Муля, не нервируй… Книга 5 (СИ) - Фонд А. - Страница 21

И правда, на кухню вошёл Миша Пуговкин. Я подавил вздох. Судя по его решительному виду — выспаться в ближайшее время мне не светит.

— Муля! — нервно воскликнул он, — помоги мне!

— Что опять стряслось? — проворчал я.

— С семейным положением, — пробормотал он.

— Мы же с тобой разговаривали уже на эту тему, — напомнил я.

— Но ни до чего конкретного не договорились, — ответил он, — твоя начальница помешала. Вот я и подумал…

— Миша, — вкрадчиво сказал я, — а что ты всё утро до обеда делал?

— Ка что? — удивился он, — спал.

— Замечательно! — изобразил аплодисменты я, — а я, пока ты отсыпался, работу работал. А сейчас вернулся домой и в милицию бегал — проблемы Жасминова решал. Теперь пришёл ты со своими проблемами. Опять надо решать. А я спать хочу… Я не прошу решать мои проблемы. Я всего лишь хочу немного поспать!

— Извини, Муля, — смутился Пуговкин, — я завтра зайду.

При этом вид у него был такой несчастный, что сердце моё растаяло:

— Ладно, — проворчал я и резко затушил сигарету. — Подожди секунду — я холодной водой хоть умоюсь, а то вырубает меня, и пойдём.

— Куда пойдём? — нервно спросил Пуговкин и добавил, — я не буду на Дусе жениться, даже фиктивно!

— Жди! — велел я и пошел в ванную.

Плеснув в лицо холодной водой, я немного пришёл в себя.

— А теперь идём, — велел я и задал важный вопрос, — у тебя деньги есть?

— Нету, — приуныл Миша, — а зачем?

— С пустыми руками к невесте неудобно идти же, — ответил я. — ну да ладно, нет, значит, нет. И так сойдёт.

— А к кому мы идём?

— Где живёт твоя Марина? — спросил я.

— Какая Марина? — удивился Миша.

— Супруга твоя! С которой ты на развод подал.

— Она не Марина! Она — Надя!

— Не важно, идём!

— Зачем?

— Мириться будешь, — ответил я.

— Я не буду с нею мириться! Ты понимаешь, Муля, она мне сказала…

— Тихо, Миша! — жёстко велел я, — у тебя какая сейчас цель?

Видя, что он не понимает, я сказал вместо него:

— Твоя цель — собрать необходимые документы, чтобы тебя выпустили. Правильно?

Миша кивнул.

— А для этого тебе нужно семейное положение. Вот мы и идём его делать.

— Но, Муля…

— Миша, — твёрдо сказал я, — я не заставляю вас любить друг друга, если любви больше нет. Но нужно попробовать все варианты. И вариант забрать заявление из ЗАГСа проще, чем новая женитьба. Тем более — фиктивная.

Пуговкин вздохнул и поплёлся за мной.

К моему удивлению мы пришли в ту общагу, где он раньше жил.

— Она же не хочет тут жить? — удивился я.

— Это она со мной не хочет, — вздохнул Пуговкин, — а когда я ушёл отсюда, она тут спокойно живёт.

— А дочь?

— Леночка так и осталась у бабушки, — помрачнел Миша.

Мы прошли наверх и постучали в дверь.

Буквально через мгновение та открылась и на пороге возникло воздушное создание с кукольным личиком и лучистыми глазами. Девушка несколько секунд изумлённо хлопала длинными ресницами, а потом, наконец, отмерла:

— Миша? — взгляд её потяжелел и лицо исказилось от гнева, — ты зачем пришёл⁈ Мы же договаривались, что здесь буду жить я. Ещё и собутыльника привёл! Как тебе только не стыдно! Я сейчас милицию позову!

Она распалялась всё сильнее и сильнее.

— Так! А ну, тихо! — рявкнул я, и Надя аж охнула от неожиданности и испуга.

— Ч-что?

— Нам надо поговорить! — заявил я непреклонным тоном, — мы пройдём? Или будем греть уши всем соседям?

Я махнул рукой на двух женщин в ситцевых халатах, которые делали вид, что они тут, в коридоре, по своим делам, а на самом деле с любопытством прислушивались.

— Мы займём у тебя пять минут, — сказал я, — не больше!

Видимо мой жёсткий тон и свирепый вид. А может быть, добротный костюм с галстуком, сделали своё дело, и Надя посторонилась, пропуская нас в комнату.

Мы протиснулись внутрь.

