Сумерки войны (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 3

Но германской авиации он верил, как и все, кто видел, что люфтваффе творили в воздухе летом. Действительно, весь февраль и даже начало марта, трехмоторные транспортные самолеты «юнкерс 52», которые любовно именовали «тетушкой», постоянно, и по расписанию, перелетали на два аэродрома, находящихся в «крепости» (а так Адольф Гитлер приказал именовать окруженный корпус) — в самом Демянске, и деревне Пески.

Но тревожный звоночек прозвенел в первую же ночь, когда русские истребители сбили два самолета, а затем потихоньку потери стали расти, и хотя число вылетов долгое время не уменьшалось, вот только сокращалось количество доставленных грузов. Да и подкрепления стали поступать гораздо реже — а из Берлина постоянно шли заверения, что ситуация под контролем, и помощь близка. Это вдохновило солдат на долгое и упорное сопротивление в «графстве Демянск», так армейские острословы обыгрывали аристократическое происхождение Брокдорфа-Алефельда. Да и он сам в это верил, пока не увидел, что обстановка на фронте группы армий «Север» стала если не катастрофической, то весьма близкой к ней, когда русские нанесли удар всеми силами, всеми теми резервами, которые начали формировать в начале осени и старательно приберегали для нанесения именно решительного удара. Потому наступление на фронте 16-й германской армии генерал-полковника Эрнста Буша оказалось совершенно неожиданным, причем оно началось в Рождество, когда целую неделю стояли морозы. Противник действовал по классике, которую все германские офицеры изучали в училищах — устроил «Канны», подобные тем, которые сотворил карфагенский полководец Ганнибал самонадеянному римскому консулу Варрону. От удара двух вражеских армий фронт обороны 10-го и 39-го армейских корпусов вначале содрогнулся, потом начал «пятится». Болота замерзли, русские получили прекрасную возможность начать маневренную войну как в 1914 году, пехота на пехоту, с бесконечными маршами и попытками охвата флангов. И вот тут германские войска стали им однозначно проигрывать, несмотря на лучшую подготовку солдат и вооружение. Вражеская 11-я армия наступала на Старую Руссу, «обтекая» его корпус с севера, а 27-я обошла южнее, устремившись к Холму. В середине 34-я армия сковала его дивизии бесконечными попытками через леса просочиться в тылы, эта тактика сильно нервировала командиров дивизий, которые прекрасно понимали, что если получат приказ на отход, то придется оставить обозы и артиллерию, по крайней мере 150 мм гаубицы вынуждены сразу бросить, их по немногочисленным проселкам просто не вывезти. Это и было основным побуждающим мотивом выполнить «стоп-приказ» Гитлера, и вцепится за Демянск мертвой хваткой, ведь пока есть гаубичные полки, то русским правильно организованную оборону не прорвать по недостатку артиллерии, как происходило в прошлую войну. И германские генералы не ошиблись, русские окружить то окружили, вот только попытки ликвидировать «котел» у них не получались — разрозненные атаки с разных сторон легко отбивались. Имея сильные резервы у Демянска, Брокдорф успевал оказать помощь любому из командиров шести окруженных дивизий. В то же время транспортная авиация доставляла на аэродромы необходимые грузы, особенно нужные боеприпасы и бензин для многочисленного автотранспорта, прилетало и маршевое пополнение, в результате численность окруженных не уменьшалась ниже ста тысяч солдат и офицеров. Так что сомнений в том, что «крепость Демянск» дождется снятия блокады ни у кого из гарнизона не было, однако все изменилось в худшую сторону с назначением нового командующего Северо-Западным фронтом маршала Кулика, имя которого теперь все немецкие офицеры и солдаты произносили с проклятиями и с нескрываемым страхом, вполне заслуженным.

Он действовал совсем иначе — просто блокировал «кольцо», и нанес два страшных удара за его пределами, захватив Старую Руссу и взяв штурмом Холм, уничтожив город вместе с блокированным там гарнизоном генерала Шерера тяжелой артиллерией. Затем нанес удар по окруженным войскам, причем действовал очень хитро — не стал штурмовать Демянск, расположенный в юго-восточной стороне «кольца», а ударил по «выступу» в северо-западной части, на местности покрытой лесами и замерзшими болотами, по которым в тыл 290-й дивизии вышли русские егеря. Наступление оказалось настолько неожиданным и мощным, что дивизия была расчленена чуть ли не на батальоны и отдельные роты, и разгромлена, ее командир генерал-лейтенант Теодор фон Вреде попал в засаду и угодил в плен. За реку Полометь отошли части только 30-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Курта фон Типпельскирха, и там кое-как сумели организовать оборону. Хотя занимаемая «крепостью Демянск» площадь сократилась на треть, оборона значительно «уплотнилась», и Брокдорфу удалось вывести два полка в свой резерв, понимая, что новый штурм может вскоре последовать.

