Злой город (СИ) - Гор Александр - Страница 4

Два дня стоянки под разорённой Коломной, где после схватки с личной охраной Кадан-хана пришлось схоронить почти четверть дружины, дали и пополнение. Невеликое, всего-то до сотни сабель, но, как любил повторять Полуницын, «на безрыбье и сам раком встанешь». Схоронить почти четверть и оставить на излечение в окрестных деревеньках почти столько же. Серьёзные потери, очень серьёзные. Но всё равно намного меньшие, чем понесли враги.

Нет, Коловрат не рванулся вслед основным силам Батыя, ушедшим на Владимир. Пошёл к Москве — «щипать» тех, кто оказался небоеспособен после штурма будущей столицы России, давшегося оккупантам тоже нелегко. Если судить по времени осады. А потом в сторону Ярославля. Пошёл и не пожалел, поскольку по пути дружина порубила не менее трёх сотен врагов. Кого из числа оставленных на лечение в русских деревеньках, кого из охраны русских пленников, а кого из числа фуражиров и грабителей.

Но вести всё равно доходили тревожные. И дело даже не в захвате владимиро-суздальских городов, которые, как знал Алексей, всё равно будут взяты и разорены. Батыя взбесила гибель Кадана, и он направил на поиски дружины Коловрата две тысячи отборного войска из окружения самого отмороженного чингизида, хана Бури, в известной истории умудрившего «загрызться» по поводу главенства над войсками с самим Бату-ханом. Тем более, Кадан и Бури совместно командовали войсками, разорявшими западную часть Рязанского княжества, было Бури-хану за кого мстить «коловратовцам». И теперь эта орава широкой облавой пыталась нащупать «прищемивших хвост» монголам «партизанам».

Сложно сказать, как удалось это сделать степнякам. Может, вышли на следы большой группы воинов (такие никак не «заметёшь»), может, перехватили раненых, отправленных после боя «в тыл», а может, допросили крестьян из тех деревень, по которым проходила дружина. Но авангарды войска Бури-хана нагнали её неподалёку от реки Яхрома по дороге от Москвы к Дмитрову.

Пока бились с тремя сотнями, нагнавшими отряд с юга, примчался посыльный из охранения с докладом о том, что до полутысячи конных на подходе со стороны Дмитрова. А поскольку рубка только закончилась, пришлось снова выстраиваться в оборонительный порядок и встречать лихую конную атаку степняков, решивших смять русичей, не успевших окончательно изготовиться к новому бою.

Вот только атаковала вовсе не тяжёлая панцирная конница, а лёгкая, вооружённая лишь луками да саблями и защищённая кожаными панцирями да стёганными халатами. Хотя, честно говоря, эта одёжка на основе обыкновенной ваты, именуемая тегиляями, тоже довольно неплохо держит сабельный удар, пусть и фактически бесполезна против бронебойной стрелы.

Рубились около часа, гоняя и без того уставших коней по сугробам. И дождались новой вести об ещё одном отряде, движущемся с юга. А уж встречать его на окончательно заморенных лошадях, значит, однозначно обречь себя на поражение.

Пришлось отходить на юго-восток, за реку, над которой на высоком холме торчал частокол то ли брошенного, то ли разорённого поселения. Хорошо, хоть этот тын, торчащий на вершине, имеющей название Баран-гора, не сгорел.

Пока полтысячи уцелевших в бою воинов укрепляли пролом на месте ворот городища, именуемого Вышгородом, за речушкой Комариха, где полдня кипел бой, зверствовали татары, вырезая раненых, которых не удалось забрать с собой. У Крафта в глазах темнело от ненависти и желания расстрелять каждого, кто этим занимался. Расстояние плёвое, не больше полукилометра, и даже близящиеся сумерки не помеха. Но… Полсотни патронов к СКС, оставшихся в запасе, не то количество, с которым можно реализовать такое желание.

По-хорошему бы, едва стемнеет, сняться и уйти через лес на восток или юго-восток по гребню кряжа. Вот только на измученных конях далеко не уйти. Так что пришлось ждать утра, глядя на костры, горящие под Баран-горой за Комарихой и Яхромой.

