Страж (СИ) - Хай Алекс - Страница 24

— Потому что для них они и были крысами, — отозвалась Лия. Её голос дрогнул, когда она подняла взгляд. — Кому вообще могло прийти в голову ставить эксперименты над тварями…

— Тому, кто хочет создать оружие. — Салине взяла из рук Лии сумку. — И направить его на Альбигор. Благодарю, стражи. Вы свободны. Мне поможет Ром.

Лия открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Юрг мягко положил ей ладонь на плечо. Салине была куда выше Лии по статусу, даже несмотря на происхождение девушки. И Юрг осторожно напомнил об этом.

Лия кивнула и вышла вместе с о стальными.

Салине взяла один из журналов и принялась перелистывать страницы. Её глаза скользили по записям так быстро, что я сомневался, разбирает ли она буквы или просто пытается ухватить смысл.

— Вам знакомы эти формулировки? — спросил я.

— Частично, — ответила она ровно. — Некоторые термины используются всеми магами Альбигора. Но некоторые вызывают у меня замешательство.

Она закрыла журнал и положила его в сумку.

— Я смогу изучить всё это в Башне. — На мгновение её взгляд задержался на мне. — И сделать выводы без поспешных истерик. В Элуне у меня нет необходимых мощностей. Надеюсь, это промедление не станет критичным.

Я кивнул, хотя меня не отпускало ощущение, что Салине поняла больше, чем сказала. Я поднял ещё один журнал. Тяжёлый, с металлическими уголками на переплёте. Когда я открыл его, страницы хрустнули.

Почерк был ровным, сухим.

В самом начале — список каких-то объектов.

«Объект 1. Исходный материал. Носитель двух склонностей».

Моё дыхание сбилось. Я пробежал глазами дальше:

«Материал носителя демонстрирует уникальную совместимость с биоматрицами, позволяя стабилизировать ядро гибрида и поддерживать активность не менее ста часов без подпитки Ноктиумом…»

Я перелистнул ещё пару страниц. Схемы, какие-то таблицы. И слова, от которых у меня похолодели пальцы.

«Материал носителя имеет сразу две склонности — к Бликам и Тени, что позволяет надеяться на универсальность экспериментальных гибридов…»

Я опустил взгляд в самый низ страницы.

«Исходный материал добыт от объекта Ромассил Хал».

Я стоял, вцепившись пальцами в обложку журнала, словно он мог исчезнуть.

Салине молча склонилась над моим плечом, её волосы упали мне на воротник. Она прочла ту же фразу, что застыла у меня перед глазами, и выдохнула так тяжело, будто сама только что сбросила с себя груз лет, десятилетий, столетий.

— Что ж, кое-что начинает складываться.

Я чувствовал, как под рёбрами поднимается медленный, вязкий холод. И ярость.

— Ты знала?

Салине не сразу ответила. Она перевернула ещё пару страниц, едва касаясь их пальцами, словно, как и я, боялась, что бумага превратится в пыль.

— Нет, — она наконец подняла глаза на меня. Зрачки у неё были расширены, и в тусклом свете артефактного фонаря они казались почти бездонными. — Я знала, что ты — первый успешный носитель двух склонностей. Но я и представить себе не могла, что твою кровь могут использовать… так.

— Скажи мне, — я медленно шагнул к ней. — Скажи, кто они. Мне нужны имена.

Она не отпрянула, не испугалась.

— Я не знаю их имен. Не знаю их лиц. Они носили маски, как и все маги. Голоса были искажены артефактами. Я видела лишь их безликих ассистентов — и большинство из них исчезли задолго до того, как ты родился.

Я наклонился ближе, чувствуя, как сжимается челюсть.

— Ты всегда знаешь больше, чем говоришь.

— Да. — Она кивнула. — Но не сейчас. Я сама хочу знать, кто они. Но они близки к Совету Альбигора или тайно на него влияют. У них есть выход на все Великие кланы. Но имён у меня нет. Прости, Ром.

Тишина разрослась вокруг нас, как плесень.

— Ты понимаешь, что это значит? Они создают армию. Пытаются вывести солдат, которые не боятся солнца и устойчивы к склонностям.

