Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 30 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 24

Но Дантес не испытал никакой радости от моего приветствия — только заскулил ещё громче. Ладно, обживётся. Не он первый, не он последний.

Воронов морщит лоб, с неодобрением глядя на новенького:

— Куда его девать-то, шеф?.. Навыки у него совсем какие-то специфические.

Он взмахивает рукой, и прямо перед ним в воздухе вспыхивают окна интерфейса — как карточки в игре: всплывающие панели с портретом, цветовыми метками, уровнями, техниками, краткой ментальной характеристикой. Всё разложено по полочкам.

Я одобрительно хмыкаю. Это — моя разработка. Интерфейс я внедрил специально для легата. Упростить управление Легионом, дать возможность оперативно принимать решения. В Бастионе — моей ментальной крепости — я хозяин. Здесь я могу всё: моделировать пространства, перенастраивать архитектуру мышления, задавать собственные законы логики. Мир, где даже психология обретает форму и плотность.

А Воронову я дал больше, чем просто визуализацию. Он получил доступ к командной панели — расширенные полномочия по управлению Легионом.

— Ментальная невидимость, ограниченное энергопоглощение… Ни к одной когорте он не подходит.

— Определи его в особую когорту — и дело с концом, — решаю вслух.

— К Жоре, Василиску и Хоме? — уточняет Воронов, приподнимая бровь.

Хмыкаю. Вообще, стоит оговориться: «особая когорта» — это не подразделение в строгом смысле. Скорее, загон для всех нестандартных. Ни дисциплины там, ни иерархии. Просто надо же как-то называть группу наших полезных зверушек.

— А что? — пожимаю плечами. — Там все оригинальные. Этот «убийца Пушикна» — тоже.

— Я не убивал никакого Пуш… — снова скулёж.

— Дантес! — командует Воронов, не поворачивая головы. — Иди занимайся со своими легионерами-соратниками, — и кивает в сторону нужной секции.

Домушник вздрагивает, мнётся, как школьник, впервые пришедший в новую секцию. Потом неуверенно кивает и двигается в сторону площадки.

Там его уже поджидают. Жабун Жора скачет, как заведённый, из угла в угол, весело квакнув при виде новичка. Василиск развалился на тёплой травке и лениво шевелит хвостом, будто загорает на ментальном имитаторе солнечного света. Где-то за кустами мелькает силуэт Хомы с кучей щупалец — тот явно что-то мастерит или кого-то обнимает.

Дантес застыл у самого края, глядя на всю эту кампанию с выражением тихого ужаса. Важные участники Легиона смотрелись внушительно.

— А вообще, шеф, ты вовремя заглянул, — отвлекает меня Воронов, забыв про новичка. — Есть разговор по Легиону.

— Савельич тоже нужен, думаю, — бросаю я. — Пошли к нему.

Мы вдвоём идём по коридору крепости, сквозь световые арки, в кабинет Савельича. Тот, едва заметив меня, вскидывает голову, поднимается из-за стола:

— Господин, приветствую!

— Здорово. Что случилось-то? — бросаю я, заходя внутрь.

Воронов отвечает первым:

— Парни сдают, шеф. Теряют интерес и мотивацию — разленились. На тренировках вяло тянутся, техники учат на отвали, без энтузиазма. Даже НПС-девки их уже не вставляют.

Я хмурю лоб. Это уже серьёзно. Боеспособность родовой гвардии нужно поддерживать, и неважно, что часть её базируется у меня в голове.

— Вот как… Значит, не хватает стимула.

Савельич фыркает и принимает эстафету:

— А чего тут думать? Всё же всегда идёт из башки, — я нахмурился, а дворецкий пояснил: — Господин, речь не про вашу голову, в которой мы все находимся. Если мужику скучно — его надо тащить либо на охоту, либо на рыбалку. Побегал, пострелял, поорал — и снова в тонусе. А у нас в Бастионе этого нет. Не выгуливаются бойцы.

Хмыкаю. В общем-то логично. Охота, рыбалка, вброс адреналина — всё это поднимает тестостерон, пробуждает инстинкты. То, что в реальном мире делает нас живыми, здесь заменено имитацией да приправлено дисциплиной.

— Значит, будет альтернатива, — решаю. — Соберите Легион на плацу. Сейчас устроим им охоту.

— Есть! — отзывается Воронов.

