Выбери любимый жанр

Серебро в костях (ЛП) - Бракен Александра - Страница 18


Изменить размер шрифта:

18

Джеффри Монмутский писал не правду — он собрал мозаику из народных преданий и откровенной выдумки, но в его рассказе всё же была крупица истины, хотя и украшенная до неузнаваемости.

Тем не менее, легко было понять, почему Тинтагель и соседняя деревня пленяли воображение. Эти места были дикими и драматичными — идеальные для встречи с колдуньей, чтобы обменяться чем-то важным.

Я оглянулась через плечо, когда дождь усилился, почти хлестая по мне своей яростью. Руины замка выделялись на фоне вздымающихся тёмных облаков.

Отдалившись от туристов, медленно создавая дистанцию, пока они шли обратно к деревне, я свернула с главной тропы и шагнула на сырую траву, морщась от ледяной воды, которая моментально пропитала мои носки и джинсы.

— Где же ты… — пробормотала я, прикрывая глаза рукой. Если узел развязался…

Наконец, я нашла промокшую жёлтую ленту, натянутую на густом пучке вереска, к которому я её привязала. Плечи расслабились от облегчения. Я протянула руку, нащупывая цепочку деревянных табличек, окружавшую лагерь.

Сигилы, вплетённые в гирлянду, манипулировали воздухом и светом, скрывая то, что находилось внутри, от человеческих глаз.

К сожалению, это включало и мои глаза.

Ненадолго, подумала я, ощущая, как сердце болезненно сжалось в груди.

Территория для туристических палаток располагалась севернее моего лагеря. Если я здесь, чтобы выяснить, куда пропал Нэш, мне придётся заново пройти его путь. Нэшу нравился этот маленький ровный участок земли — он был не особо защищён от ветра, но с него открывался отличный вид на руины.

Протянув руку вперёд, я пошла, пока мои ботинки не наткнулись на камни, которые я оставила, чтобы отметить вход. Обычно такие вещи устраивал Кабелл, направляя нас обратно…

Что-то острое сжалось в моём животе, когда я повернулась спиной к потокам дождя. Лицо обжигал холод, я не чувствовала ни пальцев, ни ног, и даже не была уверена, что из этого хуже.

Я собиралась развязать узел гирлянды, когда вдруг в поле зрения возникла другая палатка.

Голубое чудовище из нейлона и полиэстера, ультрасовременное и предназначенное для целой семьи, а не для одного самодовольного подростка, стоявшего у входа.

— Добрый вечер, соседка! — прокричал Эмрис сквозь дождь. — Нашла что-то интересное в руинах?

— Нет, — ответила я. — Это моё место. Я была здесь первой.

Он наклонил голову, глядя на меня с наигранной жалостью.

— А как ты это докажешь? Я мог быть здесь всё это время, спрятавшись за своими чарами, и ты бы ничего не заметила. Жаль, что у тебя нет Ясновидения.

Я зарычала, чувствуя, как ветер подхватывает подол моей куртки, пока выдираю колышки своей палатки из земли, удерживая хлопающий красный материал, чтобы он не улетел.

— Ну что ты, Птичка, не злись! — крикнул он мне вслед.

Собрав свой раскатанный спальный мешок, рюкзак с припасами и сумку с инструментами, я проскользнула дальше вниз по склону, выбрав новое место за выступом больших валунов, которые хотя бы скроют меня от его глаз, пока я не найду лучшего укрытия после шторма.

Мои ботинки едва цеплялись за грязь и мёртвую дикую траву, пока я вбивала колышки в твёрдую землю. Когда палатка, наконец, была установлена, я бросила внутрь все свои насквозь промокшие вещи и попыталась руками вычерпать лужу, которая образовалась на дне старой палатки.

Я потянулась, чтобы застегнуть молнию на входе, но замерла. Крик застрял в горле.

Палатка Эмриса снова была рядом с моей, как будто он каким-то образом сложил её, положил в карман, а затем снова развернул. На этот раз он сидел на складном стуле, с батарейным — или, что более вероятно, магическим — обогревателем у ног и чашкой чего-то горячего в руках.

— Супа? — предложил он.

— Уходи, — прорычала я.

— Без шансов, — сказал Эмрис. — Ты и правда думаешь, что я позволю тебе скрыться из поля зрения? Твой приезд сюда доказывает мою теорию, что это Нэш обменял кинжал на кольцо. Именно он охотился за кинжалом Артура…

Я застегнула молнию на палатке, отрезая его слова.

