Это сделал Сайман. Книга 2 - По Павел - Страница 5

Сердце ёкнуло, сделало опасный кульбит и рухнуло в пятки, откуда опасливо постучало: по парковке, методично проверяя аэрокары, проходило сразу три андроида. Старая модель, которая сейчас обычно используется для технических работ. Совсем такие же, как в парке у ЗИПа. Роботы шли по рядам, считывали номера аэрокаров и, очевидно, сверялись с какой-то базой. Майя затаила дыхание. Это могли быть посланные местной охраной роботы, они могли проверять пропуска у владельцев припаркованных здесь машин. А могли…

Девушка отвернулась, продолжая делать вид, что болтает о мелочах, иногда негромко, чтобы не привлекать внимание, смеялась. По мере приближение роботов к ее аэрокару, тяжесть в груди и нехорошее предчувствие нарастали.

Майя огляделась в поисках укрытия – она была вся как на ладони. До крыльца бежать довольно долго, она прикинула – роботы ее пристрелят раньше. Обратить на себя внимание замершего на крыльце охранника не получится – он слишком увлечен проверкой пропусков, на лестнице уже собралась небольшая очередь, люди нервничали и обещали жаловаться. По дорожке, как назло, больше никто не проходил, так что обнаружить себя было делом времени.

«Может, все-таки не за мной?», – надежда все еще теплилась в душе. Майя поправила волосы, снова взглянула на парковку: три робота застыли около ее аэрокара.

– Засада…

Вариантов не оставалось – андроиды разыскивали именно ее. Значит, Филиппов был прав и спасения Яблочкина еще может ей аукнуться. Зря она не послушала его совета и не умчала сразу после разговора в Управление, может быть, еще бы успела.

Майя, согнувшись пополам, рухнула под скамейку и по-пластунски отползла к соседней – та была чуть лучше прикрыта еще довольно пушистым декоративным кустарником от парковки с одной стороны, клумбой с цветами с другой и урной – с третьей.

«Это получается, хорошо, что я по тревоге охрану подняла. Получается, молодец я», – похвалила себя. Не хотелось бы только, чтобы грамоту ей за сообразительность выдали посмертно.

Надо звонить Филиппову и звать на помощь. Но как это сделать, чтобы сюда не сбежались все андроиды округи? Майя выглянула из своего укрытия, присвистнула – к парковке подтягивались другие андроиды. Плохо. Совсем плохо. Майя снова отползла в кусты, подложила под живот холщевую сумку – земля уже была холодной и быстро вытягивала тепло.

«Надо понаблюдать, – решила девушка. – Вдруг они куда-то уйдут».

Надежда проскочить мимо роботов, взмыть в аэрокаре в воздух была заманчивой. Но маловероятной. Взглянув на часы, девушка решила подождать.

На земле лежать было сыро, по телу пробежала неприятная дрожь. Еще и роботы осматривали все вокруг, сканируя глазами-визирами парковку и близлежащую территорию. Хорошо, что им не хватило мозгов под кустами поискать. Майя сцепила руки, подышала на них. Сквозь яркую осеннюю зелень проступали очертания разноцветных каров и мелькающие между ними головы андроидов. Все это выглядело очень скверно, роботы определенно не намеревались куда-то уходить. А значит, у них была конкретная команда. Майя начала нервничать: придется признаваться в проблеме и звать на помощь Филиппова.

Девушка тихонько вздохнула и активировала информер, поднесла к губам:

– Федот, у нас проблема. Я на парковке у травматологии… До кара не добралась, тут это… Железяки… Мне кажется, они ищут меня.

Девушка сделала запись и отправила старомодное голосовое сообщение – их было сложнее всего отследить из-за ничтожного веса, которое они занимали в общегородском траффике.

Девушка поджала под себя локти и втянула шею – лежать на земле становилось все холоднее, и если Филиппов в скором времени не прослушает ее сообщение, то она в лучшем случае подхватит пневмонию и не сможет вести расследование, а в худшем ее самой не станет. И что-то внутри ей подсказывало, что самый вероятный исход сегодняшнего дня – второй: роботы, совершившие нападение на сотрудника правоохранительных органов пойдут до конца. Вернее, конечно, не они сами, а те, кто ими управляет и раздает такие команды.

