Зодчий. Книга III (СИ) - Погуляй Юрий Александрович - Страница 8

Тревога Шибанова только выросла:

— Рад это слышать. А теперь запрос оформи и отправь на розыск. Красный гриф поставь.

— Красный? Сашке⁈ Чего случилось, господин старший комиссар⁈

— Ты там не засиделся в тёплом месте, а? — не выдержал Шибанов. — Забыл, с кем разговариваешь, сержант⁈ Выполняй!

— Просите, господин старший комиссар! Оформляю!

Шибанов отключился. Зуд внутри превратился в рёв сирены. Даже дышать стало тяжело. Чёрт. Что-то произошло. Что-то серьёзное. Что узнала это дурная идеалистка, а? Что у неё может на него быть?

Хм… Что если его кинул Игнатьев? Подставил, чтобы не платить? Комиссар двинулся к стоянке, где была припаркована машина. Его потряхивало от чуйки.

Сев за руль, Шибанов некоторое время смотрел прямо перед собой, а потом несколько раз врезал по нему. Кажется, он только что совершил ошибку. Нельзя задействовать официальные каналы. Нельзя! Слишком по горячему всё идёт. Он снова взялся за телефон, набрал дежурного:

— Отменяй заявку на Панову. Разобрались.

— Конечно, господин старший комиссар, — с облегчением произнёс тот.

Шибанов посмотрел на часы. Надо ехать в Томашовку. Поговорить с Баженовым ещё раз. Может быть, он проболтается о планах Пановой…

Когда мы прибыли в столицу, то было ещё светло — спасибо белым ночам. Петербург встретил нас приятной прохладой, и я вдруг понял, что соскучился по прекрасному городу. Удивительное ощущение. Он мне не родной, я жил совсем в другом мире, но за год обучения в Академии попросту влюбился в столицу.

На вокзальной площади стояло несколько такси, и я выбрал машину поприличнее с виду.

— Отель «Лев Сорбонны», — сказал я водителю, когда мы устроились в салоне сзади.

— Слушаюсь, — отрапортовал он.

— Вы ведь не отсюда? — спросил я у Александры. Моя спутница не отрывала глаз от прекрасных улиц Санкт-Петербурга. Вопрос она услышала не сразу, пришлось повторить.

— Я из Ростова… — выдохнула Панова. — В Петербурге была несколько раз, но не в белые ночи.

— В эти дни особенно хороши у нас салюты, — хмыкнул я.

— Правда? — повернулась ко мне девушка. Я поймал осуждающий взгляд водителя в зеркале заднего вида.

— Шутка для своих, — ответил я. — Не берите в голову.

Она улыбнулась и снова вернулась к созерцанию города. Выбранный мной отель находился в паре кварталов от старого здания Комиссии. Чтобы утром время не терять, пока буду провожать Панову на рандеву с целым князем. На часах было за полночь, и, разумеется, дожидаться утра под закрытыми дверьми я не собирался. Водитель специально провёз нас через центр, иногда двигаясь помедленнее мимо величественных архитектурных строений. Приятный бонус. Вечером столица особенно хороша.

У меня дух захватывало от мощи Эха известных на весь мир соборов. Большая их часть возведена ещё в домагическую эпоху. И как бы тепло я ни относился к Конструктам и их возможностям, а такие чудеса они создать не могут.

Теоретически, если наделить вшитые искусственные интеллекты возможностями управлять Конструктом, то мы могли бы увидеть прорыв в культуре, но на практике вышло не так. Однажды я уже был свидетелем такого преображения ИскИна. Ему дали возможность творить, и получили в результате миллионы жертв. Без Скверны, без обращённых. Просто нечеловеческая логика управляющая другими машинами. Извращённое понятие красоты.

По дороге я заметил, что Панова стала нервничать, и когда мы остановились у входа в «Лев Сорбонны» — то решил дать спутнице время прийти в себя. Расплатился с водителем, поблагодарив за поездку, но подниматься по каменной мраморной лестнице не стал. Задрал голову, разглядывая розовое здание с огромными белыми колоннами.

На верхней площадке с вежливым поклоном появился швейцар и сделал приглашающий жест. Я показал ему указательный палец, мол, минуточку.

— Вижу, вас что-то тревожит, ­— сказал я девушке. — Если слишком шикарное место, то не волнуйтесь, я «угощаю».

Она слабо улыбнулась, открыла было рот, но поспешно одумалась. И всё же не сдержалась:

— Какой у вас план?

