Царство бури и безумия (ЛП) - Дарк Люсинда - Страница 14

— Могу я войти? — Приглушенный голос на другой стороне звучит легко, почти с придыханием, и… знакомо, но совсем не по-мужски.

Вместо ответа я шагаю к двери и поворачиваю ручку, зажатую в кулаке, позволяя дереву распахнуться внутрь, открывая человека, стоящего в коротком темном коридоре. Меня переполняет удивление. Там стоит Мейрин, ее ярко-рыжие волосы невероятно туго и высоко зачесаны назад, что придает ее чертам более резкий вид. Маленькие косички свисают по бокам ее головы, в то время как остальная копна вьющихся волос ниспадает на спину.

Из-за холода она одета в кремовое платье с длинными рукавами и коричневый, подбитый мехом плащ, который доходит ей только до середины ног и разрезан так, что рукава платья выглядывают там, где одна рука поднята, чтобы снова постучать. В отличие от Терр, Смертные Боги не должны носить форму, поэтому неудивительно видеть ее одетой подобным образом. Нет, сюрпризом является ее присутствие.

Мой взгляд блуждает по ней с осторожным интересом и подозрением, пока я не замечаю фигуру, стоящую позади нее. Щеки Найла слегка порозовели, его собственные волосы зачесаны назад и заправлены за уши. Под глазами у него небольшие круги, фиолетовые тени, как я понимаю. Несмотря на это, он светлеет, когда видит, что я встала, и одаривает меня улыбкой.

Как и его Смертная Богиня, он одет для холода. Его темно-серые форменные брюки и туника в тон выглядывают из-под шерстяного плаща, прикрывающего плечи. Я замечаю свой собственный плащ, аккуратно свернутый в его руках.

Мейрин делает шаг вперед, и я немедленно отступаю. — Твоя изоляция закончилась, — говорит она. — Найл сообщил мне, что в течение недели к тебе не допускались ни посетители, ни целитель, поэтому я подумала, что зайду, поскольку он намеревался вернуть тебе твой плащ, раз уж ты сегодня можешь свободно передвигаться по территории.

Никаких посетителей? Я думаю. Что ж, это объясняет, почему Найл просто ставил еду рядом с моей дверью, прежде чем исчезнуть, вместо того, чтобы попытаться поговорить со мной, как он обычно делал. Неудивительно, что Даркхейвены полностью проигнорировали и этот указ.

Мое внимание возвращается к Смертной Богине Второго Уровня передо мной. Я смутно припоминаю, что Найл упоминал о ее происхождении и о том факте, что ее способности к исцелению достались от дяди Бога. Когда она протягивает руку, явно намереваясь прикоснуться ко мне, я уклоняюсь от нее, уходя за пределы досягаемости.

— Спасибо за предложение, — говорю я, — но не думаю, что это хорошая идея.

Ее губы опускаются. — Что ты имеешь в виду? — спрашивает она, смущение затуманивает ее красивые зеленые глаза. — Тебе больно. Ты не можешь быть полностью здорова.

Она снова тянется ко мне, и снова я отстраняюсь, поднимая руку. — Я не здорова, — честно отвечаю я, хотя чувствую себя лучше, чем это было бы естественно для любого человека, и я не хочу, чтобы она об этом узнала. — Но я бы не хотела, чтобы кто-то из вас попал в беду из-за меня.

— Кайра, — говорит Найл, привлекая мое внимание, когда я поворачиваю голову и смотрю на него через плечо Мейрин. — Пожалуйста, позволь ей осмотреть твои раны… не может быть, чтобы ты уже настолько исцелилась, чтобы…

— Что у нас здесь?

Лицо Найла бледнеет, он издает испуганный звук, отпрянув назад и случайно врезавшись в стену на другой стороне коридора. Его глаза расширяются, когда он медленно поворачивает голову, чтобы посмотреть в лицо новоприбывшего. Открытое выражение лица Мейрин мгновенно исчезает. Она тоже поворачивается лицом к мужчине, который появляется в поле зрения.

— Каликс. — Некогда мягкий тон Мейрин теперь полностью ожесточился. Интересно.

Со своими слегка растрепанными волосами, обычно свисающими вокруг ушей и подбородка, собранными наверх и скрепленными в неряшливый пучок на затылке кожаной лентой, Каликс выходит в поле зрения и улыбается Мейрин сверху вниз. — Мэри, — говорит он в ответ на ее приветствие.

Ее руки сжимаются в кулаки, когда она смотрит на него. — Мое. Имя. Мейрин, — рычит она.

