В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен! (СИ) - Рысенок Леся - Страница 16

— Я заплачу, — говорю, — у меня вот, мыши хрустальные есть. Эксклюзивной работы.

Мы хоть с Маркизой и торопились, но мешок я все равно с собой прихватила и сейчас открыла, демонстрируя Лешему содержимое.

У него обе брови на лоб взлетели.

— Какие интересные мыши, — говорит. — Откуда?

— Где взяла, там больше нет, — буркнула. — Берете?

— Беру, — усмехнулся Леший номер два. — Пошли, ночлег предоставлю.

И руку к мешку протянул. Вот не хотела отдавать, вдруг обманет, но надоели они мне, если честно. Толку нет, а бросить жалко. Отдала и пошла следом.

Не обманул. Привел к берлоге и предложил внутри залезть. Я сомневалась, но Маркиза подняв хвост уверенно прошла вперед.

Я, наклонившись, полезла следом. “Берлога” внутри оказалась ничего так. Вполне сносная лежанка из лапника, одеяло лоскутное, очаг из камней, котелок…

— Ручей тут рядом, там завтра постирать сможешь, а умыться воды я тебе сейчас принесу.

Он ушел, забрав мешок, а я села на лапник и задумалась. Ладно условия полевые, но это все равно лучше, чем под открытым небом спать. А завтра себя в порядок приведу и пойду кикимору грабить.

Вернулся леший, и принес не только воды, но и еды, и отрез простой серой ткани. Развел костерок, показал, как закрыть дыру в стене, когда прогорит огонь и оставил нас вдвоем с кошкой. Я отдала Маркизе яйца и кусок чего-то мясного, сама еркусила вареным картофелем, луком и хлебом.

“Вот и хорошо, — думала после того, как вода нагрелась, и я отмылась от болотной трясины, завернулась в отрез ткани и устроилась на лежанке. — Вот все и налаживается. Есть же тут адекватная нечисть. Может, попросить Маркизу ему еще мышей наморозить?..”

Утром пришел леший, к тому времени мы с Маркизой уже встали, точнее кошка меня разбудила. Проводил к небольшой, заросшей рогозом и камышом речушке, там я постирала платье и туфельки, а потом сидела на берегу, закутавшись в отрез ткани, принесенный накануне лешим, и ждала, пока вещи высохнут. Возвращаться в берлогу не хотелось, как и объясняться с хозяином. Я ждала расспросов, но не готова была дать ответы.

Зато в пустую, ничем не занятую голову лезли дурацкие мысли. Где я, кто я, зачем я? Как попала, кто виноват и что делать? Сколько у меня времени? А у Леся? И где он? Очень хотелось уже объясниться с лешаком, меня угнетало, что зазря парня обидела. Не давал покоя тот факт, что он думает, что не мил мне, и поэтому я уйти захотела. А он ведь милым и хорошим мне показался и понравился сразу. Почему-то мне казалось важным сказать ему об этом. Чтоб он не думал обо мне плохо. От мысли, что причинила Лесю душевную боль на душе становилось горько и тогда я гладила мой примороженный огонек.

Решено, после встречи с Агафьей, кикиморой болотной, отправлюсь искать лешака сама, а то свекрови моей мнимой доверия нет. А коли путь мне предстоит долгий, то подготовиться надо. “Все равно ждать, пока платье высохнет, так что ни к чему зря время терять”, — решила я и пошла собирать рогоз, что рос чуть дальше по берегу. Обычно из сухого плетут, ну да не в моем случае привередничать, корзинка лишней не будет, как и шляпа, а то солнце голову печет и дурость вская приходит. Нож я прихватила в доме “мужа”, как и другие мелочи в дорогу. Вернусь — верну, а пока мне нужнее.

Шляпа вышла… посредственной. Ее Снежность могла заморозить листья рогоза, но не высушить. Хотела соорудить еще небольшую корзинку для ягод, но передумала. Снова вспомнилось болото с его хозяином, и я поняла, какая же я дура. Ага, клюковку пошла искать в июле. Нет, может тут и иначе все, но что-то подсказывало, что меня просто обдурили.

И не факт, что не обманут еще и еще раз. И где искать сестру моей свекрови? Уж точно не на болоте, там хозяин уже есть, а нечисть конкуренции не любит. Они как тигры, им свой ареал обитания нужен. Ладно, пора идти уже, может леший накормит на дорожку, а то могу, конечно, и корни рогоза выкопать и запечь, но картошечка вкуснее и привычней. Откуда она у лешего, кстати, на Руси-то, помнится, брюква да репа в почете были?

