Аколит в крови по локоть (СИ) - Корнев Павел Николаевич - Страница 1

Аколит в крови по локоть

13−1

Мало кому удаётся поглядеть на мир с высоты своих достижений.

Мне — удалось.

Просто так совпало. Окрылённый прорывом в аколиты я стоял на крыше ступенчатой пирамиды, глядел на заброшенный город антиподов и едва удерживался от того, чтобы не заорать в голос от переполнявших меня эмоций. Ну и от боли тоже, чего уж греха таить.

Припекало в груди, жгло исходящие меридианы, огнём горели стародавние рубцы на спине, шею стянула раскалённая удавка вновь напомнившего о себе ожога, нестерпимо ныло в очередной раз опухшее лицо. Дух — штормило.

А я стоял на краю крыши, глядел вниз и улыбался.

Я был без малого счастлив.

Пусть и трёх месяцев не прошло, как довёл до ума оправу, но всё это время на психику почище могильной плиты давило ясное осознание невозможности сформировать ядро. А ведь именно что могильной плитой для меня заминка с возвышением и обернулась бы. Но — справился!

Я — чёртов гений!

«Который находится посреди выжженного небесного омута, куда того и гляди начнёт возвращаться небесная сила, и которому придётся вскорости из кожи вон вылезти, лишь бы только уцелеть в грядущей бойне…» — подумалось тут мне и подумалось отнюдь неспроста.

Отвлекла от приятных грёз о собственном величии склока Седменя и старшего из представителей школы Извечного полдня.

— Как это ты не знаешь, сколько ещё продержится омут чистым⁈ — рыкнул на собеседника урядник.

— А вот так это! — не стушевался тот. — И провести новый ритуал в ближайший месяц никакой возможности нет! Сначала небесная сила должна будет протухнуть!

Седмень хрустнул костяшками пальцев.

— Да ты же сам двое суток обещал!

— А вы гарантировали безопасность! — ничуть не менее резко выдал в ответ ревнитель. — И что в итоге? Один мой собрат убит, а другой при смерти! Да ещё ваш человек влез в ритуал очищения! К нам теперь какие претензии могут быть, а⁈

Я беззвучно выругался и запрокинул голову к небу. То уже подёрнулось едва заметной дымкой, а зависшее в зените солнце хоть и светило ничуть не менее ярко, но жарило далеко не в полную силу, ещё и приобрело красноватый оттенок. И такое впечатление — вернулся намёк на стылость. А ещё появился металлический привкус крови во рту.

— Претензии будут, не сомневайся даже! — оскалился Седмень. — Придётся ответить, если не успеем форсировать омут!

Молодой человек аж кулаки стиснул.

— Ещё раз повторяю…

Урядник выставил перед собой мозолистую ладонь.

— А что касается Боярина, так без его вмешательства, вы бы и вовсе ритуал провалили!

— Вздор! — отрезал ревнитель. — Справились бы и сами!

— Это ты так говоришь! — рассмеялся Седмень. — А мы засвидетельствуем обратное.

Ревнитель солнца отмахнулся от урядника и зашагал ко мне.

— Из-за твоего вмешательства мы потеряем сутки! — с ходу объявил он. — Омут начнёт заполняться небесной силой уже к завтрашнему утру!

В иной ситуации я бы непременно вспылил, но сейчас был слишком воодушевлён и утомлён, поглядел в ответ не зло и даже не раздражённо, а снисходительно.

— А стоит ли городить огород? — спросил и незамедлительно продолжил: — Ясно и понятно, что должным образом омут не удалось вычистить из-за сопротивления демонопоклонника. Непредвиденные обстоятельства, как они есть!

— А ты, значит, ни при чём? — прищурился ревнитель.

Я пожал плечами и тут же скривился из-за обжёгшей спину боли. Рубцы хоть и перестали кровоточить, но забывать о них определённо не стоило. Я прошипел сквозь зубы проклятие и качнул головой.

— Не стоит меня к этому приплетать. Стояла задача выжечь омут, вы его выжгли. Честь вам и хвала. Я к этому отношения не имею.

Ну да — за прерванный ритуал перерождения никакой награды в любом случае ожидать не приходилось, а вот неприятностями спор с представителями школы Извечного полдня мог обернуться немалыми.

