Джунгли. Том 3 (СИ) - "Focsker" - Страница 9

Скорость и ловкость столкнулись с ростом и силой подачи; баланса в командах не было, и в молодежке занять абсолютное первое место могли лишь те, кто первыми создадут «интернациональную команду». Сидя рядом со мной, старательно наискивала не Беа, и даже не Кетти, а Пантер, добрая, заботливая, положившая на их взрослого самца глаз, тётушка Вера.

В предвкушении скорого визита разношёрстной имперской банды, я четвёртый день бродил у рынка в окружении медоедов, проверяя торговые прилавки и ассортимент. Посуда исключительно деревянная, в основном тарелки разных размеров, ложки и вилки, где-то даже ножи, сделанные из кусков трофейного железа. Тут же за этим прилавком было несколько очень тяжелых деревянных ведер, прищепки для белья, которыми местные почти не пользовались, ещё тапочки, типа сланцев, и что-то наподобие лаптей. Также, по моему требованию, была подготовлена кое-какая мебель. Стулья, столы в разобранном виде, кроватные койки. А к ним постельное, или что-то отдалённо его напоминающее.

Дальше, рядом со всякой всячиной, с нашей, земной женщиной за прилавком, был магазинчик бижутерии (сувенирный). Вот тут-то во всяких украшениях, безделушках и побрякушка, мы проявили фантазию. Заколки из костей, кольца из «невидимо редких древесных пород», ожерелье из зубов тигра, макаки, мамонта. Короче, глупому матросу, которому зарплата будет жать карман, всегда найдется, на что её потратить. В принципе, на некоторые украшения даже наши местные засматривались, только позволить себе их пока не могли. Сейчас на всё это цены специально завышены, дабы прилавки не опустели раньше времени. А потом уже, как пойдёт…

С бижутерией рядом — что-то типа маленького арсенала. Здесь мы собрали устаревшее оружие: копья, старые топоры, то, чем ещё не так давно пользовались наши солдаты, и успешно заменили трофейным вооружением. Среди всякого мусора имелись и вполне пригодные луки и стрелы, хотя цена на них также была явно сильно завышенной.

Далее, торговые ряды с продуктами, вот тут-то торговля и не останавливалась. У кого-то вяленое мясо, у кого-то фрукты, у кого-то овощи, у кого-то травы, каждый мог прийти, стать у столика или сесть на землю и разложить съестные товары. А после, назначив свою цену определёнными вещами или товарами, ждать покупателя. Сейчас в оборот постепенно входило мыло, созданное республиканками и, с помощью наших девочек, усовершенствованное. Они добавляли в вонючее мыло сок какого-то дерева и цветов. Не знаю, что там за реакция происходила и как оно работало, но запах получался очень ароматный. Хоть, со слов наших, после мытья держался не так уж и долго. Хули, мы иномирцы, в этом плане зажрались, нам дезики на двадцать четыре часа подавай, а не какое-то допотопное мыло. В том же ларьке, «крышующемся» волейбольным кружком, продавались излишки животного жира, соль, полученная при помощи выпаривания, а также специи. Язычки кошек, носы Чав-Чав, были очень чувствительны к резким изменениям вкуса, потому многие пренебрегали сухими специями, хотя еду предпочитали подсоленной. Зная о том, как дороги и ценны специи, наши прайдохи, между курятниками и огородами, высадили несколько рядков со специями, разными травами. (Так, на всякий случай) — отшучивались они, когда местные спрашивали «зачем». Если имперцам местные специи придутся по вкусу, первыми в эту золотую жилу войдут наши, и вот тогда в моём покровительстве и защите более не будет надобности. Ведь я считаю, что именно за солью и специями торговое будущее этого места.

— Агтулх! — позвала меня тётя Вера. Стоя возле волейболисток она что-то клала себе в корзинку.

— О, тёть Вер, и вы тут. — Подхожу со своей беловолосой бандой. — Скоро ведь обед, не ожидал вас увидеть.

— И без меня есть кому готовить. Зря что ли учатся. Уважаемый Агтулх, может, тебе тоже яиц, ну если захочешь, сам попросишь свиту, чтоб яишенку или варёных… вон, какой бледный, ещё ведь не оправился?