За размышлениями собрала вещички, надела платье и вернулась. В берлоге действительно ждал незатейливый перекус. Это хорошо, но мне бы и самого лешего увидеть, поговорить надо бы.

— И что скажешь, Маркиза, где нам хозяина искать? — обратилась к кошке, отдавая ей половину обеда.

Красавица сделала вид, что совершенно не понимает о чем я, только косилась на мою шляпу.

— Пойти, по пню постучать? — вопрошала я. — Или просто покричать? Начну со второго, пожалуй. Жди тут.

Я вылезла наружу, но что делать дальше — понятия не имела. Кричать “Ау, леший”?

— Господин Леший! — все же крикнула я.

“Дедушкой” язык не повернулся назвать, “братец” было бы более подходящим, но душа такому пусть и названному родству противилась. Довольно, обзавелась уже родственничками.

Никто не отозвался, и я пошла искать вчерашний пень. Отошла недалеко, передумала и решила вернуться. Без Маркизы опасливо, опять ведь встречу кого-нибудь не того.

— Маркиза, пойдем до пня прогуляемся, — сказала я, влезая в укрытие, и против воли рассмеялась.

Потому что ее Снежное Величество пыталась устроиться в моей шляпе. Она крутилась и так и сяк, стоя четырьмя лапками внутри шляпы, но лежа целиком никак не помещалась. Кошка была довольно крупной, а шляпа совсем небольшой, и проминалась под ее телом. В итоге Маркиза превратила ее в блин и улеглась сверху.

— Милая моя, да сплету я тебе лежанку, или даже корзинку, чтобы ручка была и носить можно было. Надо только листьев насушить. Давай сейчас из нарежем, а на обратном пути заберем?

Кошка благосклонно прикрыла глаза, но с шляпы не двинулась.

— Ладно, сама схожу на заготовку, — я протянула руку и осторожно погладила кошку и та даже не стала возражать. — Ты, так понимаю, не пойдешь?

Она и ухом не повела, уткнулась носом в лапки и сделала вид, что крепко спит.

Выбралась обратно и пошла на речку. И как я сразу не подумала, что Маркизе захочется заиметь себе лежанку, она же хоть и снежная, но кошка. И для них-то любимое дело коробки да корзинки. Вот вернемся и сплету ей подстилку на заглядение, я умею, да.

Набрала рогоза, вернулась. А в убежище меня ждал сюрприз — хозяин. Наверное впервые в этом мире я была так рада кому-то. Кроме Ее Величества Снежности, разумеется. Стояла и улыбалась, как дура, пока леший не сказал довольно холодно:

— Я так понял, вам нужно к Агафье?

Кивнула, да, сестру свекровушки так кличут.

— Вы сошли с тропинки, нужно немного вернуться и забрать правее. Я покажу направление, пойдете туда, на развилке повернете и снова выйдете к болоту, но другому. Там и найдете Агафью.

Леший всем своим видом демонстрировал, как ему не хочется со мной общаться, поэтому я поблагодарила, позвала Маркизу и двинулась в указанном направлении. На этот раз вместо замороженных мышей я зачем-то тащила с собой охапку листьев рогоза и мятую шляпу.

М-да, завидная невеста из меня получается, с богатым приданым… Вот очередная кикимора-то удивится!

Кикимора Агафья оказалась дамой интересной. Юной, харизматичной и в теле. Собственно, искать ее не пришлось, стоило свернуть и дойти до болота, как я увидела ее. Не сомневаюсь, что она была в курсе, что я приду и ждала.

Но это не помешало ей сделать ей вид, что она совсем-совсем, вот ни капельки не в курсе, кто я такая и зачем пожаловала.

— Фу-Фу-Фу, что-то тут русским духом пахнет, — заявила кикимора, завидев меня.

— Скорее уж кошачьим, но вряд ли, Маркиза у нас очень чистоплотная кошечка, — ответила я. — Здравствуйте, уважаемая Агафья.

Была мысль поклониться, как полагается, но после такого приветствия я передумала. Просто стояла и с любопытством разглядывала очередную нечисть. Как я уже сказала, дама она была интересная. Лицо очень живое и все эмоции на нем, как на ладони. Вот и сейчас кикиморе не понравилось то, что я испортила ритуал встречи и лицо ее приобрело выражение обиженного неудовольствия, даже губы обиженно надула и лоб насупила. Вот сразу и понятно стало, что они с недосвекровью моей сестры. Так сказать, семейное сходство проявилось в полной мере. Только эта сестренка помладше была и, если свекровь лицо держала и на нем большей частью презрение, ехидство и усмешки были, то Агафья рядом с ней просто избалованный ребенок.