Но умирать очень не хотелось.

– Ну, пожалуйста, Федот-как-там-тебя-Филиппов, вытащи меня отсюда!

Филиппов боролся с искушением подняться к Смольскому и посмотреть, что написал директор ЗИПа. Василий пока был в больнице, главврач сообщила, что у него сотрясение и ушиб мягких тканей. Жизни его ничто не угрожает, но пока медики ввели его в состояние медикаментозного сна.

– Пару часов я точно к нему никого не пущу. Даже вас с санкцией генерального прокурора! – отрезала доктор.

Федот смирился. Работы ему хватало, так что к шефу он сходит ближе к вечеру, когда тот окончательно остынет. А пока Филиппов решил переговорить с ассистентом Вишнякова.

Выйдя из здания управления, он притормозил шаг и сбросил сообщение Рабанской, чтобы та приехала и ждала его в кафетерии на первом этаже. Дождался отметки о получении и, сверившись с записями в блокноте, набрал другой номер:

– Аскольд Михайлович, старший следователь Филиппов, – представился. – Мне нужно переговорить с вами как с ассистентом профессора Вишнякова.

Аскольд Рыбалкин оказался молодым парнем, лет на пять или семь младше Филиппова. Высокий, худощавый брюнет с пронзительно синим и растерянным взглядом. Федот сразу заметил его в кафе «Краснодарский чай», где они договорились встретиться.

Скрытое под сенью вековых лип в старой части Солнечного острова, кафе в народе называлось попросту – «Чайник»: оно представляло собой старомодный чайный сервиз, какие были в моде в середине двадцатого столетия. Крупный белый горох на красном фоне. В пузатом заварном «чайнике» расположилась касса и зона раздачи, в «соуснице» спрятался автомат с мороженым, в «сахарнице» – газировка, на высоких краях «блюдец» сидели посетители, опираясь локтями на столы-«чашки». В теплое время года кафе было очень популярно, владельцы выставляли дополнительные чайные пары, чтобы усадить всех желающих. Сейчас же кафе почти пустовало, в зале Филиппов насчитал, кроме Аскольда Рыбалкина, еще троих сотрудников НИИ, решивших перекусить ароматный краснодарский чай и сладкое песочное пирожное с ванильной помадкой, фирменное.

Аскольд устроился рядом с аппаратом газировки и уныло тянул чай из высокой стеклянной кружки.

– Добрый день. Спасибо, что выделили для меня время, – Филиппов занял стул напротив, подозвал официантку, машинально приглядываясь – человек или андроид. С неожиданной неприязнью отметил – антропоморф. Постарался вежливо улыбнуться курносой девушке. «Что за прошлое было у твоего оригинала, что ты стала антропоморфом? И знают ли твои близкие о том, во что ты превращаешься?» – отметил про себя. И тут же понял – знают, догадываются. Ведь не просто так антропоморфы ограничены в правах и могут заниматься только неквалифицированным трудом. Выходило, что все всё знали, но молчали, продолжая рекламировать антропоморфизм и приглашать в эксперимент все новых жертв. А простые обыватели даже не задумывались о последствиях, берут кредиты, надеясь обмануть судьбу.

Рыбалкин скользнул взглядом по девушке, попросил повторить заказ и равнодушно пожал плечами:

– Да что там найти время, времени теперь у меня хоть отбавляй…

– Все разработки заморожены? Неужели Рослав Игоревич так жестко прикрыл все исследования? – Филиппов в самом деле удивился.

– Да нет. Не в этом дело, – Аскольд изучал дно своей чашки, – Просто все разработки велись под крылом Арсения Владимировича, все сейчас деморализованы, все мероприятия отменены, все только и обсуждают, что его смерть. А я… Я не могу столько времени говорить о смерти.

Парень определенно нравился Филиппову, было в нем что-то классическое от человека не от мира сего, растерянная неприспособленность к реальности, увлеченность наукой. Небольшой шрам на щеке, совсем свежий, вероятно полученный так же по рассеянности во время утреннего бритья. Аскольд не просто так стал ассистентом Вишнякова, определенно. Он был его правой рукой и единомышленником. Во всяком случае – мог быть.