Война потерянных сердец. Книга 3. Мать смерти и рассвета - Бродбент Карисса - Страница 3

– Очень хорошо, – кивнула Аяка. – Мы их осмотрим.

– Вы можете выбрать, что пожелаете, – пообещал Фаримов, провожая гостей к дверям. – Это будет мой подарок.

Как только шаги в коридоре затихли вдали, я подошла к столу, где лежала шкатулка.

Вторая рабыня – кажется, ее звали Мелина – ахнула и подалась вперед:

– Но…

– Тихо!

Я бросила на нее резкий взгляд, и она захлопнула рот.

Наши шпионы приносили множество историй о таинственном артефакте, в котором так отчаянно нуждается Кадуан Иеро, безумный король фейри. Мы пока не знали, что это за артефакт и что он делает. Этого не знали даже треллианские союзники фейри. Но уже из-за того, что предмет вызывал такой жгучий интерес, Ишка был непреклонен: артефакт не должен попасть в руки фейри или треллианцев.

Что бы он собой ни представлял, мы надеялись, что я смогу его использовать, учитывая мою связь с глубинной магией, которой манипулировал Кадуан. Надеялись с некоторой натяжкой, ведь в последние месяцы магия все чаще ускользала от меня.

И, честно говоря, пока я рассматривала магическую диковинку, в голове вертелась единственная эгоистичная мысль.

Я мечтала раздобыть что-то достаточно могущественное, чтобы разрушить стены древней тюрьмы и уничтожить одну из величайших армий в мире. Я мечтала о силе, которая позволит вернуть самого важного для меня человека во вселенной.

Но стеклянный шар в шкатулке едва ли мог оправдать мои надежды.

– Роза… – испуганно прошептала Мелина.

Не обращая на нее внимания, я протянула руку, чтобы коснуться шара…

Дальше помню, как ударилась спиной об пол. Воздух с шумом вырвался из легких, словно на грудь упал камень. Кожу жгло, да так сильно, что пришлось прикусить губу, чтобы не закричать.

Моя рука…

– Роза! – Мелина упала на колени рядом со мной.

Потянулись долгие секунды, но боль наконец утихла до терпимой пульсации. Я заставила себя открыть глаза и подавила крик.

Мои пальцы покрывало золото, оно стекало к запястью плавными узорами, похожими на прожилки листа. Линии выступали над кожей, и плоть жгло там, где ее касалось золото.

Оно было не на мне. Оно было во мне.

Я перевела взгляд на шкатулку на столе – та оказалась пуста. О боги.

С возрастающим ужасом я рассматривала золото, растекающееся по ладони. Так вот что это за артефакт.

Мелина издала сдавленный панический крик и отшатнулась от меня.

Я не сразу поняла почему. Внимание поглотили золотые узоры, и я даже не подумала, что именно они покрывают – мою кожу. Привычную кожу вальтайна-фрагмента. Иллюзия развеялась.

Мелина повернулась к двери, явно намереваясь позвать на помощь, но я оказалась быстрее. Вскочив на ноги, схватила девушку и зажала рукой ей рот.

– Не двигайся, – прошипела я. – Я одна из вас.

Она стояла спиной ко мне, и я крепко обхватила ее за плечи, чтобы удержать на месте. Я не видела лица Мелины, но чувствовала, что она дрожит.

– Я Тисаана Витежиц, – прошептала я. – Тебе знакомо это имя?

Пауза. Затем слабый кивок.

– Расскажи, как нам отсюда выбраться. Быстро и не поднимая шума.

Мелина слегка вздрогнула, и я точно знала почему. Я сказала «нам».

Одно лишь слово значительно усложняло мне жизнь, да и я ведь едва знала эту девушку… Но я не могла бросить Мелину здесь, зная, что ей придется заплатить за мой побег.

Я медленно убрала руку со рта девушки, хотя на всякий случай все еще держала ее за плечи.

– Пока никак, – прошептала Мелина. – В середине дня слишком много людей вокруг.

– Должен же быть какой-то способ.

– А разве ты не можешь просто… использовать магию?

Я чуть не рассмеялась. Ясно, о чем она думает: Тисаана Витежиц сумела закончить войну, а сейчас не способна выбраться из какого-то поместья?

