Комэск (СИ) - Башибузук Александр - Страница 9

Пристрелили бы и сейчас, за излишнее злословие, но опять помиловали. Судя по кучным пробоинам в плакате, практически пуля в пулю, Буденный стрелять умел, а значит, изначально целился так, чтобы только напугать.

— Чтоб вас кобыла облизала, гребаные мудаки… — беззлобно ругнулся Алексей и взял аккордеон. Пробежался по клавишам пальцами, взял несколько аккордов, а потом, совершенно неожиданно для себя запел:

— Ой да на речке оно было,

Е-е-е, братцы, на речке Камышинке,

Ой да на Камышинке.

Вот и там жили толечко они,

Они люди вольные,

Вот и собирались во единый круг.

Во кругу они думу думали:

Кому толечко из нас атаманом быть.

Ай да казаку, только Ермаку,

Братцы, сыну Тимофееву…

Пропел и сразу замолчал, потому что испугался, только сейчас осознав, какой шикарный голос достался ему вместе с телом настоящего Лексы Турчина. Получилось глубоко и пронзительно, да так, что тронуло за душу самого Алексея.

Лешка немного поколебался и снова развел меха.

— Чёрный ворон, чёрный ворон

Что ты вьёшься надо мной?

Ты добычи не добьёшься

Чёрный ворон, я не твой…

Лекса увлекся, песня следовала за песней, а пришел он в себя только тогда, когда в кабинет толпой ввалились красные командиры.

— Ох, етить!!! — Буденный рукавом смахнул слезинку. — Ох, Лекса, ну мастак, язви тя, прямо за душу взял, сучий потрох! Слушали тебя в коридоре, спугнуть боялись! А веселей, что можешь?

Лешка улыбнулся и выдал:

— Из-за леса выезжает

Конная милиция.

Становись-ка девки в позу —

Будет репетиция!..

Все оглушительно заржали. Отсмеявшись, Буденный решительно махнул рукой.

— А давай, Лекса, с нами! И ты собирайся… — он повернулся к Слащеву. — И не дуйся, винюсь, переборщил. Если хотел бы, попал, сам знаешь. А язык попридержи, искренне советую.

Больше всего Лешке хотелось домой, но отрицательного ответа на приглашение просто не подразумевалось. Пришлось тащиться на берег озера со всеми. Судя по кислой физиономии Слащева ему тоже особенно не улыбалось бражничать с недавними противниками, но его положение было еще хуже, чем у Алексея. Лешку, как самое страшное, за строптивость могли разве что притормозить в карьере, а немилость для Слащева означала неминуемую смерть.

К приезду комиссии школа в лице Семки Ненашева, назначенного за свою пронырливость ответственной за все персоной, начала готовиться еще заблаговременно.

И Ненашев оправдал доверие.

На живописном берегу озера Себеж уже установили длинный стол и лавки, для желающих приготовили бредень и другие рыболовные снасти, а для услады взора и души гостей пригнали целую стайку загорелых физкультурниц из института Лесгафта. Тех самых, которые очень любили красных командиров. Честно говоря, уговаривать девчонок не пришлось, как только они узнали о мероприятии выстроилась целая очередь желающих. О желудках тоже не забыли. Семка правдами и неправдами добыл целого барана, свежий хлеб, картошку и прочие овощи, а остальное комиссия привезла с собой, в том числе какое-то просто невероятное количество горячительных напитков. Очень многие из командования армии начинали воевать вместе, а потом их военная доля разбросала по стране. И теперь, старые знакомцы, судя по всему, решили вместе оторваться на славу: вспомнить былое и вообще, просто оторваться.

— Ой, какие мальчики! — радостно заверещала крепкая как спелая дынька и загорелая дочерна физкультурница. — Чур, мой тот, усатенький!

— Урааа!!! — восторженные вопли девушек и командиров сплелись вместе. — Купаться, купаться!!!

