Измена. Ты больше не моя (СИ) - Ярина Диана - Страница 6

Просто так.

Без повода!

Как же жена? А жена обойдется! Жене букеты строго несколько раз в год на праздники — восьмое марта, день рождения, новый год и годовщина, конечно.

Годовщина свадьбы.

Ее, даже если захочешь, то не забудешь, день рождения нашей дочери в один день с нашей годовщиной!

Конечно, мы празднуем день рождения дочери, а годовщина получается вторичной в этот день…

Может быть, с этого все и начинается?

Мы друг для друга стали вторичными, отошли на второй план или даже дальше.

Сначала заботы, хлопоты, обязанности, дети… Работа! Потом, в свободное от всего этого время, мы пытаемся уделить немного внимания друг другу, хотя давно уже смотрим в разные стороны.

Он — на другую бабу, например.

— Прекрати! — вскрикиваю я, когда от напора его сильных пальцев трещат мои трусы.

Такой натиск, что он готов взять меня силой.

Роман не останавливается, слишком сильно его разозлили мои слова о том, что он не справляется.

За стеной становится тихо-тихо. У меня такое чувство, будто все, кто легли спать в дачном домике, сейчас замерли и слушают нашу возню!

Мне удается поднять руку и огреть мужа по щеке. Но в последний миг Роман поворачивает голову и удар ладонью приходится ему по уху.

Он застывает, тяжело дыша — взбудораженный, взгляд шальной, возбужденный до крайности.

Роман не на шутку завелся, дышит свирепо, у него даже губы дергаются немного.

На несколько мгновений я застыла, разглядывая своего мужа.

Таким я не видела его уже очень давно, и мне становится грустно, что для того, чтобы увидеть его в край возбужденным, пришлось его оскорбить и задеть.

В длительных отношениях притирка неизбежна, как и привычка.

Хорошо это или плохо, но новизна притупляется и кто-то один решает, что это сигнал для похода налево.

Я знаю женщин, которые от мужей гуляют, но о таком даже подругам не рассказывают, потому что настоящая женская дружба случается крайне редко.

Но мужчины — это другое дело.

О своих походах налево они во весь голос трубят свои друзьям, хвастаются, а те, хлопнув приятеля по плечу добавляют: «Вот это ты молодец! Мужик!»

— Ты чего? — хрипит Роман. — Дерешься. Пожестче хочешь, что ли?

— Ты совсем из ума выжил. Ром? У нас на даче полно гостей! Или ты решил для всех бесплатный аудиоспектакль на тему секса устроить?!

— Дача большая, давай выйдем. В баню, например, — улыбается, подлец, как ни в чем не бывало.

От его предложения меня чуть не выворачивает наизнанку.

Его тянет в баню, туда, где он совсем недавно со своей девицей ворковал. Тянет продолжить фантазию и закончить с той, которая под рукой нашлась, что ли?!

— Знаешь, в одном ты прав. Дача большая! И ты… Ты себе угол точно найдешь! А не найдешь, в машине переночуешь!

— Ты только что намекнула… Нет, прямо сказала, что в постели со мной тухло. Так давай добавим огня! — не сдается он.

— Ты пьян! Ты мне сейчас противен! Боже… Свали от меня. Живо! Или я буду кричать!

— Да кричи, сколько влезет, это между нами, между мужем и женой. Все уже взрослые, все свои, поймут, если услышат, что у нас кое-что происходит.

Совсем с катушек слетел, берегов, похоже, не видит.

Я не знаю, чем бы закончилась эта стычка.

Возможно, реально моими криками о помощи.

Но происходит кое-что другое.

В кармане брюк мужа зазвонил телефон.

Завибрировал, я это ощутила внутренней стороной бедра. Роман содрогнулся, прижавшись ко мне теснее.

Совсем себя не контролируя.

— Тебе звонят! — почти кричу ему в лицо.

— Подождут. Или перезвонят позднее, потому что сейчас я занят!

— Вдруг это что-то очень важное?

Роман отталкивается от кровати с бранью на губах.

— Вот так всегда, Вероника! Для тебя всегда, слышишь… Всегда есть что-то более важное, чем мы сами.