Салине опустила голову, волосы упали на лицо.

— И они растут, размножаются сами. Ты сам видел коконы. Это не конечный цикл. Они могут развиваться, мутировать, адаптироваться. Но я не уверена, что создатели могут контролировать своё творение. Возможно, эксперимент вышел из-под контроля.

Мы смотрели друг на друга. На миг мне показалось, что она тоже устала. Даже больше меня.

— Ты должна вспомнить хоть что-то, — сказал я. — Прозвище, жест. Любую деталь.

— Я… — Она закрыла глаза. — Их было четверо. Трое мужчин и одна женщина. Всегда в масках. Они никогда не приходили вместе. У них были ассистенты, но никто не называл их по имени. Нас с Доминусом называли «источниками». Тебя — «носителем».

Я медленно отнял руки, будто только сейчас понял, что до сих пор держал её.

— Это заговор, магистр.

— Верно. — Она выпрямилась. — И именно поэтому я не позволю этим журналам попасть в чужие руки.

— Даже в руки герцога Варейна?

— Да. Я не доверяю никому. И ты не должен.

Я обернулся к сумке, где лежали остальные записи.

— И что дальше?

— Делай вид, что ничего не знаешь. — Салине шагнула к столу, собрала оставшиеся тетради. — А я попробую подёргать за кое-какие ниточки. Возможно, термины наведут меня хотя бы на кланы, к которым принадлежали те, кто делал эти записи.

Мы возвращались в форт под самый вечер. Ветер выдул из головы всё лишнее и оставил только усталость и злость.

Салине и маги ехали впереди на отдельной повозке, держа захваченные журналы при себе так, словно несли священные реликвии. Даже Ильга, обычно не слишком церемонящаяся с начальством, теперь притихла.

Ворота форта распахнулись с унылым скрипом. Стражи на стенах выкрикивали приветствия, кто-то бил железом о стену, привлекая внимание к нашему возвращению.

— Смотрите-ка, — усмехнулся Юрг, когда мы проходили под аркой. — А нас тут уже героями записали.

— Или покойниками, — буркнула Марна. — Тонкая грань, если вдуматься.

— А ты не вдумывайся. Сбережёшь нервы.

Во двор высыпали почти все элунцы. Мы спрыгнули с повозок, и нас окружили, расспрашивая о подробностях похода.

Остена всё ещё не отпустило, даже когда симпатичная девица в мантии Белотканников обняла его и чмокнула в щёчку. Когда наши глаза встретились, он коротко кивнул мне. Без злости, без насмешки. Почти как равный. Почти.

— Хорошая работа. — Он чуть опустил взгляд, будто сам удивился своим словам. — Хороший бой.

— Ага.

Я продолжил идти. У меня не было сил изображать благодарность или удовлетворение. Больше всего сейчас хотелось помыться и набить живот какой-нибудь баландой. Но сначала — позаботиться об оружии и броне.

Позади раздались шаги. Лия догнала меня и прошла рядом, не глядя в глаза. Её плащ был в грязи и брызгах чего-то, что я предпочёл не разглядывать. Она пахла дымом, кровью и металлом. Как и я.

Когда мы добрались до казарм, вечер уже загустел, и небо над башнями форта стало тяжёлым.

Я снял Тень-Шаль и опустил меч на верстак.

— Сколько раз ты ещё будешь есть этих ублюдков, а? — пробормотал я, проводя ветошьюпо рукояти. — Сколько раз, прежде чем насытишься?

Меч молчал, как и всегда. Я осторожно разобрал броню и принялся вычищать каждую деталь. Моя медитация. Когда руки заняты привычным делом, думается легче.

— Красиво сегодня, — вдруг раздался за спиной голос.

Я обернулся.

Ильга стояла в дверях, скрестив руки на груди. Рыжие волосы выбились из косы, щёки и лоб были испачканы сажей.

— Если ты пришла язвить, то давай не сегодня, — сказал я, возвращаясь к оружию.

— Нет, — ответила она, подходя ближе. — Я пришла пригласить тебя и твоих ребят.

— Куда? — Я поднял голову.