Пурпурная Лилия, или Сломай меня, если сможешь (СИ) - Шаенская Анна - Страница 6

— Я против! — возмутилась. — Мне не за что оправдываться!

— Передайте его светлости, герцогу Лаоре благодарность за помощь от имени семьи Вэйс, — отец обратился к слуге. — Моя дочь позже пришлет ответ.

Обходя по дуге разъяренного Вальтера, я забрала букет и письмо.

— Рейвен, проводи посыльного и подожди меня в кабинете, — тон отца не подразумевал возражений.

Холодно попрощавшись с Лейком, я жестом попросила слугу следовать за мной.

— Передайте герцогу мою искреннюю благодарность. Хель уже намного лучше.

— Его светлость будет рад это слышать.

Отпустив слугу, направилась к лестнице, ведущей в кабинет. Но не сумела совладать с любопытством и активировала плетение, усиливающее слух.

— Ты жалок, Лейк, — раздался хриплый голос отца, — не смог удержать интерес девушки и примчался жаловаться семье?

— Я не…

— Чего ты хочешь от меня? Чтобы я приказал Рейвен снова влюбиться в тебя? Это смешно! Я Жнец Смерти, а не покровитель влюблённых. Если тебе предпочли другого, это не мои проблемы.

— Честь дочери, тоже не ваша проблема?

— Того, кто посмеет посягнуть на честь моих дочерей, я убью, — в голосе отца звенела сталь, — с остальным разбирайтесь сами. Я изначально был против вашей помолвки…

Плетение неожиданно развеялось и мне по носу прилетел фантомный щелчок. Отец почувствовал, что я подслушиваю.

— Ай! — охнула.

— В кабинет. Живо, — раздалось в мыслях.

Я невольно поёжилась, предчувствуя хороший нагоняй. Отец был справедливым, но строгим. Судя по его мрачному взгляду и ледяному тону, скандал уже набрал обороты. Меня действительно ждали огромные проблемы. И не только с Лейком.

— Рей! — едва поднялась на второй этаж, из-за колонны выскользнули сестра и мать.

Шурша юбками, они вихрем подлетели ко мне и крепко обняли.

— Во что ты влипла?! — забеспокоилась сестра. — Как тебе помочь?

— Милая, мы с тобой! — заверила мама.

Она хорошо держалась, но я уловила лёгкий флёр успокаивающего зелья.

У матери слабое сердце, но она очень эмоциональная. Мы старались ограждать её от дурных вестей. Я очень переживала, как бы скандал не ударил по ней и ужасно злилась на Вальтера.

Он не имел права врываться сюда и втягивать в наши разборки семью!

— Я всё улажу, — заверила, обнимая их в ответ, — но мне понадобится ваша помощь в одном деле.

— Мы всегда с тобой! — горячо заверила матушка.

— Раненый морфал, о котором я говорила, сейчас в моей комнате. Мне нужно чтобы вы поухаживали за воронихой до выходных. Я оставлю лекарства и инструкции…

— Можешь полностью на нас положиться! — сестра взяла меня за руки и крепко сжала ладони. — И знай, я закончила голема-разведчика. Если нужно собрать информацию или компромат на врагов…

— Эстель! — испугалась мама.

— Это самооборона, — отрезала сестрёнка, и заговорщически подмигнула мне.

Мы ласково называли её Волчонком, за вечно настороженный и хмурый взгляд. Но сейчас она напоминала хитрую лисичку, готовую на любую авантюру, лишь бы защитить своих близких.

Внизу послышались голоса. Тихонько охнув, мы дружно разбежались в стороны. Я поспешила к кабинету, услышав краем уха как мама позвала слугу и уточнила, готов ли кофе.

Угощать Лейка никто не собирался, а вот нам с отцом он понадобится. Разговор предстоял сложный и долгий.

Кабинет находился в конце коридора. Я отворила двери касанием ладони. Защита считывала ауру и пропускала только тех, кого отец пригласил лично. Войти без его ведома не мог никто.

Внутри привычно пахло шоколадом, свежими пионами и любимым парфюмом отца. Смолистым, с едва уловимыми нотками трав и мандарин. Этот запах дивно сочетался с первыми двумя. Напоминая о том, что рядом с Реймондом всегда, словно тень, находилась его любимая Лилианна.