Я застываю, оскорбленная такой претензией, а муж тем временем достает телефон из кармана и при мне отвечает.

Резко рычит в телефонную трубку:

— Да!

Его голос такой злой, что, будь я собеседником в этот момент, я бы немедленно положила трубку.

— Что? Говори!

Выслушав чей-то ответ, Роман смотрит на меня зло.

— Это дочь. До тебя дозвониться не может. Спросить что-то хотела. Обезболивающее и… Что-что? — переспрашивает. — Кровоостанавливающее? Так, Марина… — говорит строго. — Что случилось?

Муж меняется в лице.

— Жди. Скоро буду!

Я поднимаюсь, полная тревоги за дочь.

Обиды пока отодвигаю в сторону.

— Что случилось?

— Толком она не рассказала, говорит, упали неудачно с самоката. Крови много.

— Упали? — переспрашиваю я, зацепившись за то, что о дочери муж говорит во множественном числе.

— Да. Вместе с подругой.

Мне показалось или голос мужа зазвучал в этот момент немного иначе?

Выходим из комнаты, по нам скользят заинтересованные взгляды друзей, они сопровождают нас до самых ворот.

Мы с Романом действуем слаженно.

Он открывает ворота, я выгоняю автомобиль. Он закрывает, я терпеливо жду за рулем.

— Я сяду, — предлагает он.

— Ты пил, — отрезаю я. — Торопишься на тот свет? Без меня!

— Ладно, черт! Ты чего такая колючая?

Из числа друзей к машине приходит Анатолий с Лидой, своей женой.

— Уезжаете?

— Приходится. Дети накуролесили, — отзывается Роман.

— Так вроде уже не щеглы! — удивляется Анатолий, чтобы с места срываться!

У него с Лидой детишки совсем еще маленькие: пять и десять лет соответственно. Я помню наших детей в этом возрасте: такие милые были!

— Не зря говорят: маленькие детки — маленькие проблемки, а дальше ты сам знаешь.

Роман бросает на меня странный взгляд и вдруг предлагает:

— Вероника, может быть, ты все-таки останешься? Как хозяйка…

При этом муж не смотрит мне в глаза, руки засунуты глубоко в карманы брюк. Я вижу, как его пальцы поглаживают экран телефона.

Будто ему не терпится ответить!

Неужели его Котенок прислал сообщение?

Боже, он совсем с катушек слетел с этим Котенком.

У него дочь в беде, а он… только о шлюхе своей думает.

И предлагает мне… матери… не ехать!

Интересно, почему?

— Не понимаю, Ром.

— Что тут понимать? Ты дачу как? Без присмотра оставишь?

Лида вмешивается:

— Да бог с вами, езжайте! Когда у детей беда, родители всегда должны откликнуться немедленно. Езжайте, мы все прекрасно понимаем, чп случаются у всех. И за дачу не переживайте. Мы с Толей проследим, все уберем, закроем, ключи привезем вам. Все, давайте… С богом! — махнула рукой.

Мы отъехали, улица быстро отдалилась и вскоре растворилась, пропала даже из зеркала заднего вида.

Внедорожник шел хорошо, мягко.

Роман сидит, насупившись.

— Это было совсем необязательно! — наконец, говорит он и отворачивается в окно.

Что он там собирался рассмотреть в непроглядной темени, я не знала.

К тому времени ночь уже вступила в свои права.

Теплая, летняя ночь…

Если бы мы сейчас перенеслись на несколько лет назад, я бы обязательно открыла окна, чтобы в салон ворвался теплый ночной воздух. Роман поворчал бы, что налетит мошкара, но потом сам бы потянулся за поцелуем.

Мы бы притормозили, перелезли на заднее сиденье, а потом…

От ярких картинок перед глазами стало совсем невмоготу.

Только теперь на месте себя я видела какую-то другую девицу.

Смазливую и жопастенькую.

Из головы никак не выходили слова Лехи и вид насупленного мужа, недовольного, что я тоже с ним поехала, говорил сам за себя.

А я… ехала, злила и тихо злорадствовала.

Очевидно же!

Да просто на лбу у мужа написано, что, сославшись на заботу о дочери, он планировал заскочить к своей девочке.

Забежать на пять минуточек или с ней-то он сношается подольше?