Глаз мой по-прежнему прикрывала повязка, то же с головой, телом и ногой. Будучи в доме, я то и дело стягивал «бандану с головы», чтобы проморгаться или до боли на лбу хоть как-то почесаться. Регенерация работала, я действительно очень быстро восстанавливался, то ли сказывалась моя «божественная роль» во всей этой ерунде, или что-либо ещё, не знаю. Я просто быстро поправлялся, и это радовало, хотя выглядел при этом действительно хреново.

— Яйца нынче роскошь. Оу… — заглянув в корзинку, прикрытую полотенцем, удивился, она была до верху забита. — Откуда столько?

— Места знать надо. — Покосившись на довольных девочек, хихикнула тётушка, а после наклонившись, на ушко шипнула: — Во втором форте Добрыни большую птицеферму делают, Маруська, та что за прилавком слева, им в этом помогает. А ещё, пока ты отдыхал, у нас две пташки заквахтали и цыплят удивительно быстро вывели. Девятнадцать штук, правда половину как отрастим, зарезать придётся…

— Зачем? — не понимая, спросил я.

— Петушки яйца не несут. Откормим и на суп.

Короче, всучили мне пяток яиц. Взяв у девчат немного соли, не бесплатно, конечно, а за мелкую шкурку (дополнительную валюту поселения), попросил медоедов вечером отварить мне их в солёной воде, а сам проверил ларёк с бумагой и чернилами. Товар очень плохой, но жизнь мне спас. Велев купить немного бумаги для отправки писем и посланий, попросил торговку всегда держать немного чернил в запасе для нужд государственных. Та одобрительно кивнула, уведомив о том, что наши мысли с батей в этом плане очень похожи. У старика тоже был свой неприкосновенный запас, теперь он был и у меня. Чутка пообщавшись с торговцами, в предвкушении оживления местной торговли, замечаю у ворот знакомые синие мундиры. Много — человек двадцать, рядом с ними взволнованная Аукай, ещё замечаю капитана Стеллу, что так же, как и зебра, кого-то выглядывала, наверное, меня. Ну а рядом с ним… какое-то убожество, коих подобной, в этом мире, из местных, я ещё никогда не видел. Толстая, словно шесть поросят, сшитых вместе, на носилках, которые несла половина из числа синих мундиров. Пусть женщины, тащившие «свинку» по джунглям, и выглядели телосложением даже крепче Беа, но, по красным мордам — по тяжёлому дыханию с уверенностью мог сказать — заебались они знатно. Кому-кому, а им помощь моя сейчас была так же необходима, как помощь, которую ждала от Империи наша федерация.

Избавляя гостей от ненужных телеперемещений, с отрядом медоедов в окружении, направляюсь встречать долгожданных гостей. Завидев нас, Стелла ужаснулась, Аукай склонила голову, а свинья, сощурившись, хрюкнула, прогнав по глотке сопли сплюнула на землю.

— Я…

— И-и-м-м-я-я, мне Хго-ру-хря-гу-са, я новая на-ме-стни-ца… — тяжело дыша, где по складам, где целыми словами, мерзким голосом прохрюкало существо. Свинья была ростом добрые два метра и весом полтонны. Волосы светлые, длинные, четыре подбородка, глазки — бусинки, щеки обвисшие, до плеч, здоровенные растопыренные уши. Выглядела как кусок покрывшегося потом дерьма, собственно, как я смотрел на неё, так и она смотрела на меня.

— Юродивый, — обратилась свинья ко мне, — где нам найти Агтулх Кацепт Каутль.

От обращения свиньи в столь призрительной форме, Стелла и Аукай изменили лице, отойдя от шока, кинулись к Хго-ру-хря-ге, принявшись лепетать что-то на вежливо-подчинительном языке.

— Босс… — подошла ко мне одна из медоедов, — что такое юродивый?

— Она сочла меня не красивым. — ответил я, наблюдая за тем, как свинья, косо поглядывая на меня, прикрыв рот веером, что-то обсуждала с Аукай и Марис.

Трое медоедов, выпучив на меня глаза, в стиле «ты шо ебнутый?» или «в смысле не красивый?» синхронно повернули голову на Хго-ру… как-то там.

— Нихрена себе… — выдала одна из медоедов.

— Да… извращённые у этих имперцев вкусы о красоте самцов. — протянула вторая.

— И не говорите… — почесывая затылок, так же глядя на свинью, выдала третья, Рабнир.

Конфликта из-за оскорбления, кинутого в мою сторону по незнанию, как мне казалось, удалось избежать. С трудом сделав ко мне на встречу пару шагов, свинья с почтением приклонила голову и произнесла: