Зодчий. Книга III (СИ) - Погуляй Юрий Александрович - Страница 12

— Сколько? — спросил я, указав на страшненькую тряпичную куклу с одним глазом.

— Рупь, — ответила старушка, продающая чью-то авторскую работу, осевшую в их семье, наверное, очень давно и никогда не видевшую ни одного человека, понимающего ценность Эха.

Я молча положил монету в морщинистую ладонь и сунул игрушку в пакет. С женщинами в таком возрасте не торгуюсь, чего жадничать. Люди здесь не от хорошей жизни сидят. Впрочем, некоторые получают истинное удовольствие от торгов и готовы нести из дома последнее, лишь бы почувствовать радость спора.

За час неторопливого прохода мне удалось найти около десятка небольших предметов, из которых самой ценной находкой оказался триптих с Эхом пятого ранга! Потемневший, выцветший, явно полежавший в воде — выглядел он совершенно непрезентабельно. Но для моих целей прекрасно годился.

Торговец будто понимал ценность предмета и сначала запросил аж десять рублей. Но, в итоге, отдал за два. И всё равно каждый из нас ушёл с уверенностью, что провёл выгодную сделку.

Когда мы покидали недра Апраксина Двора, то выглядели как молодая пара, выбрасывающая на помойку бабушкино барахло. Оперуполномоченная неуклюже, но безропотно, несла две картины неизвестного, но талантливого мастера, я же тащил тяжёлый пакет с различным барахлом, а во второй руке сжимал ржавый тромбон. Не знаю, откуда там Эхо. Может, талант создателя, а может, того, кто на нём играл. В любом случае, мне эта вещица нужнее. Тем более что недорого.

Далеко идти не пришлось, отделение имперской почты располагалось совсем рядом, и оказавшись внутри чистого, светлого государственного заведения, я минут за пятнадцать оформил все покупки в посылки и отправил груз в Томашовку, с доставкой к Паулине, так как мой дом, как и множество других строений, в официальную базу ещё не попали. Стройная красавица в форменной одежде клятвенно пообещала, что уже четвёртого июля всё будет доставлено в целости и сохранности.

Думаю, я в это время буду дома. Положу всё в чулан, запитаю и добавлю поселению мощности. Мелочи, но тот же Исаакиевский собор тоже начинался с момента, когда сотни немытых мужиков месили грязь под ногами, роя котлован.

— Вы очень странный, Михаил Иванович, — сказала Александра, когда мы закончили. — Зачем вам этот мусор?

Я лишь улыбнулся, посмотрел на часы. Время обеда!

— Тут рядом есть прелестный ресторан бурятской кухни, куда я собираюсь пойти откушать, — я посмотрел на спутницу. — Вы не проголодались? Походы по магазинам женщин не выматывают, знаю. Но этот магазин был специфический.

Она помотала головой:

— Нет, я не голодна.

— Что ж… В таком случае, вы можете выпить чаю. А я очень хочу настоящего бухлёра!

— Вы так праздно проводите время! — осуждающе покачала головой Панова. — А мы ведь здесь не ради вкусной еды и странных покупок.

— Я ни в коей мере не призываю вас наслаждаться жизнью, госпожа оперуполномоченная. — защищаясь поднял я руки. — Волнуйтесь на здоровье. До встречи с Васнецовым ещё восемь часов, как раз насладитесь. Однако рекомендую последовать моему примеру.

Она не удержалась от улыбки.

— Вы такой… Странный… — повторила моя спутница и поправила волосы. — Что такое бухлёр?

— Бульон с огромным куском отварной говядины. Картошечка, зелень. И обязательно свежий репчатый лук, который надо порезать отдельно и бросать в суп, когда его ешь.

— Звучит ужасно, — со скепсисом отметила она.

Но когда мы засели в уютном семейном ресторанчике и я сделал заказ — Панова всё-таки не удержалась и взяла себе на пробу совсем небольшую порцию. И уже после первой ложки закатила глаза от наслаждения и блаженно простонала:

— Какое чудо!

Кажется, этот суп помог оперуполномоченной расслабиться и не переживать о предстоящей встрече. По крайней мере, до ночи Панова о Васнецове не вспоминала.

