Ваша мама и семь гномов - Варварова Наталья - Страница 1

Чтобы влюбиться, среднестатистической женщине достаточно выполнить ряд условий: крепкое здоровье, свободное время и сердце, не обремененное душевными муками. Кто-то добавляет сюда алкоголь, но это, простите, про другое.

Я заворочалась на огромной постели. Как непривычно, моя узкая полуторка не позволяла так раскинуться. Шелковые простыни… ммм, это, наверное, люкс для новобрачных. Стоп! А при чем тут я?

Уже год, как все факторы «на влюбленность» не могли сойтись в одной точке. Дико переживала разрыв с бывшим, много работала и почти постоянно лечилась. От одного, другого, пятого и десятого. Неудивительно, что на свадьбу к Наташке я явилась без сопровождающего, зато честно высидев четыре с половиной часа в салоне красоты.

О мою лодыжку что-то потерлось. Шершавое и колючее одновременно. У них в номере, что, контактный зоопарк? И по моей кровати сейчас бродит… минипиг, карликовый терьер… белка? От нелепости своих же полусонных догадок тихонько хрюкнула.

Однако глаза разлепить слишком сложно. Наверное, третий бокал игристого стоило заменить лимонадом. Впрочем, я и в этот момент не заподозрила неладное. Еще не было случая, чтобы я, Виктория Чернова, просыпалась не там и не так.

Несколько раз дернула ногой, отбрыкиваясь от, скорее всего, кота. Фантазия – это прекрасно, но есть же элементарная логика. Ударилась пяткой о что-то твердое и гладкое. Предположим, о прикроватную тумбочку. Ну, же, Викки, пора разобраться, куда тебя занесло со свадебного банкета.

Как-то же я добралась до отеля… Наталья с мужем сняли для гостей целый этаж в хорошем загородном комплексе. Только я туда не собиралась. Планировала посидеть в ресторане еще час-два и ехать к себе. Странно, что воспоминания обрывались в туалетной комнате, где я, сбежав от фотографа, застыла с коробочкой пудры, отражаясь в многочисленных зеркалах.

Чересчур алое платье, зачем-то голые плечи. Длинные черные стрелки под глазами делали меня похожей на египетского болванчика. Я смотрела прямо перед собой, но ничего не видела. Зато слышала слова, приводившие в состояние невероятной расслабленности. От них качались стены и пол:

– Виктория, моя Виктория, я не позволю тебе проиграть.

Голос густой и такой волнующий. Его не то что воспринимать на слух приятно – хочется вдыхать полной грудью, делать примочки… эээ… на разные места для придания коже бархатистости.

Ого, вместо пудреницы девушка в зеркале, – то есть я, – сжимала в руке пунцовый бутон розы, и капля крови медленно сползала к запястью.

Вот и сейчас по телу прошла теплая волна, когда я вспомнила этот голос. Только разомлеть мешало чье-то сопение прямо у меня над лицом… Кстати, ассоциаций с котом все меньше. Подозрительно похоже на мужика, который переел мясного бульона с чесноком, бахнул сверху аджички и вот-вот полезет целоваться.

Мозолистые лапищи ухватили меня за грудь – в этот момент глаза открылись как миленькие, и я завизжала.

Я лежала на спине, а в районе живота маячила рогатая металлическая башка правильной круглой формы. Да это шлем! А в нем дядька – с бородой, наполовину обритыми щеками и выпученными глазами. Брови у него на загляденье, конечно. У меня щетки для мытья ванной, и то не такие лохматые.

Несколько секунд мы напряженно друг друга разглядывали. Видимо, крика своей жертвы конкистадор не ожидал. Как он попал ко мне в номер? Даже без памяти, не чуя ни рук, ни ног, впустить это существо я не могла.

– Звезда моя, твои алмазные прелести сводят с ума. Но не могла бы ты поменьше брыкаться? Наслышан я про королевские игры. Однако же народ засмеет, если я являюсь на утренний сбор с фингалом. Кирками махать станут не так усердно. Меньше заработаем – меньше налогов тебе на кружева и гребни.