— Так, да? — задумался ревнитель и сразу кивнул. — Идёт! — После уточнил: — Со спиной у тебя что?

— Из-за переизбытка пурпура старые шрамы открылись.

— Покажи.

Я повернулся к собеседнику спиной, и тут же на кожу лёгким теплом повеяло, будто своими ласковыми лучами пробежалось летнее солнышко. Боль разом стихла, жжение сгинуло без следа.

— Не забудь, мы договорились! — напомнил молодой человек и ушёл к парочке своих соучеников, один из которых покуда в себя так и не пришёл.

— Не забуду! — пообещал я, наполнил лёгкие воздухом и поморщился, но уже исключительно из-за болезненных ощущений в области солнечного сплетения.

Там припекало и даже откровенно жгло, а только я надумал погрузиться в медитацию, и меня тут же окликнул урядник:

— Боярин! Та сторона на тебе!

Седмень, Червень и молчаливый бородатый пластун разошлись по крыше, а я глянул вниз, поймал состояние внутреннего равновесия и взялся гасить баламутившие дух искажения в тщетной попытке обрести былую целостность. Ну или не в такой уж и тщетной, но в любом случае с проработкой двух новых исходящих меридианов определённо стоило повременить. Мало того, что те протянулись от оправы к левой и правой ключицам двумя косицами раскалённого металла, так ещё и концы их не были закреплены узлами. С этим возиться и возиться, а необработанные сосредоточия больше не помогут: я ж теперь не белый, а красный, точнее — пурпурный.

И в этот момент послышался крик Червеня:

— Наши!

Я удивился было, как быстро добрались до заброшенного города передовые части стрельцов, но перебежал на другую сторону, глянул вниз и тяжко вздохнул: к пирамиде вышли оставшиеся дожидаться нас на окраине духоловы.

Один волок на себе другого, и Седмень скомандовал:

— Червень, Валет! Помогите им! — А когда пластуны кинулись к спуску в пирамиду, урядник поменял свой карабин на куда более дальнобойную винтовку отправленного вниз подчинённого и крикнул: — Конокрад, живо сюда! Переяр, следите за подступами с той стороны! — После уставился на меня: — Боярин, не спи!

Я вновь посмотрел вниз и решил, что спасли нас заполонявшие омут тишина и белизна. Долети до вершины пирамиды звуки схватки или угляди нас через молочное марево караульные, пробиться ко входу оказалось бы несравненно сложнее. Площадь отсюда как на ладони, и если от пуль мы бы ещё закрылись, то магией могли приложить так, что только клочки по закоулочкам полетели бы.

— Боярин! — вновь рыкнул на меня Седмень.

— Чего?

— Хватай карабин, бестолочь!

Моё оружие осталось валяться где-то в городе, и урядник каким-то образом это угадал.

— Разиня! — зло выдал он и указал на собственный карабин. — Бегом!

Нетвёрдой походкой приблизившийся к нам Огнич опустился у края крыши на одно колено, я вооружился и присел рядом с ним, начал вглядываться в развалины домов.

— Ты хоть знаешь, что с тобой за утерю карабина сделают? — зло прошипел урядник. — Не знаешь? Так я скажу! Самое меньшее боевых и премиальных лишат, а сверх этого полную стоимость оружия из довольствия удержат! А могут и в штурмовики на месяцок спровадить, чтоб впредь неповадно было!

Я не воспринял эту угрозу всерьёз и фыркнул:

— Да ладно!

— Что — да ладно? — вызверился Седмень. — Каждый такой случай отдельно расследуется! За каждый эпизод ротный по шапке получает! Шлем и кираса — полбеды, а вот карабин или винтовка — это тебе не шутки! А ну как оружие в руки аборигенов попадёт?

Мне бы огрызнуться, благо свежи были воспоминания о забитом патронами трюме шхуны, но урядник выглядел взбешённым до крайности, и я решил промолчать. Тем более что Червень и Валет уже выскочили из пирамиды и взялись помогать духоловам. Если тех кто-то преследовал, нападут именно сейчас.

Да и духоловы ли это вовсе? А ну как упыри или одержимые?

Внутри так и заныло в ожидании неприятностей, но пластуны безбоязненно подбежали к парочке мастеров мёртвых дел, повели их в пирамиду и — завели. У меня отлегло от сердца.