего не потребуется, чтобы стереть нас всех с лица земли и начать все заново.

Нет, нет, нет. Я стискиваю зубы. На моей совести не может быть больше жизней. Тем не менее, Дофина продолжает смотреть на меня, и я, наконец, понимаю, что это была за загадочная эмоция, когда я впервые вошла. Тень, скрывающаяся за гневом и раздражением от необходимости иметь со мной дело. Я удивлена, что мне потребовалось так много времени, чтобы осознать это. Я знаю это слишком хорошо.

Она чертовски напугана. Потому что, как бы сильно я ей не нравилась, как бы она ни злилась из-за того, что оказалась в такой ситуации рядом со мной, она знает, что еще одно мое неверное движение, и остальные Терры, скорее всего, будет полностью стерты с лица Земли.

— Остальные знают? — Вопрос вырывается из моих легких.

Дофина медленно качает головой. Ее жесткие, резко зачесанные назад волосы собраны в пучок на затылке, седина поблескивает в свете камина и солнечного света, льющегося через окно у нее за спиной. — Это вызвало бы массовую истерию, — признается она. — Именно поэтому ты не должна раскрывать эту правду никому другому. — Страх отступает, и на его месте появляется чистая решимость, когда она снова смотрит на меня. — Твоя жизнь тебе больше не принадлежит, Кайра Незерак.

Я хочу посмеяться над ее заявлением. Моя жизнь не принадлежала мне уже чертовски долгое время. Нет ничего такого, к чему бы я не привыкла. Однако это новое бремя кажется намного тяжелее, чем раньше. В отличие от людей из Преступного Мира, Терры здесь, в Академии, невинны. Они не обученные ассасины или воры. Они не убийцы. По сравнению с этим все эти смертные невинны, как младенцы. И теперь их жизни зависят от того, умиротворяю ли я Богов.

Мой желудок опускается ниже. Желчь подступает к горлу. Я сглатываю ее.

— Понятно, — говорю я в ответ. Мои пальцы сжимают бумагу в ее руке, и Дофина отпускает ее после того, как еще мгновение смотрит на меня сверху вниз — как будто это может еще больше подчеркнуть серьезность ситуации.

Я ничего так не желаю, как сократить свои потери, отправить гонца к Офелии и отозвать свое согласие на выполнение этой миссии. Однако теперь, когда невидимые оковы слов Дофины сжимают мои запястья и горло, я знаю, что не сделаю этого.

Я не могу убежать. Я не могу уйти. Если я исчезну, они все умрут. Я не сомневаюсь, что эта угроза касается жизни Найла. Я закрываю глаза, когда пергамент в моей руке прижимается к моим бокам. Я даже не утруждаю себя тем, чтобы взглянуть на него. Я уже знаю, что сделаю все, что там сказано, независимо от поставленных передо мной задач.

На моих руках достаточно крови; добавлять еще было бы жадностью с моей стороны.

Чертов Долос.

Глава 10

Руэн

Напряжение голодного интереса пронизывает класс. От этого у меня сводит зубы, когда это чувство пробегает по моим конечностям и вниз по позвоночнику. Моя собственная сила исходит из стального ядра, который находится внутри меня. Несмотря на боль в моей истерзанной спине, на то, что кожа, покрывающая позвоночник, натягивается с каждым движением на стуле, я сжимаю руки в кулаки, и из-под моей ладони распространяется волна тьмы. Она падает на стол, скользя по поверхности плоских полированных деревянных планок, извиваясь, как живые черви. Я закрываю глаза, ненадолго пытаясь призвать силу обратно к себе, но она отвергает мою внутреннюю просьбу.

Глаза Теоса опускаются, когда он замечает ее высвобождение. Я поворачиваю голову и смотрю вниз, на одоно из Вторых Уровней, на несколько мест ниже моего, в конце класса Нарелль. Его темная шевелюра повернута, когда он смотрит на Терру, где она стоит у стены вместе с остальными. Он совсем не тот тип Смертного Бога, который стал бы гоняться за уже «помеченной» Террой. Я лишь смутно узнаю его по битве два года назад, когда он продвинулся с третьего уровня на второй. Его имя, однако, ускользает от меня. Должно быть, он не был запоминающимся, даже если и выбрался из сражений живым.

Как я ни стараюсь, я не могу подавить желание проследить за его взглядом туда, где он сосредоточен исключительно на моей Терре. На ее лице все еще сохранились резкие черты, которые еще не успели смягчиться после нескольких дней голодания, а затем минимального питания в процессе исцеления. Ее плечи гордо расправлены, как будто она знает, что на нее смотрят, и ей все равно. Единственный другой слуга, который вообще утруждает себя тем, чтобы стоять поблизости, — это худощавый брюнет, которого Мейрин так защищает.

Кулак сжимается вокруг моего сердца, прежде чем копья воспоминаний о боли от моей собственной порки проносятся по моей спине. Я протягиваю руку, сжимая пальцами плечо, пытаясь небрежно немного размять затекшие мышцы там. Не получается. Мои руки падают обратно на стол, и из-под ладоней исходит еще больше тьмы.