Странные речи для насильника. Или меня сделали участницей костюмированного спектакля для взрослых? Впрочем, рогатый счел беседу оконченной. Он сложил губы трубочкой и отправился возить ими по моему животу, к несчастью, голому.

Дальше я действовала на инстинктах. Двинула ему левым коленом в челюсть. И пока незваный шлемоносец хватался за ушибленное, правой ногой снесла его с кровати. Мужчина с великим грохотом приземлился на пол. На сопротивление он явно не рассчитывал.

Повисла очередная драматическая пауза. Я свесилась с неожиданно высокой кровати, чтобы оглядеть безумца. Он же уставился на меня и на спине, медленно перебирая ногами, отползал в сторону. Помимо шлема, на нем красовалась золотисто-медная кольчуга почти до середины колена; руки и ноги закрывали кожаные щитки.

И это не человек, а человечек. Маленький, как карлик, – едва ли он доставал мне до талии, а вот его собственная борода топорщилась до середины груди. Ноги широкие и кривоватые, грудь колесом. Вылитый гном из «Ведьмака» или «Властелина колец».

– Позор славному семейству Карбюраторов, – просипел он. – Королева убивает вассала прямо во время исполнения долга.

Мы оба понимали, что его протесту не хватало выразительности. Печально глядя на меня, он поднялся и, не поворачиваясь спиной, допятился до двери.

Тут-то мне полагалось выдохнуть – и ничего подобного. Я огляделась по сторонам и поняла, что расслабляться рано. Номер, в котором я ночевала, тоже был, мягко скажем, тематическим. Широченную кровать колпаком сверху накрывал бархатный балдахин цвета крови.

Наверняка, когда-то кровать относилась к категории «дорого-богато», но время ее не пощадило. Тяжелый бархат следовало иногда отдавать в химчистку, бордовые кисти стирать вручную – а то совсем засалились. Еще я разглядела то тут, то там дыры, прожженные, видимо, окурками. Не заведение гостеприимства, а натуральный средневековый бордель.

Постельное белье и, правда, шелковое. На первый взгляд, чистое. Но я бы поменяла комплектик. Кто станет под багряный балдахин стелить нежно-розовые простыни? Если отвлечься от кровати, то и дальше дело обстояло не лучше.

Во-первых, сейчас не факт, что утро. Комнату освещали необычные светильники – словно факелы, где вместо огня плясал то ли газ, то ли имитация пламени, как в электрокамине. Света недостаточно, потому что огромная лампа по центру потолка с десятками рожков погашена.

Окна плотно закрыты занавесками из одного комплекта с балдахином. Страшно представить, что там за пылесборник. Какое время суток, определить невозможно.

Я осторожно опустила босые ноги на… шкуру какого-то животного. Не сказать, чтобы мягкую и нежную. О-о-о, да тут и голова имеется с оскаленной пастью! Убиенный для коврика зверь похож на бурого медведя, только саблезубого…

Я запрыгнула обратно в постель. Плохо. Очень плохо. Кому понадобилось настолько старательно воссоздавать обстановку средневекового замка, да еще с элементами фэнтези-романа… Это, определенно, псих. Я осторожно застонала. Надо соблюдать тишину, чтобы не привлечь к себе внимание других соседей по этому бедламу.

Одной шкурой хозяева не ограничились. Я насчитала еще три, причем одну из них у камина. На стенах вместо картин висели несколько чучел. Как зубастых, так и рогатых. Желудок неприятно свело. У одного чучела не хватало второго уха.

Желание приглядываться к деталям прошло само собой. Я девушка начитанная. Помню, что в крепостях открытый огонь имелся на кухне и в спальнях самых важных господ. А гном назвал меня королевой. Мамочки, да у меня никак одна из главных ролей в этом представлении.

Снова поставила ноги пол – так, чтобы мимо шкуры, – и оценила, какой же на самом деле холодный здесь пол. Еще бы, он же… каменный. Количество открытий в секунду превышало допустимый для мозга лимит.

Я принялась оглядывать собственные руки. Какие-то они чужие… Белее, ухоженнее моих, с излишне длинными ногтями. К тому же мне вчера сделали нежный перламутровый маникюр, а теперь я с ужасом смотрела на яркий лак кораллового цвета.