— Отставить! — гаркнул басом Буденный, оглаживая свои усищи. — Сначала налить, матьвашутакрастак! И еще раз налить! А потом только в воду лезть…

Ну а дальше все пошло своим чередом. Выпили, конечно, потом еще и еще, а дальше все голяком полезли в озеро. Как уже успел убедиться Алексей, к вопросам раскованности в молодом советском государстве относились вполне поощрительно. Берега Москвы реки и прочих водоемов вокруг столицы в летнее время всегда отсвечивали нагими телами. Сам Лешка тоже никогда не был ханжой, так что в экстаз пуританства впадать не собирался. Но в общем безобразии участвовать не стал, просто стянул сапоги и гимнастерку с нательной рубахой и пристроился в теньке. А пару налитых ему рюмочек благополучно обманным путем вылил на песочек.

— Где бы мы увиделись, Лекса! — рядом сел Баронов. — Смотрю, ты и здесь не теряешься. Матереешь не по дням, а по часам! По секрету, там уже очень серьезно задумались над твоей карьерой, так что не удивляйся, если скоро обрадуют.

Лекса пожал плечами и крепко пожал руку комиссару.

— Приветствую Борис Борисович. Нет весточек из Туркестана, как там наши?

— Увы, ничего не знаю, — комиссар качнул головой. — Басмачи опять голову пытаются поднять, словом, все по-старому. Не о том думаешь, Лекса. Без нас справятся. Ты на правильном пути стоишь, братка! — заявил Баронов склонившись к уху Лексы и горячо зашептал. — А теперь, самое главное, выбрать правильную сторону. Вот тебе мой совет, старайся держаться поближе к Михаилу Николаевичу Тухачевскому, за ним будущее. Нас, единомышленников, уже очень много. Поверь, не прогадаешь…

Лешке очень захотелось предупредить Баронова, раскрыть ему глаза, уберечь от смерти, но он все-таки не стал этого делать. Несмотря на некоторую антипатию к своему бывшему комиссару, зла на него он не держал. Но не было никаких аргументов, чтобы обосновать свою позицию. Тухачевский стремительно входил в силу, популярность его среди народа и командного состава армии росла, а беду ничего не предвещало. Не пророчествовать же, как та бабка-ведунья.

Пришлось пообещать, что прислушается. Только комиссар ушел, как рядом бухнулся Семка и сразу возбужденно зачастил.

— Хотите, Ляксеич, на колени перед вами стану? Ей-ей, стану!

— Сдурел? — Лешка легонько дал ему кулаком по ребрам. — Только попробуй, ирод!

— Не буду, не буду… — Ненашев шарахнулся в сторону. — Ох и больно бьетесь! Ну, а как благодарить-то? В люди меня вывели, вона, сегодня комотда навесили, все благодаря вам! Только не бросайте меня, а? Христом богом молю! Таперича наши путя вместе, как ни крути! Хороший вы человек!

— Не брошу, — пообещал Алексей. — А теперь сгинь. Да смотри, чтобы командармы не потопли с дурости и спьяну. И сам часом не нажрись, дурында. И это… маячь от меня неподалеку, в бутылку воды набери и подливай мне в рюмку. Смекаешь?

— Смекаю, Ляксеич! — Семка стукнул кулаком по груди. — Это мы запроста! А может все ж пропустите по маленькой? Нет, так нет…

Ординарец убежал, а Лешка принялся разглядывать аппетитные формы физкультурниц, но, при этом, немного злился на себя, так как не испытывал никакого сексуального влечения. Верней испытывал, но не к этим девчонкам. В общем, к жене хотелось просто не переносимо.

— Лекса, ты чего затихарился? Давай к нам!

Алексей встрепенулся и пошел к начальнику школы Павлову, которые командовал у котла с бурлящей шурпой и попутно о чем-то беседовал с главкомом РККА Сергей Сергеевичем Каменевым и первым помощником начальника Штаба РККА* Борисом Михайловичем Шапошниковым. Дружно ударявшим больше по мясу и водочке, чем по физкультурницам.

Штаб РККА — приказом Революционного военного совета Республики (РВС) от 10 февраля 1921 года Всероглавштаб был объединён с Полевым штабом и получил название Штаба Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Штаб РККА стал единым органом управления вооружёнными силами РСФСР и являлся исполнительным органом РВС Республики

По пути из кустов вывернулся Семка и сунул Лексе в руку стаканчик со студеной водицей.

— О! — обрадовался Павлов. — Ты уже с налитой? Ну, и нам негоже отставать!