Страж (СИ) - Хай Алекс - Страница 3

— Работаем, я зайду в эпицентр, — переговаривались техники. — Образуйте защитную сетку и по каналам выведите энергию на запасной контур. Если снова жахнет…

— Да не должно!

— А если всё же жахнет, то нас с тобой завтра выловят из канала.

Не выловят. Если снова рванет, то с учетом сдерживающего контура, от нас всех останется лишь воспоминание.

Я шагнул вперёд — Тень уже окутала меня плотно, как броня. Ближе к активному контейнеру становилось трудно дышать: клубы нестабильной материи давили, жгли кожу даже сквозь защитную ткань. Каждый шаг отзывался вибрацией в костях. Символы и узоры на полу вспыхивали под ногами, а за каждым углом сверкали отголоски искривлённого пространства.

Я увидел техников. И тот самый контейнер, треснувший пополам.

— Нужна прокладка, — рявкнул один из них в канал. — Дайте мне пятую грань стабилизатора и изолирующую рамку! Страж, держи контур!

В техника полетел небольшой артефакт — диск в форме пятиугольника с хитрой гравировкой. Он поймал его и резко вогнал в пол рядом с контейнером. Диск засветился, выпуская сеть магических узоров.

— О! Стабилизация пошла… Так, ребята, держим дальше. Сейчас активирую поглощение… Страж, ставь рамку!

Параллельно я вытащил защитную артефактную рамку — она сложилась из сегментов и сомкнулась вокруг повреждённой колбы, частично купируя излучение.

Техники возились с поглотителями, пока я и ещё несколько стражей контролировали защитный контур. Не знаю, сколько прошло времени — наверное, немного. Но мне казалось, целая вечность. Дышать в маске было неудобно, да и стёкла то и дело запотевали.

— Всё! Поглощение завершено! — Техник поднялся. — Стабилизатор оставляем. Теперь бригада сможет нормально работать…

Я на всякий случай остался до последнего — и ушел лишь вместе с последним техником, по привычке прикрывая тыл.

За нами, в третьем отсеке, уже сияли голубым артефакты уровня Ноктиума. Поглотитель сработал, выброс нейтрализован. И, быть может, сегодня я ещё даже посплю.

На выходе нас встретила Элвина. Она взглянула на меня — и впервые за долгое время не с иронией, не с вызовом. Просто с усталостью и лёгким… уважением.

— Снова герой дня? — пробормотала она.

— Не мешай, я ещё не придумал заголовок для завтрашних газет, — буркнул я, стаскивая маску. — Что-то вроде «Бастард спас сектор от апокалипсиса» подойдёт.

В кабинете Сойра пахло раскалённым металлом и свежей магией. Не потому, что кто-то забыл утилизировать отработанные артефакты — просто сам командир Лунных стражей был источником напряжения, способным расплавить шлем с одного взгляда.

— Отчёт, Ром, — велел он.

— Взрыв локализован, — начал я. — Очаг — контейнер в третьем секторе. Погибших нет. Один пострадавший, рабочий пульта стабилизации, сейчас в лазарете. Симптомы — типичное отравление парами нестабильного Ноктиума. Утром переправят в Башню белой ткани.

Сойр молча кивнул. За его спиной суетились два техно-мага из Хозяйственного департамента. Один, с лицом как у совы, разглядывал записи с артефактных кристаллов, другой теребил в руках кусок обугленного металла с выгравированным клеймом.

— Не похоже на случайность, господин Сойр, — произнёс «сова». — Мы детально проверили остатки корпуса. Нет внутренних повреждений, характерных для нестабильной реакции Ноктиума. Зато есть следы внешнего вмешательства в целостность корпуса контейнера. Аккуратно, точно, с отключением защитных рун и дублирующих замков…

— Кто-то решил его вскрыть? — уточнил я. — Он что, бессмертный?

— Не просто вскрыл, господин страж, — отозвался второй техник. — Вероятно, был установлен замедленный дестабилизатор. Он активировался при определённой температуре. Ход мысли… нетипичный. Но продуманный. Это могла быть диверсия.

Я посмотрел на Сойра.

— Что говорит система наблюдения?

— Ничего, — ответил он мрачно. — При выбросе пострадала система фиксации — та, что была в хранилище. Кристаллы записи неисправны.

