Совершенные. Эхо Равилона - Суржевская Марина "Эфф Ир" - Страница 15

– Это было невероятно, – ошеломленная Джема тоже встала и посмотрела наверх. Там сейчас пылало совершенно обычное солнце, медленно подбираясь к зениту. – Невероятно! Вэйлинг! Ты хоть понимаешь, что ты сделала? Ты же разорвала мощнейшее Темное Эхо! Аномальное! Просто разодрала в клочья! Да ты сильнее, чем твоя мать! Да ты… Истинодух! Да ты сильнее всех, кого я знаю! Истинный, невероятный миротворец!

Ржаник внезапно рассмеялась, а потом кинулась меня обнимать. Ее глаза на обожжённом лице сияли от радости и восхищения.

– Все, довольно. Мы по-прежнему в полном дерьме, если ты не забыла. – Я ощутила, как что-то давит в груди, словно там застряла колючая ветка и царапает, колет шипами вины… Что сделает Джема, когда поймет, что дело не в моих способностях и не в элитной нейропанели?

Впрочем… чтобы это узнать, нам надо выжить.

Я грубо отпихнула девушку и встала. Обвела задумчивым взглядом развалины и зубья башен-ориентиров.

– Джема, появление Темного Эха можно рассчитать?

– Только если говорить о замкнутом пространстве. – Она осеклась. – Или об аномальной яме скверны. Хм… пожалуй. Но зачем?

– Нам нужна вода и провизия. Без них мы долго не протянем. – Я посмотрела на Опиума. Вот уж кто верно распорядился представленным случаем! – И кажется, у меня появилась идея, где их добыть.

– Ты же не думаешь… не думаешь взять что-то внутри Эха? – Карие глаза девушки стали похожи на плошки, Юстис красноречиво покрутил пальцем у виска.

– Другого варианта у нас нет. Мы возьмем что сможем, а потом я разорву Темную волну. Но для начала надо понять, где и когда она возникнет.

Некоторое время Джема ошарашенно смотрела на меня. Потом облизнула сухие губы. И, схватив камень, начала что-то чертить на песке.

– Темное Эхо – это спирально-волновая функция, и теоретически ее появление можно рассчитать, такие опыты проводились. Если говорить грубо – то надо представить расширяющуюся книзу спираль, по которой прыгает шарик. От верха – эпицентра взрыва – до самого низа. А потом снова. Места соприкосновения шарика и спирали – и будут местами возникновения Эха. – Она быстро нанесла несколько знаков, подумала, что-то стерла и дописала.

Я против воли восхитилась. Джема словно забыла о перенесенном ужасе, жаре, голоде и жажде, полностью сосредоточившись на поставленной задаче. Она выглядела максимально собранной и решительной. А еще – умной, что там говорить. В отличие от меня, Ржаник всегда любила учиться.

– В подобной зоне аномальное явление должно подчиняться формуле Байреля-Голда… Первый взрыв – тот самый протуберанец, который мы видели, – загорелся вон над тем барханом… Это значит… Истинодух! Слишком много неизвестных! Ладно. Буду считать, что размер Равилона примерно совпадает с размерами Неварбурга…

Замерший рядом Юстис внезапно поднял растопыренные ладони, и Джема вскинулась.

– Что? В десять раз больше? – Она закусила губу, размышляя. Решительно кивнула, все стерла и начала чертить заново. Юстис придвинулся ближе и снова ткнул пальцем. – Нет? Что? Я уверена, что помню формулу! Здесь точно квадрат!

Некоторое время они спорили. Выглядело это занятно: Джема в порыве энтузиазма забыла о субординации и перешла на «ты», Юстис тоже увлекся, размахивая руками и пытаясь что-то объяснить. Удивительно, но кажется, рыжая его понимала, потому что песок покрывался ровными рядами знаков и графиков.

Не желая мешать, я отошла в сторону, туда, где краешек здания давал небольшую, но тень. Выпустила Опиума – удивительно, как я не потеряла крысеныша, – и привалилась спиной к горячему сухому камню. Странно, но находясь внутри Эха, я ведь почти не боялась. Ни когда город ожил, ни когда снова стал погибать. Было желание спастись, было какое-то злое отчаяние из-за того, что все закончится так, но страха почти не было…

И это было странно. Может, я просто не успела ощутить его – страх?

Я потрогала центр груди. Место, откуда вырвался поток света. Я и сейчас ощущала его: спрятавшийся, свернувшийся шарик. Тоже похожий на протуберанец, но другого свойства. Он словно грел меня изнутри. Как мое собственное личное солнце.