— Вкусно покушать, выспаться в мягкой кровати. Утром же я провожу вас до здания Комиссии, а потом отправлюсь по своим делам.

Девушка кивнула, тряхнув волосами, и неожиданно взяла меня за рукав.

— Что, если мне нельзя туда идти? — спросила она нервно. — Ведь если Шибанов уже предупредил своих людей… Меня могут просто не пропустить. Если не хуже… Я должна найти другой выход. Боюсь, мне снова нужна ваша помощь, — глаза её смотрели прямо и очень серьёзно. — Вы благородный человек. Может быть, вы сможете организовать встречу с Васнецовым?

— Конечно, — кивнул я. — Ведь я с ним играю в лапту по вторникам, сразу после регулярного чаепития с Его Императорским Величеством. Как и все благородные люди Российской Империи.

— Вы смеётесь надо мной… — вздохнула девушка.

— Давайте сначала доберёмся до номеров, а уже завтра, на свежую голову решим, как поступим. Возможно, я смогу вам помочь.

— А если я в розыске, и нас узнали? — не сдавалась она. Оперуполномоченная вдруг полезла в карман и вложила мне в руки слепки. — Пусть они побудут у вас. Если со мной что-то случится… Прошу, запустите их в дело. То, что сделал Шибанов, порочит честь Империи. Это ведь даже не коррупция. Это измена!

— Хм… — отреагировал на это я.

— Утром я у вас их заберу. Просто… Если ночью что-то случится. Так мне будет спокойнее, — она разжала руку, убедившись, что я держу слепки. Затем резко отстранилась и поспешила по ступеням наверх.

Какое самопожертвование. Сунув доказательства вины Шибанова в карман, я двинулся за Пановой, мыслено представляя себе шикарный душ в белом кафеле, блеск зеркал, позолоту убранства и прочие прелести дорогих номеров.

И они меня не разочаровали. Правда, около трёх часов ночи ко мне в дверь постучали, и перепуганная Александра пробралась ко мне в номер. Я проводил девушку недоумённым взглядом.

— Я боюсь оставаться одна сейчас, ваше благородие, — тихо проговорила она. — Понимаю, как это выглядит. Особенно после того… Что было днём. Но, прошу вас. Не подумайте ничего такого. Я лягу на диване. Просто не прогоняйте. Мне никак не уснуть.

— Хорошо, — сонно пожал я плечами и вернулся в кровать. Вырубился уже через несколько секунд.

Утром меня разбудил треск кофемашины. Оперуполномоченная Панова колдовала на небольшой кухоньке, вернее, это уже были не чары, а проклятья. Александра испуганно схватилась за скрежещущий и свистящий агрегат, а затем повернулась ко мне.

— Доброе утро, — зевнул я, поднялся с кровати и накинул халат. — Как спалось?

— Простите, простите, Михаил Иванович. Я не думала, что это будет так громко. Мне показалось, такой жест мог бы показать всю мою благодарность за ваше благородство, — она чуть ли не плакала. — А вышло совсем плохо.

На часах было девять утра. Да я соня сегодня.

— Всё в порядке. Позволите, я оденусь?

Панова, затянутая в отельный халат, поспешно отвернулась. Я же неторопливо, но очень старательно, облачился в свой наряд. С усмешкой отметив, что Александра несколько раз подглядывала за процессом. В конце концов, я подошёл к кухне, принял из рук девушки чашку кофе, потянул носом запах и сделал осторожный глоток.

— Недурно, — покачал я головой. — Полагаю, вам бы тоже не помешало одеться. Прежде чем мы начнём решать вопрос, как двум людям с улицы добраться до председательствующего в Специальной Имперской Комиссии князя.

Панова тяжело вздохнула.

— Мы можем рискнуть, — сказала она. — Если удастся пройти в здание комиссии, то…

— Я человек рискованный, но давайте здесь обойдёмся надёжными средствами, — прервал её я, отметив, что без косметики Панова выглядит ни капли не хуже, чем с ней. — Предлагаю спуститься на завтрак, и кое-куда прокатиться.

Такси отвезло нас на Васильевский Остров, к дому, где жил Павлов. Большой проспект утопал в зелени, и под прикрытием деревьев прятались чудесные здания ручной работы. Каждое уникально, словно человек. Я даже залюбовался ими. Остановившись возле дома проректора, я в очередной раз вохищённо выдохнул. Это было массивное каменное строение в стиле модерн. Раньше принадлежало какой-то знатной семье, но, как водится, богатство из неё утекло, и теперь хозяином стал Александр Сергеевич Павлов.