Идеальный питомец для космического генерала (СИ) - Буланова Алиса - Страница 1

Таша

Мы стоим в гостиной друг напротив друга. Время словно бы останавливается, замирает, как в каком-то сюрреалистичном сне. И лишь биение моего сердца сообщает, что всё это реальность.

— За что ты так меня ненавидишь, брат? Спрашиваю чисто из интереса, потому что для меня это и вправду непонятно. Непонятно, как вообще можно кого-то так ненавидеть.

— Всё просто: ты не должна была вообще появляться на свет, — отвечает он с максимальным отвращением. — После твоего рождения всё, что было моим, стало и твоим тоже.

— И всё? Это так… тупо.

В моих словах нет провокации. Я действительно считаю, что его причина какая-то недалёкая. Ему, в конце концов, не три года, чтобы ревновать всех и вся к младшей сестре. Однако для Макса мои слова отчего-то становятся триггером. Он бросается на меня и роняет на пол. Длинные цепкие пальцы тянутся к моей шее.

— Да что ты понимаешь?!

— Макс, остынь. Не думаю, что оно того стоит, — я пытаюсь оттолкнуть его. Страх за собственную жизнь смешивается с азартом и желанием подразнить его. Хочется узнать, как далеко он готов зайти. Даже если я могу пострадать.

— Заткнись! — шипит он, сжимая пальцы на моей шее. — Ты не знаешь и не понимаешь, каково мне было, когда ты появилась. И позже, когда мамы не стало. Ты снова и снова забирала у меня всё.

— Макс, достаточно… — говорю я сипло, сжимая в руках его запястья. — Ты можешь пожалеть, если не остановишься.

Он вдруг начинает смеяться. И от этого смеха у любого бы кровь застыла в жилах. Я пробую оторвать его пальцы от своей шеи, но, кажется, он вцепился в неё намертво и давит всё сильнее. Каждый мой вздох становится всё более тяжёлым и болезненным. Вот чёрт! Я была уверена, что справлюсь, но всерьёз начинаю опасаться, что переоценила свои силы.

Но вдруг я слышу уже знакомый звук раскрытия портала, а следом за ним тяжёлые шаги.

— Тенебрис... Ты здесь?! — хриплю я, хотя не уверена, что он слышит меня. — Макс, пожалуйста, если он увидит, что ты делаешь, он убьёт тебя!

— Думаешь, я боюсь твоего мужика?! — злобно усмехается брат.

— Ты не понял, Тенебрис не мой бойфренд, он мой хозяин. И больше всего он ненавидит, когда кто-то портит то, что ему принадлежит!

Я едва успеваю договорить, а в следующий момент Тенебрис хватает Макса за голову и сжимает её. Брат оказывается не в состоянии больше удерживать меня. Я, наконец, могу оттолкнуть его и отползти в сторону. В то же самое время Тенебрис разворачивает Макса лицом к себе. Брат видит, что перед ним не человек, и издаёт отчаянный вопль.

— Антихрист! Господи… Отче наш… как же там было?..

Дрожа и заикаясь, он складывает пальцы крестиком. Пытается вспомнить хоть какие-нибудь молитвы или хотя бы имена святых. Это оказывается настолько абсурдно и нелепо, что я даже забываю, что этот ублюдок только что пытался убить меня. Весь мой стресс и страх обращается истерическим хохотом.

Я отворачиваюсь, чтобы не видеть, как именно мой хозяин наказывает его. Хрипы, вопли и стоны брата кажется жуткими, но мне ничуть его не жаль. Мой смех сам собой переходит в плач. Мне так обидно и горько, что всё дошло до этого. Но Тенебрис здесь, и это спасает меня от отчаяния.

Не знаю, сколько точно проходит времени, прежде чем Тенебрис подходит ко мне и подхватывает меня на руки. Я висну у него на шее. Знаю, что он собирается забрать меня назад, но на сей раз я не возражаю. Он открывает портал и делает шаг в искривлённое пространство. Меня снова почти выворачивает наизнанку, но этот прыжок оказывается легче, чем предыдущие.

Тенебрис, понимая, как я себя чувствую, держит меня на руках. Гладит ласково. Впервые я возвращаюсь в его замок, как домой, чувствуя невероятное облегчение. Стоит нам оказаться в прихожей, как он ставит меня на ноги и тут же заключает в объятия.

