Маскарад благих желаний - Романова Галина Владимировна - Страница 5

– Супруги не вернулись с прогулки. Их сосед забеспокоился и позвонил в полицию. Местному участковому.

– Ладно, понял, – поморщился Никита. Он оглох от ее голоса, мотор снегохода перекрикивала. – Все потом.

Место происшествия они увидели издали. Там уже раскинули палатку эксперты. За палаткой стояли несколько снегоходов, транспорт лесничества на гусеничном ходу. Кто-то разжег костер. Может, чтобы согреться. Может, воду кипятили на чай. Место происшествия на самом склоне оврага было оцеплено яркой сигнальной лентой. Ее с силой мотало ветром. Внутри очерченного лентой места никого не было видно.

– Нас ждут! – заорала не своим голосом Найда. – Умники!

Они проехали за палатку. Никита остановил снегоход у гусеничного вездехода, заглушил мотор, спешился. Найда соскочила еще раньше и умчалась куда-то. Он сразу натянул на шапку капюшон длинного пуховика, надел вязаные перчатки, поверх резиновые и пошел к группе людей, сгрудившихся у костра.

Пока представлялись друг другу, прошло минут пять. Из шести присутствующих двое были из лесничества, еще участковый, следователь районного отдела Юркин – отчаянно мерзнувший на ветру в тонком пуховике длиной чуть ниже зада – и двое волонтеров, предоставивших свои снегоходы и самих себя в помощь.

– В двух словах доложите обстановку, – потребовал Никита, обращаясь к участковому. – Кто, когда, при каких обстоятельствах…

Крепкий невысокий мужик с невыразительным лицом, в охотничьем комбинезоне и меховом треухе, вышел вперед.

– Семья Грековых вчера в районе одиннадцати тридцати утра собралась на прогулку. Супруг – Валерий Греков – выкатил оба снегохода из гаража за ворота. Ворота запер. Прогрел двигатели. Переговорил с соседом – Воробьевым Иваном Сергеевичем. Он доктор, занимается частной практикой в поселке. Потом доктор ушел к себе. Вышла супруга – Грекова Алена Евгеньевна. Они уселись на снегоходы и уехали. Все это Воробьев наблюдал из своего окна. Потом он занялся своими делами. Навещал кого-то из своих пациентов – жителей поселка. Уезжал в Москву. К вечеру, вернувшись, не обнаружил супругов дома.

– Он к ним часто заходил? – уточнила из-за плеча Никиты Найда.

– Да. Алена Евгеньевна была не совсем здорова. Он ее наблюдал.

– Всегда или только в минувшие дни? – пристала противным голосом Рыкова.

– И всегда, и в минувшие дни. Алена страдала каким-то хроническим заболеванием. Воробьев отказался уточнять, ссылаясь на врачебную этику. И к тому же еще подхватила грипп. И еще несколько дней назад – три или четыре – ей было очень плохо. И тут вдруг прогулка на снегоходах. Он сделал замечание супругу. Но тот будто прослушал.

– Понятно. Дальше! – голос Найды звучал в тишине полей громко и резко. – После того как он обнаружил, что супругов нет дома, почему он решил, что они не вернулись с прогулки? Они могли просто уехать в Москву.

– Он позвонил их горничной, у нее вчера был выходной. Попросил приехать и осмотреть дом и гараж. Если снегоходы там, а машины нет, значит, все в порядке. Если нет, то… Она приехала, – спокойно и методично, словно зачитывая по бумаге, рассказывал участковый, – вошла в дом, все осмотрела, гараж в том числе. Снегоходов не было. Машины супругов на месте. Они принялись им звонить. Телефоны оказались вне зоны действия. Здесь, в полях, нет связи.

– Понятно. Он позвонил вам. Что сделали вы? Отложили поиски на утро? – хищно прищурилась Найда.

– Нет. Я сразу позвонил в лесничество. Вызвал вертолет. Начали искать с тепловизором. Я не мог медлить. Понимаете… – тут участковый замялся и глянул на нее виновато. – Люди-то не простые живут в этом поселке. Условия соблюдения их безопасности особые.

– Я заметила, – язвительно заметила Найда, кивнув в сторону сигнальной ленты. – Когда вы обнаружили место аварии?

– Утром. Когда стало светло. Ночные поиски с тепловизором ничего не дали. – Участковый потупил взгляд, пробормотал: – Теперь уволят…

– Кто из супругов погиб? Как именно? – снова взял слово Никита.

