Вторая молодость Фаины (СИ) - Хайд Адель - Страница 7
- Предыдущая
- 7/96
- Следующая
Вскоре горничная принесла чай, и там снова были пряники, но мне было не до распивания чаёв, время шло, а у меня ещё был план зайти в банк и взять хотя бы несколько десятков рублей на расходы.
Поэтому, дождавшись, когда Дмитрий Алексеевич задал все вопросы о том, как получилось, что никто не верил, а я пришла в себя, я кратко выдала ему версию доктора и сразу без того, чтобы не терять время, рассказала про требование для опекунства:
— Я должна быть или замужем, — услышав первую часть фразу, Воронов прямо окаменел, — или обладать капиталом в размере полутора тысяч рублей.
Я вздохнула и завершила фразу:
— И я пришла к вам в надежде, что вы сможете мне одолжить эти деньги.
Дмитрий Алексеевич вдруг взялся рукой за голову и прошептал:
— Боюсь, Фаина Андреевна, что я не в силах вам помочь
Глава 5.1.
Я обратила внимание на кольцо на безымянном пальце правой руки.
Мужчина тоже заметил, что я смотрю на его руку:
— Да, Фаина Андреевна, я помолвлен
— Вы поэтому не можете помочь? Даже в долг? — мужчина удивлённо на меня посмотрел
— Вы изменились Фаина Андреевна, — вместо ответа заявил он, — стали жёстче, ну что же, значит вам можно сказать всю правду.
Вздохнул и, уже не пытаясь казаться милым и всепонимающим, сказал:
— Я, Фаина Андреевна, разорён, и брак мой, возможность спасти то, что ещё осталось. По договору, я более не управляю своими финансами и денег дать вам не могу.
Заметив, что я никак не реагирую на то, что он сказал, мужчина решил подвести черту, видимо, опасаясь, что я «коплю» силы на истерику:
— И вас я попрошу впредь не приходить сюда более, скоро здесь поселится моя супруга и видеть …, — он замялся, но потом просто продолжил, — и видеть вас здесь ей будет не по нраву.
Стало противно, значит, когда девицу соблазнял, можно было приходить, а теперь нельзя, но, с другой стороны, спасибо ему, без него мне бы некуда было «попадать».
Я встала: — Благодарю, Дмитрий Алексеевич, и за чай, и за науку, может ещё совет дадите? К кому я могу обратиться за помощью?
Господин Воронов закашлялся и, пряча глаза сказал:
— Попробуйте пойти к князю Дулову вашему жениху, он богат и … возможно, будет рад видеть вас в добром здравии.
А я решила, что с «поганой овцы, хоть шерсти клок» и попросила заказать и оплатить мне извозчика.
Радостный, видимо оттого, что я, наконец-то покидаю его, Дмитрий Алексеевич тут же отправил человека всё это сделать. И уже через десять минут я ехала к особняку князя Дулова. Особняк был расположен в пригородной части Петербурга. Как я буду добираться оттуда я не знала. Ну, как-нибудь доберусь.
Особняк князя Дулова. За час до приезда Фаины
— И что же вы Алексей Сергеевич так строги? — спрашивал князь Дулов Игнатий Иванович.
Князь Дулов был грузный, среднего роста шестидесятилетний мужчина. Голова его была седа, но старым он себя не считал, он считал себя умным и хитрым. Занимал государственную должность в императорском совете, да с некоторых пор заметил, что деньги немалые стали приносить различные мануфактуры. И начал потихоньку их скупать. И вот на шоколадной фабрике Порываева он и споткнулся.
И уже почти час он уговаривал этого «крестьянина» продать ему долю его шоколадной фабрики.
Ещё лет десять назад, этого «коммерсанта» и на порог бы к князю не пустили, а здесь князь ещё и уговаривать его должен.
— Вам же, Алексей Сергеевич, самому прибыль будет, ежели в партнёрах древняя княжеская фамилия, — продолжал увещевать коммерсанта князь Дулов.
Алексей Порываев и вправду происхождения был «низкого», дед его был крепостным крестьянином, а как крепостное право отменили, так и стал род подниматься. У отца сначала была лавка, потом склады, корабль купил, а он, Алексей, получивший прекрасное образование и в Москве, и в Европе, сам основал шоколадную мануфактуру. И год назад она начала приносить прибыль.
