Азраиль. Война Небес! Том 4 (СИ) - Магарыч Григорий - Страница 12

— Родовая способность помогает укреплять мышцы, господин Орлов, увеличиваться в размерах и приобретать нечеловеческую скорость… где-то на десять минут, — констатировал он, сжимая кулаки. — Думаю, это не сюрприз для вас, но вы просили продемонстрировать родовую, я выполняю.

Я хмыкнул.

— Можешь готовиться к отправке, Владислав. На сегодня ты свободен.

Стоило Владиславу зашагать из строя, как его место занял другой — взрослый мужчина лет сорока с густой бородой и абсолютно лысой макушкой. Он глядел на меня своими голубыми глазами и поигрывал желваками.

— Я Эдгар, — низким голосом заявил он. — Способность простая — я меткий. Дайте в руки любое оружие, и я смогу поразить им цель на внушительном расстоянии.

После этих слов он ловко высунул из-под камзола томагавк и незаметным взмахом швырнул тот в мою сторону. Стоило топору оказаться в сантиметре от моего уха, как тот вернулся обратно в руку владельца.

— Считаешь себя готовым сражаться против Кундаров? — я приподнял бровь.

— Кундары?.. — не понял Эдгар. — Если вы про пришельцев, то да — я готов отрывать им конечности. Эти ублюдки убивают невинных, сеют хаос и разруху. Не буду готов сейчас, придётся отбиваться от них завтра.

Верная мысль. Я кивнул, жестом давая понять, что тот принят. Чуть заметно моргнув глазами в знак благодарности, лысый боец покинул строй.

Третий шагнул вперёд.

— Леван, — представился он. — Третий в списке сильнейших бойцов Красного ордена, не считая вас, босс.

Мои глаза чуть изумлённо выпучились. На секунду стало любопытно, какими такими методами тренировок руководствовалась Лиза в моё отсутствие.

— А кто второй? — я чуть склонил голову.

— Владислав, — отозвался Леван.

Стало ещё любопытнее.

— Если я не в списке, то… — невольно дёрнув уголками губ, протянул я. — Кто первый?

— Елизавета Орлова. Босс.

Немая сцена. Я смотрел на бойца, хлопая глазами и всё ещё не принимая тот факт, что эта девчонка побила каждого из них, а Леван, поняв моё молчание чуть иначе, с особым энтузиазмом на лице поджёг собственные ладони.

— Пламя — моя стихия, босс. Прожгу этим ублюдком рожи.

Я всё ещё молчал, машинально наблюдая за языками пламени. Нет, я всегда считал Лизу талантливым бойцом, вот только Владислав ведь не бьётся с женщинами? Чем они тут, гори я в Аду, занимались?

— Я принят?

Мой кивок — и Леван зашагал в сторону особняка.

…остальные выходили из строя в штатном режиме. Четвёртый продемонстрировал особенную Ауру, способную поглощать чужие силы путём физического контакта. Пятый и шестой были обделены особо яркими талантами, однако показались мне довольно злыми — то, что нужно.

В итоге согласных добровольно идти в поход насчиталось девять человек. Десятым будет Янко Драгомир, который в своей уверенности даже не почтил меня своим присутствием.

— Я говорил вам, что поход — дело не добровольное, — я оглянул оставшихся бойцов, которые не пожелали выходить из строя. — И ничего не изменилось. Вы всё ещё обязаны выходить на передовую, однако… не сейчас. Когда буду уверен в том, что вы сможете помочь своей силой, обязательно вышлю за вами посыльного.

Дружный одновременный кивок солдат обозначил полное согласие с моим высказыванием. Я же… снова оглянулся.

— А где Лиза? — вопрос был обращён к бойцам, потому те начали озираться в стороны вместе со мной.

Однако поиски длились недолго. Дверь, ведущая из особняка на полигон, слегка растворилась. Я тут же обострил зрение, вглядевшись, и…

— Ух ты.

…опешил.

— Мы здесь, — Лиза вышла из створки, держа за руку Эмилию — мою маму, лицо которой было настолько заплаканным, что даже гроза не смогла бы скрыть этих эмоций. — Эраст, ты закончил? Не хочешь выпить по чашечке чаю в кругу семьи?

В кругу… семьи.

Сердце буквально в пятки укатилось, будь я проклят. Честно — слова в горле застряли. Я и впрямь хотел ответить, вскочить со скамьи и побежать к Эмилии с распростёртыми объятиями, но словно схватил мандраж.