Очень медленно я подняла руку с тонким серебряным ободком на пальце. Ладонь грязная, ногти обломаны, но волдыри почти исчезли. Удивительно…

– Готово! Я знаю, где и когда возникнет следующее Эхо! У нас есть пара часов, чтобы найти это место! Вэйлинг, ты где? – Торжествующий крик Джемы вернул меня в реальность.

– Здесь я. – Я посмотрела на свою ладонь. Ожоги окончательно затянулись, не оставив даже следов. Невероятная регенерация тканей, какой могли похвастаться только… Совершенные.

Колючая ветка внутри разрослась и теперь упиралась шипами в горло. Ржаник размахивала руками и сияла, словно не замечая своих ожогов и воспалённой кожи. Ее браслет снова не сработал, исцеление не запускалось.

***

Все-таки Джема не зря считалась лучшей ученицей Аннонквирхе, она сделала почти идеальный в подобных условиях расчет. Вычертив сетку координат, Ржаник указала направление и определила места нового Темного Эха, те самые, где невидимый шарик воспоминания снова коснется спирали нашей реальности. Ближайшая точка оказалась между барханом, скрывающим развалины, и длинным рядом закопченных стен. Их цвет недвусмысленно намекал на то, что гореть в этом отрезке воспоминаний будет знатно. Оптимизма это не добавляло, но мы лишь переглянулись и начали действовать. Нашли наиболее безопасное по нашим прикидкам место, и даже раскопали часть песка, не желая снова грохнуться на мостовую, когда она появится. Мы старались не думать о том, что может случиться. На месте нашей «засады» в прошлом могло располагаться все, что угодно. Например, выгребная яма или загон для верблюдов, из которого мы не сможем быстро выбраться. Или здание, которое раздавит нас, похоронив под своим фундаментом.

Утешало то, что большинство сооружений все-таки не разрушились до основания, части стен и конструкций так и торчали из песка. И все же мы изрядно рисковали. В конце концов, я не была уверена, что снова смогу проделать этот трюк с разрывом Эха. Что, если первый раз это вышло случайно?

Но другого выхода я не видела. Еда и вода жизненно необходимы, так что придется тренироваться в полевых условиях. И молиться Истинному Духу.

– Если я верно рассчитала, то Эхо воспроизводит всего несколько минут Падения Равилона. Возможно, в разных местах разный интервал, но в любом случае – не слишком большой. Правда, этого хватит, чтобы нас поджарить, – вздохнула Ржаник. – Готова?

Я замотала лицо платком – тагельмус стал получаться почти идеально, – и кивнула. Опиум у моих ног встал на задние лапки, словно тоже приготовился, и, вздохнув, я посадила его на плечо. Мы застыли в напряженном молчании. Минуты тянулись вязкой смолой, пока… Реальность дрогнула и поплыла. Джема и правда оказалась умницей. И все же мы знатно влипли. Потому что песок под ногами стремительно потек вниз, исчезая, а мы… с головой ухнули в теплую воду!

Отплевываясь и фыркая, я вынырнула, ища глазами Джему.

– Канал! – завопила рядом Ржаник. – Мы угодили в городской канал! Так вот что это за стена!

Стена, которую мы приняли за часть здания, была монолитным ограждением между каналом и садом с другой стороны. Пока мы болтались в воде, кусок Равилона изменился до неузнаваемости. Выросли белоснежные, словно вырезанные из слоновой кости, здания. Появились аккуратные ряды пальм и деревьев, дающих благословенную тень. А на месте черного бархана вознеслось в небо великолепное здание, украшенное сине-голубой мозаикой, искрящейся на солнце. На одном из ажурных балконов стояла и таращилась смуглая черноглазая девушка, одетая в развевающееся светлое платье со множеством золотых украшений.

– Мэми, мэми, посмотри! Там люди! – завопила она, указывая на нас пальцем.

– Джема, скорее! – К счастью, водная артерия, в которую мы угодили, оказалась не глубокой, а мы с Ржаник неплохо плавали.

Я первая добралась до искусственного берега, выложенного песчаником, дальше вела каменная лестница. Не обращая внимания на прилипшую к телу одежду, я бросилась на улицу и заметалась, пытаясь найти хоть что-то для нас полезное. Красота Равилона завораживала. Кусочек восстановленного города сиял такой белизной, что казался сахарным. Многоуровневая улица с изящными каменными мостиками и фонтанами пересекалась каналом, в котором плескалась рыба. Дома с арками создавали неповторимую атмосферу красоты и величия, а яркие цветы, высаженные на балконах и террасах, наполняли воздух ароматом свежести.