Плохая карма (СИ) - Сомов Андрей - Страница 19

Только после этого, Сивый, оторвал подошву одной ступни от земли, и циркулем прочертив по полу, повернулся лицом к Шкафу. Руки, по прежнему спокойно висят вдоль туловища, но по всему было понятно, что все, шутки кончились.

У меня был билет в первый ряд шоу, я даже слышал дыхание обоих, видел пот на их лицах, ощущал их запах. Согнув правую руку в локте, я попытался согнать со спины назойливое насекомое, ползущее по середине спины. Оказалось, что это струйка пота.

Во время падения Шкафа всей массой тела вниз лицом на барьер, в толпе несколько человек, видимо по инерции всеобщего дебелизма, попытались хихикнуть, но вовремя остановились.

Поднялся на ноги Шкаф уже с другим лицом, абсолютно дикие и невменяемые глаза, перекошенный рот, красное от повышенного давления лицо. Толпа отшатнулась! Таким его еще никто и никогда не видел. Он вновь бросился на своего визави широко раскинув руки. Тот, мгновенно отступил на шаг назад, нагнулся вправо, резко ударил кулаком руки в печень. Затем на противоходе, прижал голову Шкафа к свой шее и плечу одновременно зашел ему за спину, одновременно придерживая его ладонью за затылок. Совершив полный круг, резко поднял свою руку вертикально вверх. Шкаф, удерживаемый за шею, по инерции пробежал дальше по земле, затем, задранными силой инерции ногами по воздуху и грохнулся вниз, на всю свою широкую и жирную спину.

От падения у него сбилось дыхание и он открывал беззвучно рот как рыба. Звук падения, был непередаваем. Сивый, несколько раз кулаком руки ударил его по лицу. Тот, даже и не думал защищаться.

Такие приемчики, я видел только в кино с разжиревшим и вышедшим в тираж Сигалом. До боя, мне так и не удалось поговорить с Сивым, то меня отвлекали, то он шарахался где то… Но я понял его замысел, прилюдно, максимально унизить Шкафа! Я надеюсь он его сейчас не обоссыт? Нам так и так не жить… чего теряться то…

Новые, и видимо очень модные пиксельные брюки испачкались и приобрели потасканный вид. Нос поломан, лицо в крови, она стекает по волосатой груди на складки живота, оставляя за собой грязный след из пота и пыли.

Через некоторое время, Шкаф хоть и с трудом, но поднялся на ноги. Приложился об землю позвоночником, затылком и копчиком одновременно. Были бы мозги, точно бы вылетели. На лице, ни следа от бывшей свирепости не осталось. Просто лицо жиртреса, которому больно, страшно… и вообще ничего не понятно. Его, великого и ужасного, прилюдно унизили второй раз за несколько часов. Передо мною снова стоял, тот самый Шкаф, впервые попавший в Стикс, с бабушкой и мамой дома, в школе девочки не дают, а мальчики обижают… Казалось, он сейчас заплачет. С ним снова никто не водится...

С диким ревом, вытянув руки по направлению горла, тот ринулся в бой снова. Сивый, не стал опять танцевать буги-вуги, а сделав полушаг, зашел за спину мчавшемуся как локомотив вперед Шкафу, каким то неуловимым для глаз движением, оттолкнувшись от выпяченного зада Шкафа одной ногой, другой ногой ударил коленом по затылку бегущего, и завернул потом же эту ногу, вокруг шеи бегущего. Впрочем, он уже никуда не бежал. Одна нога Сивого обвилась вокруг шеи Шкафа, зацепилась носком ботинка за вторую ногу. Тот еще помогал себе рукой, схватившись за свою лодыжку и сгибая ногу в колене, перекрывая воздух жирдяю. Второй рукой, он как то лениво отбивался от хаотичных движений рук Шкафа, безуспешно пытающегося снять удушающий захват со своей шеи.

Дрыганье тела на земле становилось все медленнее, тише и тише. Я боковым зрением заметил, как некоторые из особ приближенных потянулись осторожно к огнестрельному оружию.

Сивый, резко и брезгливо снял захват, поднялся, отряхнулся и не обращая никакого внимания на хрипящего и кашляющего Шкафа, перешагнул через ограждение из мешков с песком, через расступающеюся толпу, направился к казарме. Чистая форма, не складочки, как ему это удается? По дороге, выхватил у кого то баклажку с живчиком. А такое сокровище в стабе, могло быть только у офицеров. Взять чужой живчик без спроса, это как в другом мире, во время прогулки по центральной площади города, забрать у мужа его жену, и тут же задрав ей юбку, прилюдно трахнуть ее на глазах у мужа и толпы зевак. Что то не видел я в нашем стабе куколдов… Нажил Сивый себе еще одного кровника.