— Таш-ша… — произносит он ломано. Я ощущаю его нервную дрожь. Кажется, он не слабо так испугался за меня.

— Эй, я в порядке, — отвечаю я и похлопываю его легонько по спине. — Ну же, видишь. Жива и здорова.

Я заставляю его отстраниться и посмотреть мне в глаза. Тенебрис глядит на меня не моргая. В его теле всё ещё чувствуется напряжение. Я вздыхаю смиренно и касаюсь его головы. Зарываюсь пальцами в волосы. Потом привстаю на цыпочки и тянусь за поцелуем. Он понимает, чего я хочу, и склоняется ниже. Касается моих губ и почти сразу проникает языком в мой рот. Волна желания прокатывается по телу и оседает внизу живота.

— М-м-м… — мне не удаётся сдержать голос.

Ноги начинают дрожать, а потому он снова берёт меня на руки и, не прекращая целовать, несёт в свою спальню. Я знаю, что происходит, и почему он так ведёт себя. Думаю, он слишком сильно беспокоился, что больше не увидит меня, а потому сейчас ведёт себя настолько нетерпеливо. Я и сама чувствую то же самое. Он бросает меня на кровать и грубо разрывает одежду. Я слышу, как пуговицы разлетаются в разные стороны. И я не возражаю и позволяю ему сделать всё, что он хочет. Целовать, прикасаться ко мне снова и снова. В конце концов, он мой хозяин и у него есть на это полное право.

За несколько месяцев до этого

Тенебрис

Ярость переполняет меня. Хочется ударить кулаком ближайшую панель. Металл прочный, но каждый раз на нём остаются вмятины. Сколько раз меня за это отчитывали инженеры. А я не выношу их занудные нравоучения, и только потому держусь. Передо мной в шеренгу выстроились мои подчинённые. И от откровенной неприязни, застывшей в их взглядах, я злюсь ещё сильнее. Ни проблеска страха, ни толики вины — будто бы они не осознают, что натворили.

— Вы позорно отступили, — бросаю я в лицо офицерам. — Одна-единственная планета, заселённая пещерными существами, и вы не смогли её удержать! Вы допустили проникновение противника на нашу территорию, вы осрамили свою форму, вы…

Капитан, что стоит напротив меня, отводит взгляд. Что за жалкое зрелище? Ни в одном из них я не вижу того огня, который должен пылать в груди настоящего воина. Сплошные цифры, расчёты, оправдания.

— Свободны! — бросаю я грозно. Чувствую, что если они задержатся в моей рубке хоть на миг, то точно дойдёт до рукоприкладства.

Вопреки моему желанию отослать всех подальше, Калидита, моя заместительница, остаётся. Она некоторое время глядит на меня задумчиво, словно пытается определить, представляю ли я угрозу для неё, а после подходит ближе. Её шаги мягки, плавны, будто она скользит по полу. Она единственная, кто не боится быть рядом, когда я в таком состоянии. Или, возможно, просто слишком упрямая, чтобы прятаться.

— Они поступили правильно, генерал, — говорит она тихо и спокойно. — Они сохранили корабли и численный состав. Это значит, что смогут отбить планету назад, как только восстановят силы и разработают план в соответствии с новыми обстоятельствами.

Я сжимаю кулаки. В висках продолжает пульсировать. Как она может оправдывать их слабость? Калидита что, не понимает, какой это позор для нас?

— Они постоянно разочаровывают меня, — рычу я, отворачиваясь к иллюминатору.

— Вы ведь понимаете, что дело в вас, а не в них? — она глядит на меня испытывающе. Как всегда, лейтенант говорит вещи, которые никто другой не осмелился бы даже подумать.

Я поворачиваюсь к ней. Её лицо по-прежнему спокойно. Я не могу понять, раздражает ли она меня больше всех или привлекает своей честностью.

— Не понимаю, — признаюсь я, отводя взгляд. — Я ведь всего лишь хочу сделать всё как можно лучше. Но окружающие отказываются быть в той же степени самоотверженными, как и я.

— Вы просто перфекционист, — говорит Калидита. — Потому и не прощаете другим ошибок. Попытайтесь развить в себе эмпатию, тогда вам будет легче понять своих подчинённых.