Где сокрыта библиотека (ЛП) - Ибаньез Изабель - Страница 32

Я вскочил на ноги, быстро отсчитал необходимую сумму и через мгновение понял, что там было ровно столько, сколько я был должен. Больше не глядя на официанта, я бросился вперед, покидая комнату, а затем следующую, молниеносно врываясь в ночь. Я потянулся за пистолетом, но тут же вспомнил, что обменял его на информацию.

— Черт, — прошипел я.

Улица с обеих сторон была неестественно пуста. Не было ни единого движения. Я отступил на несколько шагов назад, пока мои плечи не уперлись в каменную стену, сердце бешено заходилось в груди. Я ждал, уверенный, что мой преследователь в любой момент может покинуть свое укрытие. Кем бы он ни был, он находился достаточно близко, чтобы слышать наш с Ивом разговор — каждое слово. Иначе с чего бы ему бросать точную сумму денег за наш заказ?

На этот чертов кофейный столик.

Прямо передо мной.

Прошло десять минут, затем пятнадцать. Мое дыхание выровнялось и стихло, и я подумывал достать нож, спрятанный в ботинке. Я чувствовал, что он следит за каждым моим движением, ожидая услышать шорох одежды. Прошло еще десять минут, а я все еще был в напряжении, готовый прыгнуть вперед при малейшей провокации.

Но в темноте никого не было.

Когда я вернулся, в комнате было тихо: обе женщины спали в кровати, окруженной москитной сеткой. Мне едва удалось увернуться, чтобы не столкнуться с одним из деревянных ящиков, окружавших узкую постель. Тихо опустившись на раскладушку, я снял жакет, расшнуровал ботинки и откинулся назад, забыв, что на моей импровизированной кровати не было полушки. В затылок врезалась пружина.

— Ай, — пробормотал я.

Я попытался заснуть, но образ моего преследователя не покидал меня. Я скорее почувствовал, чем увидел, как он пролетел мимо столика. Когда я поднял глаза, он уже покидал комнату — черное пальто, шляпа. Я прокручивал в голове этот момент снова и снова, но других деталей у меня не было.

Их отсутствие не давало мне покоя до конца ночи.

ГЛАВА ДЕСЯТЬ

В мире существует всего несколько звуков, которые заставляют меня дрожать от ужаса. Скрежет камня у входа в гробницу. Шипение фитиля взрывчатки перед взрывом. Выпущенная пуля, за которой следует свист, знаменующий неизбежную смерть.

И еще один.

Голос тети Лорены.

Я отчетливо его услышала и тут же выпрямилась в плетеном кресле, где сидела во время утреннего чая на террасе Шепарда в компании моей сестры. Айседора посмотрела на меня и ее брови сошлись в недоумении. Сзади послышались громкие шаги, и эхо тетиных восклицаний достигло моих ушей. Я с дрожью повернулась на месте и увидела, что на меня смотрит знакомое лицо.

Моя тетя.

А за ее спиной — ледяное лицо моей кузины Амаранты.

Я вскочила на ноги, резко покачнувшись, слезы застилали глаза. Я знала, что рано или поздно этот день настанет — неизбежная конфронтация с убитыми горем матерью и сестрой Эльвиры, — но не ожидала, что так скоро. Но, конечно же, они должны были приехать.

Приехать за телом Эльвиры.

— Инез, — пробормотала тетя Лорена. Она смотрела на меня в замешательстве, ее руки дрожали, когда она потянулась ко мне. — Ты так изменилась.

Все слова покинули меня, поглощенные нарастающим чувством отчаяния. Я могла только стоять перед ними и ждать их порицаний — я заслуживала ничего иного, как абсолютного осуждения.

— Мне так жаль, — выдохнула я. — Lo siento²⁴…

Моя тетя, споткнувшись, шагнула вперед и крепко обняла меня, прижавшись своей мокрой щекой к моей. Она тихо всхлипывала, сотрясаясь всем телом. Я тоже не могла сдержать слез, и мы обе изо всех сил вцепились друг в друга, прямо там, посреди террасы, а десятки людей в замешательстве и изумлении наблюдали за этой сценой.

Мне было все равно, но, когда мое зрение прояснилось достаточно, чтобы я смогла разглядеть Амаранту, я, наконец, попыталась справиться со своими эмоциями. Она не оценила моих слез. Она пришла не за ними.