Князю Дулову он не доверял, ему казалось, что тот был похож на паука. Красиво плетёт, да можно смертельно застрять в той паутине.
Он бы и на встречу с ним не пошёл, если бы не его прошение на покупку земли, которое, скорее всего, по распоряжению князя затормозили в коллегии.
И вот уже битый час он был вынужден «отбиваться» от уговоров «старого паука».
А перед глазами было лицо Фёдора Карловича Эйнема, который чуть было не лишился своей фабрики печений.
«Не продавайте долей аристократам, а особенно опасайтесь князя Дулова, иначе снова попадёте в кабалу, как когда-то ваш дед»
Самого Эйнема спасло появление Юлиуса Гейса, который стал партнёром Эйнема, и сделка потеряла привлекательность для Дулова.
Спустя ещё полчаса, князь Дулов так и не получив согласия со стороны Порываева, поджимая губы и не разжимая зубов, сообщил ему:
— Зря вы так ерепенитесь, Алексей Сергеевич, земля-то круглая.
Порываев и сам понимал, что теперь его прошение вообще потеряют, но у него ещё оставался запасной путь, подать прошение напрямую императору.
Мужчины сухо попрощались и как раз в этот момент в дверь протиснулся дворецкий, лицо у него было крайне удивлённое и он, покосившись на Алексея, и получив разрешающий кивок от князя произнес:
— К вам девица Стрешнева, Фаина Андреевна.
Алексей Порываев вздрогнул. Стрешневых он знал, ведь когда-то его дед был крепостным помещика Стрешнева.
«Интересно какие дела у девицы с князем Дуловым», — почему-то стало неприятно, но пора было откланиваться, что Алексей и сделал.
А на лестнице столкнулся с «неземным созданием». Бледная, похоже еле на ногах держащаяся, совсем молодая девушка, в скромном платье, тяжело поднималась держась за перила.
Она взглянула на него, и словно электрическим разрядом ударила. Алексей даже помотал головой.
Взгляд такой…, нездешний, нашёл подходящее слово Алексей. И решил не спешить уезжать, по какой-то причине ему показалось, что всё не так просто с этой девицей.
Глава 5.2.
Особняк князя Дулова напоминал дворец, в три этажа, с огромным количеством окон, парадным въездом и входом. Меня еле-еле пропустили на территорию. Если бы не моя напористость, которой, судя по всему, девица Стрешнева ранее не обладала, то наглые княжеские слуги вряд ли бы меня пропустили.
Возле входа в сам особняк, расположившегося на возвышении, наверное, десяти ступеней, а может и больше, не смогла посчитать, все силы уходили на то, чтобы не упасть, стоял экипаж. Он был … лаконичный, видно, что дорогой, но ничего лишнего, никаких гербов или вензелей, и в тоже время было заметно, что сделан с умом. Уверена, что поездка на таком экипаже гораздо удобнее того, на котором я приехала.
Поскольку я тряслась в нанятом возке около часа, то меня, похоже, укачало. На меня навалилась какая-то странная слабость, даже слегка подташнивало.
С трудом преодолев ступени на улице, я вошла в холл «дворца». Если бы я чувствовала себя хорошо, то, вероятно, я бы застыла в восхищении. Но сейчас, всё на что я была способна, это коротко бросить слуге:
— Доложи, Стрешнева Фаина Андреевна к князю, — и с нажимом добавила, — по срочному делу.
А сама с ужасом уставилась на ещё одну лестницу, расположенную ровно по центру огромного холла. Но на ней хотя бы были перилла.
После приглашения дворецкого, глядевшего на меня выпученными глазами, вдохнула поглубже и пошла «покорять» лестничную «вершину». Я была настолько сосредоточена на том, чтобы переставлять ноги, что сразу не обратила внимания на спускавшегося мне навстречу молодого человека.
Высокий, русоволосый, с открытым умным лицом, в дорогом, но одновременно простом, без вычурностей костюме. Встреть я такого в своё время, то подумала бы, что человек знает цену деньгам, и себе. Он взглянул на меня так, будто бы что-то обо мне знал, но мне надо было дойти до князя, поэтому я только коротко кивнула и продолжила «восхождение».
- Предыдущая
- 7/96
- Следующая