Однако маршал Кулик начал создавать сильную оборону по Полисти и Ловати — форсировать сразу два водных рубежа один за другим даже для вермахта является трудно выполнимой задачей. Потому сейчас именно в этом заболоченном «междуречье» шли ожесточенные бои между прорывающимися к Холму танковыми и моторизованными дивизиями 50-го корпуса, и отчаянно отбивающимися от них русскими войсками. Попытка генерала Зейдлица нанести второй деблокирующий удар, овладев Старой Руссой, «провалилась» с большими потерями, у нее в тылу начались ожесточенные бои за город Шимск. Так что радиограмму нового командующего группой армий «Север» генерал-полковника Кюхлера, сменившего фельдмаршала Лееба, Брокдорф воспринял спокойно, хотя в ней сообщалось, что одной операцией не обойтись, и в конце мая будет нанесен решающий удар, для чего «гарнизону» нужно перейти во встречное наступление. Вернее прорыв — всем стало ясно, что удерживать Демянск бесполезно, а его снабжение по воздуху уже вызвало кризис в транспортных самолетах люфтваффе. Никто не ожидал, что советская авиация будет действовать настолько активно и большими силами, а когда в небе появились «большие крысы» вместо маленьких и знакомых И-16, то даже германские истребители стали нести в схватках с ними серьезные потери. Что же говорить о других самолетах, днем они уже не летали — их просто уничтожали, как сейчас сбили огромный планер, что взорвался огненным клубком в ночном небе…

Построив большой планер Ме-231 с грузоподъемностью в двадцать тонн немцы столкнулись с серьезной проблемой — отсутствием буксировщиков. И чья очень «умная» голова предложила использовать три двухмоторных истребителя, и кто-то метко обозвал такую «связку» очень русским именем — «тройка». И каждый ее взлет превращался в смертельно опасный для всех аттракцион…

Из набалдашника дульного тормоза вырвался огромный язык пламени в клубах дыма — выстрел из 107 мм пушку выглядел красочно, особенно для ее конструктора, генерал-майора Грабина. Он смотрел на свое «детище» напряженным взглядом — орудие било беглым огнем, каждые десять секунд следовал выстрел, и можно было представить, что сейчас твориться внутри рубки самоходки, даже с включенными вентиляторами и открытым люком на ее задней стенке. Испытания на скорострельность проводил сам маршал Кулик, и надо отдать должное — старый фейерверкер царской артиллерии навыков не утратил и «глаз» был, как говорят в таких случаях «верным». Попадания снарядов в разбитый до полного хлама Pz-IV следовали одно за другим, такая точность несказанно удивила и самого Василия Гавриловича. И сейчас он прекрасно понимал, что никаких «рекламаций» точно не будет — другое орудие выдержало полтысячи выстрелов, прежде чем снаряд начал «болтаться» в стволе. И одно злило — первые испытания этой пушки состоялись еще в мае прошлого года, до войны, и хотя завод начал их выпускать, но на танки КВ его не стали ставить, хотя решение было принято. И все дело в том, что для установки избрали танк с большой башней, где стояла укороченная гаубица М-10Т. А его с началом войны перестали выпускать, а изготовленные пушки оказались бесхозными. Очень жаль было потраченного времени и вложенных трудов — ведь орудие прошло все испытания, для него специально сделали унитарный выстрел, причем в гильзе с дополнительной навеской пороха. Пробиваемость брони была куда выше, чем у М-60 — тут «утер нос» своему давнему конкуренту Петрову. Она буквально потрясала — с тысячи шестисот метров 107 мм снаряд проломил 120 мм броневую плиту под углом шестьдесят градусов. Да ни один танк не устоит, если в него попадет снаряд, что покидает ствол со скоростью восемьсот метров в секунду, а это на семьдесят метров больше, чем у М-60.