Пока они выходят, я подхожу к окну. Мысленно щёлкаю управляющую формулу, и пространство за стенами начинает расползаться, как ткань под давлением.

Ментальный мир расширяется.

За пределами тренировочного двора появляется лес — густой, тёмный, елово-сосновый, с туманом у корней. Дальше — массивная скалистая гряда. Зубчатые пики, ледяные вершины, атмосферная дымка с проблесками заката.

Настраиваю среду: хищники — есть. Объекты засад — есть. Ландшафт с перепадами и пещерами — в наличии. Ну и заселю их теперь НПС-персонажами.

Через несколько минут выхожу во двор. Легион уже в сборе. Ровные ряды, привычная стойка, но лица порядком усталые и безрадостные.

Я взглядом поднимаю платформу и телепортом перемещаюсь на неё.

— Легион, — говорю, глядя на строй. — У вас миссия. Время показать силу и выучку.

Рукой указываю на крепостную стену — и та послушно растворяется, превращаясь в огромный панорамный экран. Мир за пределами Бастиона раскрывается, как кинолента: лес, горы, грозовые тучи, вспышки молний… и в центре — чёрная, зазубренная башня, торчащая на самой вершине скального кряжа.

— Король гоблинов пробудился в башне, которую местные зовут Чёрной дурой, — произношу мрачно. — Его нужно ликвидировать. Пока он не успел захватить весь континент Бастиона. Он уже начал собирать орду, он огромный, злой, воняет, и у него… дохрена сокровищ.

По залу тут же проносится оживлённое гудение. Легионеры переглядываются заинтригованно.

— Я объявляю рейд, — добавляю. — Так что: всё, что успеете оттяпать у короля гоблинов — золото, артефакты, припасы, оружие — всё ваше. Всё, что урвали — ваше по праву охотника. Кто быстрее, тот и богаче. А за голову короля-гоблина так вообще отдам главный приз.

— А нафига нам это вообще? — тянет голос из угла. Наггер, дроу-некротик, вечно сонный и вечно язвительный.

— Он захватил в плен принцессу-дроу, — невозмутимо отвечаю.

— А, ну тогда ладно, — мгновенно соглашается Наггер, и кто-то в строю тихо фыркает.

— Чья когорта дойдёт до самого верха башни и обезглавит короля-гоблина — получит отдельную награду, — завершаю. — Кто себя проявит — будет отмечен.

Про себя тут же накидываю возможные варианты награды: усиленные техники, новые знания, которые я выцепил недавно в столкновении с некромантами и вульфонгами. Ну и принцессу-дроу надо материализовать покрасивее, специально для дроу.

— Легат поведёт вас. Вольно! — командую напоследок.

И вот он, эффект. Двор буквально закипает. Легионеры переговариваются, перебрасываются фразами, возбуждённые и загоревшиеся. Я хмыкаю. Вот тебе и рыбалка.

Тут из реальности вдруг пробивается тревожный голос.

— Даня… проснись… Даня!

Это Гепара. В Бастионе Воронов оборачивается, смотрит прямо мне в глаза и коротко кивает:

— Возвращайся. Что-то случилось.

Я не говорю ни слова. Просто покидаю крепость.

Тело откликается сразу.

Я открываю глаза. До рассвета ещё есть время. На веранде тихо, воздух прохладный, но внутри дома уже слышна возня слуг.

Рядом раздаётся дрожащий голос:

— Даня…

Открываю глаза.

Передо мной — Гепара. Стоит с чашкой кофе, с расстроенным видом держит её за самый край, чтобы не обжечься. Волосы чуть растрёпаны, сама второй рукой вытирается полотенцем мне живот.

— Что случилось?.. — спрашиваю. Горло ещё не прояснилось после глубокой медитации.

— Кофе разлила, — виновато роняет она и осторожно вытирает мне рубашку полотенцем. — Боялась, обожжёшься, Даня. — Она расстёгивает мне пуговицы и смотрит удивлённо на мой пресс. — А кожа даже не покраснела.

— Да я же физик, при реакции болевых рецепторов организм сам перестраивается на защищённый режим, — протягиваю равнодушно. — У меня на животе сейчас утолстилась кожа. Даже если по касательной ударить ножом — не факт, что пробьёшь.

— Не слышала о такой технике у физиков, — удивляется мутантка, застыв в согнутой позе, выставив попу кверху.