Князь на самом деле приехал. А я до последнего момента ожидал всего что угодно. Наиболее безобидный вариант был тот, где его сиятельство просто не появляется. Степень близости Александра Сергеевича с председателем Специальной Комиссии мне не известна. Вдруг проректор чуточку прихвастнул, а? Ну и мной допускался даже самый неприятный ход событий, если из проезжающего мимо автомобиля нас с Пановой попросту расстреляют. Конечно, на этот счёт у меня нашлась бы парочка сюрпризов, однако осадок бы вышел неприятный.

К счастью, обошлось. Дорогой «Иноходец» остановился напротив ворот в ноль часов и одну минуту. С переднего сидения вылез одарённый, чью силу я оценить сразу и не смог толком. Мужчина мазнул по нам взглядом и отошёл чуть в сторонку, наблюдая за окрестностями. С заднего сидения выбрался ещё один охранник, и, наконец, на мостовую ступил сам князь Васнецов. Худой, болезненного вида человек, разменявший седьмой десяток лет.

Он опирался на трость, чуть прихрамывая. Цепкий взгляд светлых глаз выдавал человека сильной воли и привыкшего отдавать приказы.

— Слушаю вас, — проговорил он. Панова вытянулась по струнке, бросила на меня короткий взгляд, а затем быстро протараторила:

— Ваше сиятельство, я Александра Панова. Оперуполномоченная комиссии по делам Скверны. В ходе оперативно-розыскных мероприятий мною…

— Ближе к делу, — прервал девушку князь. — Я очень устал. Вы прыгнули через голову, барышня. Я хочу понять: стоило ли оно моего времени. И я надеюсь, что оно того стоило.

Девушка шагнула к председателю Комиссии, в воздухе пахнуло магией, хотя оба охранника Васнецова не пошевелились. Однако у меня от мощи на шее волосы дыбом встали. Это ведь даже не Ткачи, получается? Арканисты? Оба⁈ Колыхание сил прошло в течение секунды, а значит, телохранители посчитали, что князь в безопасности.

Александра протянула Васнецову слепки. Мужчина взял их. Инициировал первый, несколько секунд стоял неподвижно, а затем тяжело вздохнул. Потом принялся за второй.

— Да… — Васнецов поиграл желваками. — Это я забираю.

Он сунул слепки себе в карман. Рядом с ним оказался охранник, который вышел первым и с почтением протянул телефон. Князь взял трубку, не отрывая взгляда от Пановой.

— Дорогое сердце, посмотри, где сейчас Шибанов? — сказал Васнецов, едва дозвонился до неизвестного нам человека. Князь выслушал ответ собеседника и нахмурился:

— Что значит — не знаю? Ты должен знать. Как понять пропал⁈ Тебе напомнить про бюджеты, которые были выделены на проект доступности комиссаров?.. Вместе же продавливали… И что⁈ Что значит, мне тоже было надо⁈ Твой отдел этим занимается!

Не знаю, с кем говорил Васнецов, но совершенно точно, не с простым клерком.

— Хватит спорить. Мне он нужен кровь из носа, Лёня!.. Да, это важно… Да, это не терпит… Ты почему со мной споришь? Знаю, что ночь. Речь идёт о государственной измене, а не о твоих паровозах в преферансе! Да, его зовут Шибанов. Спасибо.

У меня отлегло от сердца, и я заметил, что Панова чуть пошатнулась. Тоже переживала, что сейчас за такие открытия её отправят по кусочкам на корм невским рыбам, а теперь вся воля испарилась.

Князь повесил трубку. Всё это время он не сводил взгляд с девушки.

— Значит так, госпожа Панова. Вам нужно исчезнуть, пока я не разберусь. У вас есть где спрятаться?

— Спрятаться? Но… Зачем? Я ведь представила доказательства.

— Девочка, — смягчился Васнецов. — Ты слишком молода и красива, чтобы случайно где-нибудь погибнуть, пока я не разворошу это чёртово гнездо, организовавшееся на моей груди. Не заставляй меня повторять, потому как иначе я не посмотрю, что за вас просил Александр Сергеевич и упеку по программе защиты свидетелей. В Якутск, например. Будете разбирать конфликты в лесодобывающей артели.

— Я могу вернуться в Ростов… Но, я ведь должна работать, ваше сиятельство! Комиссия же…

Князь кашлянул, с намёком.

— У меня найдётся домик в Томашовке для вас, госпожа Панова, — сказал я. — В зоне покрытия Конструктом. Охраной обеспечу.

Васнецов бросил:

— Вот и решили. До свидания.