Цветы приносила мама, она обожала пионы и выращивала их в саду круглый год. Когда мы с Эстель были дома, она всегда ставила букеты и в наших комнатах. А вместе с ними и вазочку с шоколадными конфетами, чтобы мы могли немного подкрепиться во время работы.

Их же она присылала и в наши академии, вместе с короткими записками, полными нежности и заботы.

Я не очень любила сладкое, но эти конфеты напоминали о доме. Я всегда ждала их с трепетом.

Устроившись поудобнее в кресле, цапнула одну. А через миг из коридора повеяло магией отца. Его шагов не слышала, он двигался бесшумно словно дикий кот.

Зато цокот маминых каблучков услышала издали. Она решила лично принести нам кофе, ещё небось и шепнула отцу, чтобы не ругал меня слишком сильно.

Двери распахнулись, Лилиана первой проскользнула в кабинет, поставив на стол поднос с чашками и джезвой. Ободряюще улыбнулась мне и шустро исчезла, оставив после себя едва уловимый флер парфюма. Пионы, розы и мёд… она пахла нежностью и весной.

Я едва сдержала улыбку. Мама умела развеять грозовые тучи одним своим появлением.

— Рейвен, — отец подошёл к столу, разливая ароматный кофе.

Его хриплый голос звучал обманчиво спокойно, но я чувствовала скрытое в нем напряжение.

— Я отвечу за свои поступки, но приносить извинения не стану, — упрямо повторила. — Ты учил нас всегда поступать по чести. И я не отступлю. Адриан Джаренни издевался над беззащитным морфалом…

Слова полились рекой. Я кратко, но с чувством рассказывала о случившемся. Отец внимательно слушал и с каждой минутой всё больше мрачнел.

— Об извинениях не может быть и речи, — вынес вердикт, когда я закончила.

— Я согласна на сканирование памяти…

— Зато герцог Джаренни категорически против.

— Это его проблемы! — возмутилась. — Я имею право настаивать на проверке и предъявить свою память в качестве доказательств. Он оклеветал меня, заявив о нападении…

— Адриана действительно избили. Но я полагаю, это сделал сам герцог. У старшего Джаренни тяжёлая рука и дурной нрав.

— Но у меня есть свидетели! Городская стража видела…

— Адриан этого не отрицает, но утверждает, что ты настигла его позже и жестоко избила, — отец призвал. — Если верить показаниям, его спасло лишь наличие портального амулета. Якобы, он сумел вырваться и переместиться в особняк.

— Это же бред! Время шло на секунды и я сразу помчалась в госпиталь. Меня видел главный целитель и герцог Лаора. А затем я выполняла поручение декана…

— Рей, я всё понимаю, но расследование займёт много времени, и твою четвёрку отстранят от участия в турнире академий. Вы потеряете баллы и возможность выбрать распределение.

Я до боли прикусила губу. Это и вправду серьёзный удар, особенно, по членам моей команды. Двое из них были простолюдинами, и если нам назначат штрафные баллы, Ойгена и Джессику отчислят, несмотря на безупречную успеваемость и былые заслуги перед академией.

Правила Самоцветов беспощадны к магам из низов. Даже к гениальным.

— Лейк настойчиво предлагает свою помощь. Говорит, что может убедить Джаренни подписать мировую и без официальных извинений, но я ему не доверяю, — продолжил отец. — И если четвёрка Адриана действительно издевались над морфалом, нельзя допустить, чтобы они продолжили обучение в Рубине. Эта погань не достойна носить звание Алых паладинов и защитников Элинвара. Но если бросишь им обычный вызов, пока их вина не доказана, они могут выставить замену.

— Алый Рыцарь… — поморщилась.

Непобедимый берсерк, обладающий практически абсолютной магической устойчивостью. Цепной пёс и личное чудовище старшего Джаренни.

Против него у меня не будет шансов, даже если выйдем всей четвёркой. Нас просто переломают как в мясорубке и закопают под песками арены.

— Выход есть? — нетерпеливо уточнила.

— Суд Чести. Отказаться они не смогут, но в тоже время лишатся права выставить замену. А ты в случае победы сможешь выбрать для них наказание и требовать отчисления, без шанса поступить в другой Самоцвет, — пояснил отец, — но учти, тебя ждёт бой без правил. Придётся сражаться не по законам турнира, когда магам запрещено использовать калечащие и смертоносные плетения.