Все это я думал, семеня за Сивым в казарму. С Арены, Шкафа поднимали несколько деланно, оказывая ему какие то через чур вычурные знаки внимания, притворно ахая и охая.

Зашли в казарму вместе, практически плечом к плечу. В ней никого еще не было, по случаю показательной казни новичка, дерзко нагрубившему самому Шкафу, всех грузчиков-носильщиков, отправили на шоу. А они и рады. Через зарешеченные окна проникал тусклый свет, обрисовывая бардак внутри. Сивый поморщился, в казарме, должна быть чистота как в операционной.

Скинул, какие-то вещи с нижней шконки двух ярусной самодельной, деревянной кровати. Затем, передвинул ее, и поставил напротив входа в казарму. Не снимая обуви, не раздеваясь, улегся в постель поверх одеяла, закинув руки за голову. Я, взгромоздился на второй этаж. Чужие шмотки, так же скинул вниз.

Сивый, молча рассматривал каждого входящего в казарму. Кто то опускал глаза, кто то глупо и виновато улыбался, а кое кто, стараясь не смотреть на новенького, кривил скулу и быстро проходил внутрь. Кто то укладывался спать на свою шконку, кто то рассаживался за длинный обеденный стол. Но все говорили в пол голоса. И не подошел к нам никто из обитателей казармы. Пока не подошел.

Местного Василия Алибабаевича с вопросом: «ти зашем мои фещи на пол скинул? Эээ…?», я то же не заметил.

Если мы переживем эту ночь, то все будет хорошо. Но не сразу. И не у всех.

***

Нас утро встречает прохладой… Но только не здесь. Всегда одно и то же время года, всегда одна и та же температура. Примерно раз в неделю дождь. Сильный, как в тропиках. Обитатели Стикса всегда этому рады, твари не любят влагу, есть шанс не быть съеденным. Какое то время.

Металлическую дверь в казарму нам открыли, приходил и привозил с собой дребезжащую тележку с местными деликатесами повар с кухни. Затем, живчик разливали. Как всегда разбавленный безбожно. Дверь, после этого, так и не закрыли, видимо оставили для глотка свежего воздуха. Знали, что все равно по стабу, как овцы разбредаться не будем. Нам, простым смертным работягам, смотреть тут не на что.

Не то что бы меня как то напрягать стал Сивый… а как то, в непонятках я был… Он словно стал меня избегать. Пропадал где то целыми днями один, его передвижения по стабу, всеми как то игнорировалось, словно заработал себе пропуск на свободный проход, куда угодно. Его никто не смел ни окрикнуть, ни остановить. Попробуй, тормозни машину для убийства. На все мои вопросы он отвечал как то однозначно. Всем видом давая мне понять, что я здесь не в тему. Никаких задушевных разговоров, как раньше. Чего это он?

Со временем, надо сказать, очень быстро, он сколотил свою группу, человек пятнадцать, которые слушались его беспрекословно. Ходили за ним по казарме, как телки на привязи. Свои нары, они перетянули ближе к нашим. Вся казарма, разделилась на две половины. Конфликтов пока не было. Пока.

Ко мне, у всех отношения были уважительно-холодные. Ну еще бы, приятель Шкафа, друг Сивого, соратник Карела. Целый стаб в одиночку захватил. Да и вообще… мутный он какой то… Не зря ему погняло дали – Пустой.

На выезд в город, нас, то есть меня Сивого не взяли. Вот так вот. Остались вдвоем в казарме. Как это все воспринимать, я понять не мог. Сивый, меня просто пугал своим молчанием и однозначными ответами. Он меня виноватым, что ли считает за что то? Совершенно не понятное поведение. Может еще не акклиматизировался под Стикс. Хотя давно пора бы уж…

Под вечер все вернулись. Ну как все… Вся команда Сивого, за исключением двух человек, была уничтожена. Бывает…

Вот что Шкаф задумал… Наверняка это не он, своими извилинами дошел до этого. Где у него там мозг? Здоровый и дикий лось. Гора мускул вперемешку с жиром. Интересно, кто все это ему напел?