Да уж, в последнее время я постоянно размышляла о своей магии и обо всем, на что она не способна.

– Нет, – ответила я. – Сейчас не могу. Здесь слишком много защитных заклинаний.

Поместье Фаримова, подобно жилищам многих других треллианских лордов, с начала войны защищало множество стратаграмм – как от владеющих магией рабов-повстанцев, наподобие меня, так и от армии Нуры.

Я старалась не думать о том, что, если бы со мной по-прежнему был Решайе, прорваться сквозь чары не составило бы труда. А если бы у меня сохранилась связь с глубинной магией…

Я поспешила отбросить эту мысль. Бесполезно сожалеть о потерянном.

Я полезла в карман и нашарила кончиками пальцев лежащее там золотистое перо. Ишка пока не готов к моему появлению. Изначальный план состоял в том, что я вызову его ночью, за пределами окружающих поместье сильных чар, и он заберет меня. Но посреди бела дня побег значительно усложняется.

Тем не менее других идей, как выбраться отсюда живой, у меня не нашлось.

Я вытащила перо и макнула его в пламя свечи. Ишка везде почувствует его зов, но я понятия не имела, где он сейчас находится и сумеет ли добраться до нас вовремя.

– А туннели для прислуги? – спросила я. – Они выведут нас из дома?

– Тут не совсем туннели. Они больше похожи на… подвал. И они не доходят до внешних стен.

– Нам просто необходимо выбраться наружу.

Перо превратилось в горстку пепла, и я поспешно смахнула ее под скатерть.

Оружие. Мне нужно оружие. На стене висела декоративная сабля, и я вытянула ее из ножен так тихо, как только смогла. Безвкусица с рукоятью, покрытой неудобными для хватки рубинами, и тупым лезвием. Сабля явно не предназначалась для использования в настоящем бою, но, если ударить ею кого-то с размаху, некоторый урон нанести можно.

– Пошли.

Я успела дойти до двери, прежде чем поняла, что Мелины рядом нет. Обернулась: она замерла на месте с вытаращенными глазами. Приоткрыла рот, но не смогла выдавить ни слова.

Она выглядела донельзя испуганной. Интересно, когда Серел посадил меня на лошадь и велел отправляться в новую жизнь, я выглядела так же?

Никогда не признаюсь в этом вслух, но в тот момент я ужасно боялась оставить позади все, что мне знакомо. Я справилась со страхом, с головой уйдя в непримиримую борьбу за будущее, которое поклялась построить. Но…

Нахлынули непрошеные воспоминания. Треск костра и поднимающиеся в прохладный ночной воздух искры. Знакомый запах пепла и сирени. Легкий саркастический смешок. Улыбка, которая начиналась с левого уголка рта.

Дом. Я даже не надеялась, что обрету дом. Пусть и временный.

От воспоминаний заныло в груди, и напряжение чуть отпустило. Я вернулась к Мелине и крепко, ободряюще взяла ее за руку.

– Таких, как ты, очень много, – тихо произнесла я. – Таких, как мы. Если мы сегодня отсюда выберемся, ты удивишься, как прекрасна может быть свобода.

С трудом сглотнув, она слабо улыбнулась в ответ и указала на дверь:

– Сюда.

Не так уж сложно сохранить разум, если подойти к определению этого понятия с некоторой гибкостью.

Вся сложность заключается в том, чтобы найти что-то надежное – константу. Меня лично выручали числа, по крайней мере вначале. Три всегда следует за двумя, а два следует за единицей. Порядок никогда не меняется. И однако, когда в жизни не остается ничего, кроме чисел, так легко запутаться. Действительно ли три следует за двумя? Действительно ли после одной тысячи семисот пяти идет одна тысяча семьсот шесть?

В том-то и проблема с числами. Они слишком неосязаемы. Вот поэтому, наверное, я перешел к рисунку.

Я говорю «рисунок», потому что рисовал одно и то же. Три фигуры, всегда расположенные одинаково. И я говорю «наверное», потому что не могу вспомнить, когда начал их рисовать и почему. Только помню, что руки сами выводили их раз за разом, и это занятие казалось правильным.

Может, эти фигуры что-то значили в давно позабытом сне. Может, они всплыли из далеких воспоминаний. Все сейчас терялось в тумане.