Наутро состоялась попытка первого штурма. С двух сторон, с севера и запада. Но стрел у дружинников было достаточно, а склоны Баран-горы крутыми, и попытка захлебнулась. Через деревушки, расположенные к северу, ордынцы уже проходили по пути к Дмитрову и Владимиру, так что населения там почти не оказалось, гнать впереди себя с лестницами некого. Пришлось им, прячась за деревьями, обстреливать защитников навесным огнём. Дело долгое, нудное, но, тем не менее, приносящее результаты. Так, собственно, и погиб Артист, получивший стрелу на излёте в район сонной артерии. Последний из товарищей Крафта, ушедших вместе с ним воевать в дружине Коловрата: Сене Груздю прострелили ногу, задев кость, ещё под Ольговом, и он уехал в Серую крепость на санях.

Хуже было то, что часть татар теперь торчала и юго-восточнее укрепления, мешая отходу. Если прорываться, то сначала придётся вырезать их, а там к ним и подмога подоспеет.

К вечеру — новый штурм, тоже отбитый, но увеличивший счёт раненых и погибших дружинников. А к утру ордынцы доставили те самые арбалеты с двухметровыми стрелами-жердями, при попадании не только раскалывающими надвое колья частокола, но и разящими человека, прячущегося за ними.

Посмотреть на работу «артиллерии» явился какой-то шибко большой монгольский начальник, на которого Полуницын не пожалел патрона. Как бы не сам хан Бури, судя по толпе прихлебателей вокруг него. Правда, задубевшие руки чуть подвели, и пуля из винтовки ударила монгола не в грудь, а в плечо. Зато, пока вокруг него суетились, унося подальше, добил по тем самым прихлебателям остатки магазина.

После этого татары полезли на штурм всей толпой, не считаясь с потерями. Отбиться отбились, вот только в рубке, завязавшейся уже внутри частокола, уцелело всего-то сорок девять человек, из которых не получили раны то ли трое, то ли четверо. Там, в этой схватке, и закончились патроны к «Глоку» и почти закончились автоматные, используемые в СКС. А сразу после этого и прилетела та самая стрела, убившая одного из товарищей и тяжело ранившая Евпатия.

Потери, понесённые ордынцами, были тоже огромными. Но новый штурм даже имеющимися у них силами однозначно будет последним. Вот и объявили те дружинники, что не выдержат дальний путь верхом на коне:

— Уходи, боярин. И те, кто может, тоже пусть уходят. А мы примем здесь за Землю Русскую смерть неминуемую, но заберём с собой безбожных, сколько сможем.

И вот две недели скитания по разорённой земле Владимиро-Суздальского, а потом и Рязанского Великих княжеств позади. Из полутора дюжин всадников, сумевших светлой зимней ночью спуститься по склону заросшего лесом кряжа и оторваться от погони, осталось с боярином, едущим в застеленных медвежьей шкурой санях, только семеро. Уже за спиной Дон, и, как говорят знающие, до городка Талица и соседнего с ним Ельца, кажется, последних не разорённых городов Рязанской земли, осталось всего ничего, примерно час неторопливого бега лошадки, запряжённой в эти сани. А там можно будет отдохнуть, сил набраться, подлечить легенду нынешнего сурового времени, сумевшего сделать даже больше, чем это было в той истории, которую когда-то учил в школе Алексей Полуницын.

3

Свежевыбеленная БМД смотрелась неплохо. Если глядеть издалека. А если подойти поближе…

— Дракон, чистый дракон. Только не огнедышащий, — похлопал рукой по шершавой броне Беспалых.

Во время участия в «выездах на дело» каждую из обеих имеющихся в распоряжении обитателей Серой крепости боевых машин так обильно осыпАли стрелами, что вся, буквально вся их поверхность, не считая днища, была исклёвана наконечниками стрел. А если учесть, что корпуса машин изготовлены из алюминия, то каждая из стрел оставила на них чатинку, и теперь «шкура металлического зверя», мягко говоря, была далеко не гладкой, как сразу при переходе из ХХ века в этот мир. Даже слой извёстки, наскоро нанесённый на неё, не улучшил картины.

Впрочем, на счёт того, чтобы этот «дракон» стал огнедышащим, вопрос уже обсуждался, и от такого решения отказались после того, как Фофан просчитал аэродинамику полёта огнесмеси при постройке огнемёта. Если не считать сложностей технического характера при притирке рабочего цилиндра, выталкивающего «рабочую жидкость», то это ещё и расход солярки плюс низкая скорострельность: после каждого «выстрела» нужно время, чтобы компрессор накачал воздух в ресивер. При ничтожной дальнобойности: метров тридцать. Ну, если очень повезёт с качеством обработки деталей, то пятьдесят. Пусть и психологический эффект от такой «вундервафли» просто убойный.