Сейчас комната отличалась от той, что я видел в прошлый раз — сейчас она вся аж блестела.

Но мне было некогда обсуждать чистоту, жутко хотелось спать. И нужно было порешать все Мишины вопросы до того, как я вырублюсь от переутомления.

— Слушаю вас, — Надя опять взяла инициативу в свои руки, и вся прямо транслировала неодобрение и возмущение. — И я сразу говорю, мириться с этим алкашом я не буду!

— Так! — отобрал инициативу в разговоре у неё обратно я, — сейчас оба сели на кровать и слушаем! Молча!

На меня уставились две пары глаз. И если Миша смотрел с надеждой, то Надя — с вызовом и упрямством.

В общем, задачка была не самая простая.

— Сперва представлюсь. Иммануил Бубнов. Методист Комитета искусств СССР. — представился и я, видя, что выражение Надиного лица стало озадаченным, спросил. — Итак, первый вопрос: почему вы разводитесь?

Миша замялся, а Надя возмутилась:

— Это наше личное дело!

— Нет, не ваше личное, — жёстко оборвал её я, и, видя, как её аж перекорёжило от такой моей бесцеремонности, сказал, — объясняю. Я руковожу советско-югославским проектом от Комитета. Это — фильм под названием «Зауряд-врач». И Миша там будет играть главную роль.

Надежда недоверчиво фыркнула, а Миша приосанился и посмотрел на супругу торжествующе, мол, а я же тебе говорил.

— И что с того? Я тут причём? — недовольно спросила она.

А я вспомнил, что она тоже была вроде как актрисой. Возможно, здесь ещё профессиональная ревность.

— А при том, — ответил я, — что съемки будут проходить в Югославии. Не полностью, но больше половины фильма. Режиссер, кстати, югослав, Йоже Гале.

— Ну и пусть себе катится! — нахмурилась она, — я не даю разве⁈

— Не даете, — ответил я спокойно, а Надежда аж вспыхнула от возмущения:

— И как это я не даю?

— Очень просто, — пояснил я, — у вас развод через пару дней. И Мишу не выпустят из страны за границу.

— Ну и пусть не выпускают! — злорадно хохотнула Надежда, — другого алкаша на главную роль найдёте!

Миша покраснел и порывался ответить что-то едкое. Но я не дал:

— А вот это уже глупо, — сказал я, — очень глупо с вашей стороны и недальновидно.

— Почему это! — взвилась Надежда, — я ему всю молодость отдала! Дочь родила! Карьерой пожертвовала! Ради чего⁈ Ради чего, я спрашиваю⁈ Ютиться в этой конуре⁈

— Всё просто, — сказал я, — слушайте меня внимательно…

— Надежда, вы ведь тоже актёрскую профессию имеете, если я не путаю? — спросил я.

— А при чём тут это? — раздражённо фыркнула она.

— Мне нужно понимать — вы разбираетесь в нюансах этой профессии или нет, — спокойно объяснил я.

— Разбираюсь! — её лицо исказилось от гнева.

— Замечательно, — вздохнул с облегчением я, — Значит мне будет легче вам объяснит всё, раз вы сами не понимаете…

— Да что тут понимать! — взвилась Надежда. От эмоций волосы её растрепались, на щеках выступил румянец. Она сейчас была чудо как хороша. Видимо, Миша тоже так считал, потом что те взгляды, которые он на неё бросал, были далеко не монашескими.

— Не перебивайте! — резко пресёк бабскую болтовню я. — Когда вы с Мишей разведётесь, вы его на алименты для Леночки подавать будете?

— Ну конечно! Это же его дочь! Пусть платит! А что, я одна должна её растить?

— Надя, но я разве… — влез с оправданиями Миша.

— Я кому сказал молчать! — рявкнул я, — Слушайте молча! Оба! У вас было время друг другу всё сказать! А мне балаган слушать некогда! Я сейчас всё скажу и уйду. А вы дальше сами решайте!

Воцарилось долгожданное молчание. Миша смотрел на меня несколько ошеломлённо, таким он меня ещё не видел, а Надежда — недовольно. Но мне было плевать. Я хотел поскорее разобраться и свалить отсюда.

— Итак, вы разводитесь через пару дней…

— Через четыре, — опять влезла Надежда, но я на неё сердито зыркнул и она угомонилась.

— Надежда подаёт дочь на алименты. Михаил платит. Правильно?

Оба кивнули.

— Размер алиментов имеет значение? — я требовательно посмотрел на Надежду.