Если я вообще знала свою кузину, то она проделала весь этот путь, ради отмщения.

Именно Айседоре удалось увести нас внутрь, подальше от любопытных взглядов других постояльцев отеля. Каким-то образом она узнала номер апартаментов моей тети и проводила нас на второй этаж. Амаранта взяла на себя ответственность и открыла дверь латунным ключом. Тетя была безутешна, она спотыкалась, когда мы помогали ей войти внутрь. Я с трудом осмотрелась, смутно отметив, что номер напоминает тот, что я оставила, переехав к Уиту. Здесь также была удобная гостиная зона, из которой можно было попасть в две спальни.

— Пожалуйста, расскажи нам, что произошло, — дрожащим голосом попросила тетя Лорена, вытирая слезящиеся глаза. — Я не могла ни спать, ни есть с тех пор, как узнала об этом.

Я взглянула на Амаранту, которая продолжала хранить ледяное молчание, крепко скрестив руки на груди. Я знала ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что она молчит из-за гнева. По ее бледному лицу и губам, подведенным глазам и черной одежде, в которую она была облачена с головы до ног, я поняла, что внутри нее бушует ярость.

Айседора взяла меня за руку и слегка сжала ладонь, после чего прошептала:

— Я буду снаружи.

Не сказав больше ни слова, она вышла, закрыв за собой дверь.

Я неуверенно облизала губы. Я не могла рассказать им, что видела каждую ночь — изуродованное лицо Эльвиры и кровь, пропитывающую золотой песок у ее головы.

— Ее убили, — прошептала я наконец. — Это сделал один из соучастников моей матери.

Моя тетя, которая ненавидела складки на одежде и неопрятные волосы, и всегда имела при себе платок, рухнула на ковер грудой черного хлопка. Я не знала, как ей помочь, что сказать, чтобы уменьшить ее горе, и когда я сделала шаг вперед, Амаранта крепко схватила меня за руку, впившись ногтями в рукава моей рубашки.

— Не надо, — прорычала она. — Не прикасайся к ней больше.

Она отпустила меня, резко отпрянув, а затем опустилась, чтобы помочь матери встать. Тихим голосом она уговорила мать пойти в одну из спален. Кузина появилась через мгновение и села в одно из кресел с высокой спинкой, крепко сцепив руки на коленях.

— Садись, Инез, — сказала она сквозь стиснутые зубы. — И расскажи мне все.

И я так и сделала. Амаранта не перебивала меня, внимательно слушая, нахмурив темные брови. Выражение ее лица изменилось, только когда я дошла до части о похищении Эльвиры. Вся кровь отхлынула от ее лица.

— Твоя мать пожертвовала моей сестрой? — спросила она ровным голосом. — Чтобы спасти твою жизнь?

Я молча кивнула.

Ее голос оставался бесстрастным.

— Продолжай.

Я справилась с остальным, но в горле у меня застрял комок. И я снова почувствовала, что она не оценит любое проявление эмоций. Когда я закончила, Амаранта долго молчала. Затем она пронзила меня своими темными глазами, которые ярко выделялись на ее бледном, осунувшемся лице.

— Твоя мать должна умереть.

Мои губы приоткрылись от удивления.

— Она должна заплатить за то, что сделала, — Амаранта наклонилась вперед, и непреклонная линия ее позвоночника наконец-то изогнулась. — Ты слышишь меня, Инез? Что ты собираешься сделать, чтобы все исправить?

Я вздрогнула, чувство вины образовало зияющую яму глубоко в животе.

— Я найду ее.

— А потом?

— Мы с тобой хотим одного и того же, — прошептала я. — Я хочу, чтобы моей матери не стало.

Амаранта изучала меня, скрупулезно осматривая каждую черточку и изгиб моего лица.

— Это твоя вина и я никогда не прощу тебя. Но если ты сделаешь это, моя мать, возможно, сможет когда-нибудь снова смотреть на тебя. — Она встала. — Я хочу, чтобы ты сейчас же ушла.

Шатаясь, я поднялась на ноги и вышла, не глядя на нее. В этот момент я поняла, что никогда не смогу вернуться в Аргентину, пока не исправлю ситуацию. Тетя не захочет меня видеть, а Амаранта доходчиво дала понять, что я нежеланный гость в собственном доме.