Наступило молчание. Я скрестил руки.

— Должны быть другие точки слежения, — сказала Элвина. — Да, в самом секторе хранилища сгорели, но можно отследить, кто и когда заходил в помещение…

Лия неожиданно кивнула, соглашаясь с главной конкуренткой.

— Но ведь в хранилище имеет доступ узкий круг сотрудников…

Мы с Сойром переглянулись, думая об одном и том же.

— Это сделал кто-то из своих, — сказал он.

Гостиная барона Артана в квартале Лунорождённых

Свет из витражного окна отбрасывал неуместно весёлые разноцветные блики на мраморный пол.

В комнате было тихо, если не считать мягкого скрипа кресла под старым бароном Тарделом — тот неторопливо покачивался вперёд-назад, наблюдая за остальными гостями.

На столе, уставленном хрустальными бокалами и закусками, горели три свечи. Одна — с символом Дома Артан — хозяина вечера. Вторая — со знаком семьи Тардел. Третья — с золотой печатью Мелисара Граунта.

Барон Артан стоял у окна, глядя на небо, на котором всё ещё сверкал активный защитный купол. Его спина была прямой, руки сложены за спиной.

— Он выжил, — сказал он негромко. — К тому же стал героем.

— И чей это просчёт? — фыркнул Мелисар, не скрывая раздражения. — Его следовало добить в хранилище. Или в казарме. Или, если уж на то пошло, прямо на площади. Мы упустили момент!

— Герцог не простил бы этого, — холодно отрезал Артан, не оборачиваясь. — Он видит в бастарде выгоду. А значит — инвестирует.

— В бастарда, — напомнил старик Тардел, покачнувшись вперёд. — В сына того, кто подмял под себя половину Альбигора. Они никогда не были нам друзьями. И новый Пакт — ничего не стоит. Нужно быть идиотом, чтобы доверять Солнцерождённым. И их бастардам.

Барон Артан медленно повернулся. Глаза — цвета выцветшего серебра — глядели прямо на собеседников.

— Я помню, кто они. И именно потому не предлагаю убивать бастарда. Мы не на том этапе игры.

— Тогда что? — с вызовом спросил Граунт. — Ждать, пока этот полукровка вырастет в нового Сойра? Или хуже — в нового Герцога⁈

— Он уже больше, чем полукровка, — сказал барон. — Герцог использует его как клин между кланами. К тому же этот бастард проявил удивительную ловкость, выторговав для нашего клана дополнительную прибыль от продажи обработанного Ноктиума. Этот бастард уже принёс больше пользы, чем многие наши дети. И если мы ударим открыто, то проиграем. Нужно, чтобы бастард рухнул сам.

Граунт обернулся к барону:

— Сам?

— Нужно, чтобы он ошибся. Запятнал имя. Подвёл отряд. Проявил нестабильность. Потерял доверие покровителей. Герцог должен отказаться от него сам, — Артан сел. — А до тех пор… мы не тронем его. Но… окружим. Плотно.

— Как же?

Тардел хмыкнул и достал из складок плаща тонкий медальон.

— Мы знаем, кто к нему тянется. Ваша девочка. И та, что из Трейнов. Плюс его командиры, друзья… Каждый из них — рычаг. Слабое место. Нужно лишь выбрать правильное.

Я сидел у окна, прислонившись плечом к холодной обшивке повозки и наблюдал, как за грязным стеклом мерно плывут отсветы ограждающих куполов. Пятна света ползли по нашим лицам, выхватывая то глаза Элвины, сосредоточенно опущенные вниз, на планшет, то спокойный профиль Лии.

Тихий гул артефактного двигателя и скрежет рессор действовали почти успокаивающе.

— Когда приедем, сдаём оружие и отчётность сразу. — Голос Деры был сух, как осенние листья. Она сидела напротив, выпрямив спину, и привычным движением проверяла застёжки на своей броне. — Отчёты по расходу артефактов, дозировке стабилизаторов и поведению тварей — всё дежурному командиру. И без задержек.

Я кивнул.

— С тварями-то проблем не будет, — лениво протянула Лия. — Опасных в этот раз вообще не было. Ни Охотников, ни Высших. Только мелкая неразумная падаль.

— Может, они наконец поняли, что связываться с нами бессмысленно, — отозвался Рион, хохотнув, словно это действительно было смешно.