Я перевожу взгляд с ее лица на Каликса. Какой бы странный разговор ни происходил в эфире между ними двумя, ясно, что Мейрин не нравится этот брат Даркхейвен. Я не могу винить ее. Он не самый простой человек, который может понравиться. Я до сих пор помню странное ощущение, когда Каликс сидел на корточках надо мной и моей израненной спиной, и то, как он вылил что-то похожее на кислоту на мою открытую плоть. Я вздрагиваю от этого воспоминания и отбрасываю его. Это то, что нам придется обсудить позже.

— Я… я принес плащ Кайры! — Найл спешит объяснить, становясь на полшага впереди Мейрин, как будто она не в десять раз выносливее его. — Я п-прошу прощения за грубость, хозяин Каликс. — Он склоняет голову, падая ниц перед Каликсом Даркхейвеном, как будто наполовину ожидает, что даже разговор со Смертным Богом станет последним гвоздем в его гроб.

Я закатываю глаза и, обойдя Мейрин, выхожу в коридор. Игнорируя Каликса, я тянусь за плащом, который все еще держит в руках Найл. Когда Найл чувствует мои руки на своих, его голова вскидывается, глаза расширяются от страха за мгновение до того, как он понимает, что это всего лишь я.

— Спасибо тебе, — говорю я тихо, придавая значение этим словам. Его хватка на ткани ослабевает, и я отдергиваю его, сожалея о том, что это заставляет его слегка вздрогнуть, прежде чем обернуть его вокруг себя, а затем завязать у горла. — Я ценю, что ты принес его мне.

Я снова поворачиваюсь к Мейрин. — И я ценю предложение об исцелении, — говорю я ей, — но я бы не хотела, чтобы вы навлекли на себя гнев сэра Долоса. Я думаю, будет лучше, если ваш Терра какое-то время будет избегать меня. — Резкий вдох Найла — единственный звук, который он издает в знак протеста. Он знает, что я права, а если нет, то мне придется заставить его понять. Потому что с этим последним трюком Даркхейвенов и вновь обретенным вниманием, с которым преподаватели и персонал Академии, теперь наверняка будут за мной следить, у меня просто нет выбора — нужно ограничить любые потенциальные потери. А если он будет держаться рядом со мной, Найл и станет такой потерей.

Брови Мейрин хмурятся, но она не произносит ни слова. Я вижу это по ее глазам — она знает, что я права, даже если отказывается говорить об этом. Проходит мгновение, и она, наконец, кивает мне, прежде чем развернуться на пятках и выйти из моей комнаты в коридор северной башни.

— Пойдем, Найл, я хочу поесть перед началом занятий. — Она не оглядывается, когда уходит. Найл, с другой стороны, оглядывается. Его глаза остаются на мне, даже когда ноги уносят его все дальше. Я жду, наполовину ожидая, что он врежется в стену или споткнется о собственные ноги, когда пойдет вперед, но он обернулся и одарил меня самым грустным щенячьим взглядом, который я когда-либо видела у другого существа.

Когда они наконец уходят, я поворачиваюсь к Каликсу. Мои губы приоткрываются, и я останавливаю себя. Мне хватило одной порки. Следующим наказанием, которое я получу за нарушение их идиотских правил, скорее всего, будет смерть.

Я прикусываю язык и стискиваю зубы. — Вам что-нибудь от меня нужно, хозяин Каликс? — Как бы я ни старалась казаться безупречно вежливой, слова срываются с моих губ, словно словесные кинжалы.

Две темные брови приподнимаются, и он моргает в ответ на мой вопрос. Проходит секунда. Затем еще и еще. Его голова наклоняется набок, когда он пристально смотрит на меня, медленно обводя взглядом мое лицо и все остальное тело. Тепло разливается по моим венам, когда он останавливается на очертаниях моих грудей, спрятанных под бинтами под кремовой туникой. На его лице расцветает ухмылка.

— Да, — говорит он. — Я требую честности, маленькая смертная.

Если честности, думаю, я бы с удовольствием вонзила бы ему нож в горло.

Однако, прежде чем я успеваю ответить устно, Каликс продолжает: — Но я думаю, что сейчас это может быть слишком большой просьбой для тебя, поскольку я полагаю, что ты все еще оправляешься от своего наказания. — Он поворачивается ко мне спиной и разжимает скрещенные руки, направляясь к лестнице, ведущей на верхний этаж северной башни. — Следуй за мной, — говорит он. — Остальные хотят узнать, как ты себя чувствуешь.