Тело сопляка Орлова не слушалось!

— Эраст?

Чайник звонко посвистывал, нарушая полную — чуть ли не звенящую — тишину в помещении. Я лениво покачивался на стуле, перебирая в руке ложку и периодически отвлекаясь на своё отражение через её серебристую поверхность. Лиза, оперев подбородок на ладони, глядела куда-то в пустоту, а Эмилия…

У моей матери глаза были на мокром месте. История, рассказанная ей минутой назад, была и впрямь грустной, местами похожей на мыльную оперу, в конце которой наивный добрый зритель был обязан расплакаться, приняв всё слишком близко к сердцу.

Однако… существо, что сталкивалось с гораздо более, скажем так, болезненными обстоятельствами, вроде меня, ощущало…

Скуку.

Нет, правда. Смерть любящего мужа-семьянина, родные дети которого выгнали «любимую» мачеху из дома… и после чего? После угроз человека, сила которого равна тем ублюдкам, что бьются на Тхалиссии за звание сильнейшего во всех семи Небесах?

Надо же, как удивительно.

Разумеется, мне было грустно смотреть на родного человека, которому причинили боль. Однако всё это «горе» было каплей в море в сравнении с тем, что ждёт человечество, не стань я достаточно сильным вовремя.

— Говоришь… — наконец мой голос украсил свистящие звуки; я выразительно поглядел на мать исподлобья. — Константин Раевский явился в твой дом, бросил пару угроз детям Роберта и… тем самым отомстил мне за Софию?..

Лиза будто очнулась после моих слов; она быстро вскочила на ноги, сбавила пламя под чайником и принялась разливать горячую воду по кружкам. Эмилия же не отрывала глаз от сахарницы, что мирно стояла перед ней. Женщина старалась не пересекаться со мной взглядом.

— Да, — хрипло выдавила из себя она, не прекращая буравить глазами сервис Красного ордена. — Всё это время я боялась тебя, не ожидая худшего от близких. И решение Димы… разбило меня.

Сказать вкратце, Дмитрий Бисфельд выпроводил мою мать из семьи и в следствии выгнал из дома, боясь вызвать гнев канцлера, Юджина же, как оказалось, брата с удовольствием поддержала. Довольно рациональное поведение двух наследников, которым после смерти родного отца страшно от каждой новой проблемы.

Не думаю, что на месте одного из них я бы поступил иначе.

— Дмитрий сделал верный ход, — как можно более мягко подытожил я рассказ матери. — Не сомневаюсь, в глубине души ты считала его родным и явно не стала бы повторять всех его действий в силу своей мягкости, но… как наследник, который только-только потерял отца и заполучил чужую власть, он сделал верный шаг.

Эмилия скосила на меня заплаканный, слегка презрительный взгляд, который явственно говорил о том отношении, которое она ко мне испытывала. Не мудрено; этот человек до сих пор считает меня последним ублюдком всех семи Небес.

— Если бы это решение было твоим, — протянула Эмилия. — Я бы лишь улыбнулась. Но… Дима.

Удар в спину получить больнее, чем в грудь — всё, что она пыталась мне сказать. Я лишь кивал, игнорируя презрительный подтекст.

— Мама, — вставила Лиза, кладя кружку чая перед ней. — Пока мы с тобой, никто тебя и пальцем тронуть не посмеет. Канцлер уже на мушке у Эраста, поэтому его поражение лишь дело времени.

Глаза матери чуть изумлённо раскрылись; она посмотрела на меня.

— Ты и его убить хочешь? — подбородок её дрогнул, чуть коверкая окончание фразы. — Разве ты не понимаешь, что насилие порождает ещё большее насилие? Вспыхнут споры, войны родов и кланов. Люди невзлюбят тебя и твой орден ещё сильнее, будут сторониться, обходить…

Я приподнял бровь, часто моргая. Ух ты. Уроки жизни от матери не то, чтобы звучали наивно и нелепо. Они даже, скажем так, были довольно посредственными и несвоевременными.

Будто ребёнок объясняет старику, что есть хорошо, а что — плохо.

— Меня обходит стороной родная мать, что куда важнее,- мой голос прозвучал серьёзно — настолько, насколько я мог себе позволить. Ситуация всё больше напоминала мыльную оперу. — Плевать на то, как сильно меня презирают другие. Как считаешь, я думаю о мнении знати?