– Погибла Алена Евгеньевна. По предварительным заключениям экспертов, она неслась на большой скорости, наткнулась на корягу, не справилась с управлением и слетела в овраг.

– Причина смерти?

– Предварительно, она сломала себе шею. – Тут участковый приложил обе руки в меховых рукавицах к своей груди и произнес: – Очень распространенная травма для тех, кто быстро ездит на снегоходах.

– Идемте, все покажете. – Никита зашагал от костра, над которым в специальном котелке закипала вода для чая.

Они втроем поднырнули под сигнальную ленту. Проваливаясь в глубоком снегу выше щиколоток, дошли до края оврага. Снег тут был взрыт, словно трактором.

– Глубоко, – качнул головой Никита, вытягивая шею.

– Да. Три с половиной метра почти.

– Тело там? Вижу одни полозья.

– Снегоход упал на женщину. Да, тело еще там. Ждали вас. Особых распоряжений. Но эксперт туда уже лазил, – участковый указал на глубокие следы по склону оврага и внизу. – И сделал предварительные заключения. Но все остальное после вскрытия. Мало ли… Вдруг у нее обнаружатся еще какие-то ранения, которые могут намекать на криминальную смерть?

Никита с Рыковой раздраженно переглянулись: их, стало быть, вызвали из-за того, что у кого-то там «мало ли»! Ну конечно! У жителей данного поселка особый статут. И особые условия безопасности. И дернуть ментов из Москвы – обычное дело. Даже если это рядовой несчастный случай. Пусть присутствуют, нечего даром хлеб жевать.

– Ну что, – Никита шагнул вниз, – начинаем работать, коллеги…

Они проторчали в поле до темноты. Много суеты, неудобства. Все на холоде, под пронзительным ветром, которого не вызывали, а он нате вам – здрассте. Их всех без конца поили горячим чаем и растворимым кофе, угощали печеньем и подсохшей выпечкой – один из волонтеров расстарался, прихватил с собой из местной пекарни. Ближе к трем часам дня тело Алены Грековой эвакуировали на медицинском вертолете. Общими усилиями достали из оврага ее снегоход. Прочно упаковали, во избежание потери возможных улик. Погрузили на гусеничный вездеход лесничества и отбуксировали в райотдел.

– Поехали?

Найда смотрела на него глазами побитой, промерзшей насмерть собаки. Длинная пуховая куртка, стеганые штаны, литры огненного чая с печеньем не спасали ее от холода. На зимнем ветру ее колотило так, что зубы стучали. Никита без конца отсылал ее греться в вездеход. Она послушно шла, сидела там минут двадцать, отогревалась. И снова лезла на улицу.

– Почему не уехала с лесничими? – проворчал он, помогая ей усесться на снегоход. – Нам сейчас по темноте полем ехать полчаса. Окочуришься.

– А я к тебе прижмусь крепче. Ты у нас горячий, майор, согреешь, – «порадовала» Рыкова. – Где же все-таки ее муж, а?

– Чей? – не сразу он понял, тревожно размышляя над ее словами про то, что должен ее как-то согреть.

– Алены Грековой, – отозвалась Найда, прижимаясь к его спине. – Она ехала домой, это ясно. Ехала по своим следам. А следов второго снегохода в полях не было обнаружено. Где он? Весь день искали его с вертолета. Поиски ничего не дали…

Поиски ничего не дали, да. И все прекрасно понимали, что, если Валерий Греков не сбежал с места происшествия, не проехал по своим следам до поселка, а там спешился, то он где-то там – в снегах. И эти выводы были скверными. И для самого Валерия, и для следствия. Потому что живого Грекова при таком раскладе вряд ли теперь найдут до весны, когда снег растает.

Они слезли со снегохода у здания поселковой администрации, где их уже ждали. Точнее, слез Никита. Найду он стаскивал. Она промерзла до состояния хруста. И, только вошла в здание, сразу прилипла к батарее отопления.

Спасибо местным, подсуетились. Организовали им горячий супчик, макароны с гуляшом и яблочный компот – горячий. Стол притащили из какого-то кабинета и накрыли прямо в просторном фойе. Найда сразу начала с компота. Обхватила прямо варежками горячую чашку и принялась лакать маленькими глотками. Потом съела супчик. От макарон отказалась. Пододвинула тарелку ему. Никита был не против. Порция второго была мизерной. Он съел и свою, и ее.