Моя палатка безнадёжно трепетала под напором ветра и дождя. Водоотталкивающий материал давно сдался, и обшарпанные заплатки покрывали её многочисленные дыры, но сейчас это было неважно, ведь все мои вещи уже промокли.

Надо было использовать монеты Мадригал и снять комнату в деревне поблизости. Я могла бы уютно устроиться рядом с камином, слушая, как дождь стучит по окнам. Но я оставила деньги для Кабелла, на случай если ему понадобится снять жильё в другом месте, пока всё не закончится.

Я подставила под сильные протечки котелок и жестяную кружку.

— Идеально… — пробормотала я. Хватит минут на пять.

Вздохнув, стянула ботинки и мокрые носки, а затем насквозь промокшую фланелевую куртку. Быстро растёрла руки, пытаясь разогнать кровь.

Внутри палатки было не тише, чем снаружи, — буря яростно хлестала по брезенту, грозя вырвать колышки из земли. Но запах влажной земли, капли воды, чистый воздух… это всё, как ни странно, согревало меня, напоминая о чём-то знакомом. Тем не менее, между Эмрисом и воспоминаниями, что пробуждал Тинтагель, я чувствовала напряжение. Ничто не могло прогнать ощущение, что под кожей что-то ползает.

Включила светодиодный фонарь и развернула спальный мешок, пытаясь его просушить. Заставила себя пожевать немного вяленого мяса и черствых сушёных фруктов, которые нашлись на дне моего рюкзака для путешествий.

Я лежала, глядя на потолок палатки, и мысли сами собой начали блуждать. Думала о том, что делает Кабелл. Послушался ли он меня и уехал из города?

Он не хотел ехать с тобой, напомнила я себе. Он тебе не нужен.

Я отложила остатки вяленого мяса, ощущая, как желудок сжался слишком сильно, чтобы я могла проглотить ещё хоть кусочек. Дождь стучал по палатке, заставляя её трепетать и дрожать. Я понимала, что нужно найти способ почистить зубы и умыться, но теперь, когда, наконец, легла, не было сил даже пошевелиться.

Закрыла глаза, возвращая себе воспоминание, которое старалась похоронить долгие годы.

Та ночь была, как сотни других. Я потушила маленький костёр, и мы зашли внутрь палатки, чтобы съесть немного супа. Я видела Нэша так же ясно, как если бы он сидел рядом со мной сейчас: окаменевший отпечаток лица, которое, возможно, когда-то было красивым, но теперь покрасневшее от солнца и выпивки; светлые волосы и щетина, сверкающая серебром; искривлённый мост носа, сломанный раз, возможно, сто. У него были глаза подростка — небесно-голубые и сверкающие, когда он рассказывал одну историю за другой.

Ложись, Тэмси, — сказал он, отрывая взгляд от своего дневника, куда записывал свои заметки. Поспи, пока можешь. Мы уходим на рассвете.

Мы уходим. Худшее обещание, которое он когда-либо нарушил.

Я прокручивала это воспоминание сотни раз, стараясь отыскать какой-то мельчайший, незамеченный прежде нюанс.

Открыла глаза и положила руки на живот, чувствуя, как он поднимается и опускается с каждым вдохом. Даже несмотря на шум ветра снаружи, тишина внутри палатки была угнетающей. Я постучала пальцами по своим ладоням, пытаясь ослабить ощущение, что под кожей что-то ползает.

Одиночество обвивало меня. Только этим можно было объяснить, почему я потянулась к знакомому комочку в своей сумке.

— Ну, хорошо, — пробормотала я. — Это по-настоящему жалкий поступок, Ларк.

Веки Игнатиуса с трудом приоткрылись, когда я положила его рядом со спальным мешком и зажгла его фитили. Вокруг нас вспыхнуло лёгкое мерцание, когда магия распространилась с теплом маленьких огоньков. Глаз лениво перевёл взгляд с меня на крышу палатки, кожа вокруг него сморщилась с явным презрением. Пальцы Игнатиуса заскрипели, когда он попытался их согнуть, словно собираясь потушить огонь или улизнуть, как краб.

— Только попробуй убежать, — предостерегла я. — Помни, для работы тебе нужны всего три пальца, а если я тебя поймаю, первым делом отрежу средний.

18
Перейти на страницу:
Мир литературы