Укрощение строптивого Дракона - Мишечкина Мальвазия - Страница 8

И еще, конечно, самой графини Цецилии с ее прислугой.

Альфириум – что-то про воздух по-здешнему выходит, наверно, он больше по ударам воздухом и подобным стихиям практикуется.

Сильные маги – вообще редкое дело на Паннонских равнинах, гораздо больше их в горах живет около выходов магической энергии.

А все те, кто чего-то может реально изобразить из магического умения, поголовно при местных владыках и правителях нашли себе очень теплые и сытные места.

«Обслуживают правящую элиту – вот как можно правильно назвать их роль здесь!» – констатирую я.

Альфириум этот – довольно высокомерный тип, пожилой уже, совсем седовласый дядечка, но молодых девок таскает тоже исправно. Набирается от них своей магической силы, заставляя обслуживать себя всякими извращенными способами.

Меня внимательно осмотрел, проверил на способность к магии, отметил кое-какие задатки, но из-за моих, уже совсем не детских лет, сказал, что учить меня слишком поздно.

Здесь учиться магическому делу начинают с раннего возраста, технология определения магических способностей неплохо отработана, но требуется лет двенадцать-пятнадцать прокачивать свой потенциал в магической академии, прежде, чем стать хотя бы магом первой ступени.

С моим относительно взрослым уже состоянием, оцененным мной в те же двадцать два года, учить меня уже однозначно поздно, по его авторитетному мнению.

Да я и сама не хочу иметь с ним какое-то дело, довольно грязноватым внешне, а по своим мыслям особенно, таким благообразным старикашкой.

«Как-нибудь без магии здесь проживу; и как охранница я вне конкуренции вообще, и знания мои из будущего можно отлично будет использовать», – так и сказала себе после разговора с придворным графским магом.

Учиться те же двенадцать лет я вообще не готова, чтобы находиться столько времени в довольно бесправном положении ученика мага.

Бывают здесь маги-целители, маги-воины, маги-хозяйственники, пользу они приносят довольно заметную во многих делах.

Альфириум, например, маг-воин третьей ступени, как он сам с немалой гордостью говорит, но может еще рану подлечить, даже загноившуюся. Правда, больше знанием лечебных растений, чем своей магической силой, только все вместе дает довольно заметный эффект.

Как рассказывают мои приятели, знающие его уже давно.

Тереку довольно быстро срастил перелом руки, не за половину года, как пришлось бы ждать, а всего за пару месяцев, за что приятель магу очень благодарен.

Норлю тоже помог, когда в какой-то стычке тот получил страшное рассечение лица и головы от удара боевым цепом.

Сразу остановил кровь и быстро зарастил оставшийся просто огромным шрам.

Церковь, конечно, местную сами маги своим существованием очень сильно раздражают, но в соседних королевствах они тоже имеются, даже гораздо побольше в количестве.

Поэтому приходится храмовникам терпеть магов, как отдельный класс, если они служат местной элите из правителей здешних земель.

За ними, конечно, особо бдительно присматривают, ожидая обязательной измены роду человеческому, поэтому тот же Альфириум не менее истово, так же само, как я собственной персоной, отправляет здешние религиозные ритуалы.

Еще есть много магов в других королевствах ближе к океану, но там уже больше Темные правят, про которых здесь рассказывают совсем страшные истории.

Что людей в бессловесных тварей-людоедов превращают и молочных младенцев постоянно на завтрак кушают со всякими вкусными соусами.

Многие благородные фамилии начинаются на – аль, еще при получении магического звания можно выбрать себе новую фамилию.

Раз уж получаешь первый благородный титул благодаря успешно законченной магической академии.

Так что маги и магия здесь тоже есть.

В новом для меня мире.

Не какие-то невероятно сильные, но при правильной подготовке и ранее накопленной мане вполне могут выбить из седел десяток всадников одним ударом. Потом на пару недель где-то силы больше не имеют сами по себе, но научились ее сохранять в чистых драгоценных камнях, что всем заинтересованным в чужом добре молодцам хорошо известно, поэтому довольно часто местные разбойники пытаются грабить жилища магов или во время переездов на них нападать.

Принимая в качестве неизбежной платы то обстоятельство, что какая-то часть банды неминуемо умрет во время нападения, пока не удастся кому-то из лихих людишек подобраться к ослабевшему магу на расстояние смертельного удара.

«Ну, мы сейчас забрались на полторы тысячи метров вверх, все никак не можем перевалить через перевал!» – разглядываю я оставшиеся далеко внизу земли на каждом повороте горной дороги.

Там внизу густой туман, только по кронам деревьев и каменных холмов можно ориентироваться как-то по высоте.

Мне пришлось до боли сжать зубы на несколько секунд, принимая потоком льющуюся с неба воду на безнадежно промокшие кожаную шляпу и пропитанную соком алатели грубую накидку с большим разрезом за спиной, типа нашего пончо. Хорошо приспособленную местными для поездок на лошади в ненастную погоду, когда пришло время соскочить на давно уже поджимающую минутку в ближайшие кусты.

«Черт драный! Когда же закончится поганый ливень? И когда мы доберемся до того сраного городишки в горах? – мелькнули мысли в моей, начинающей неудержимо закипать, голове, пока я ищу подходящие лопухи для своего дела.

«Сегодня кто-то может здорово нарваться, стоит мне только добраться до любой таверны к вечеру!» – такое уже хорошо знакомое мне состояние перманентного бешенства начинает колебаться в моей голове, поднимаясь все выше.

Бешенство от не проходящего отчаяния и какой-то полной безнадежности моего существования.

Да, именно так можно сказать, хотя я еще способна мило улыбаться, даже спокойно разговаривать, но на самом деле только жду повода сорваться, подобно снежной лавине на моей далекой северной родине, где я вообще-то никогда не была.

Не знаю, есть ли на самом деле в суровом людьми, и особенно природой далеком Норльмарке подобные мне девушки или женщины-амазонки?

Или такие рассказы просто одна из легенд, бесконечно далеких от действительности, но холод и ледяной дождь я просто ненавижу!

Поэтому не собираюсь когда-либо навещать свою далекую, как бы это правильно назвать, историческую родину.

Охватывающее меня все чаще бешенство, когда сознание и душа молодой женщины из нашего благополучного времени сталкивается с невероятно трудной стороной быта проклятого средневековья!

С местной религией, жизненными положениями и невероятными условностями совсем социально неразвитого общества.

Так же с допотопными привычками и понятиями местных людей, которые крайне невежественны и настолько же убеждены в своей полной правоте всегда.

Такое касается и женщин, и особенно здешних мужиков.

Я все время пытаюсь привыкнуть к постоянной, не проходимой грязи, все время потным рубашкам и к тому, что от меня самой за версту несет немытым телом, острым запахом лошади и еще очень много чем, о чем лучше даже не говорить самой себе.

Чтобы еще больше не разъяряться, тем более, что особого толку от моей ярости никакого нет, одна только больная голова поутру и разбитые в кровавую корку кулаки, которые потом заживают несколько дней.

Поэтому я пытаюсь себя успокоить заранее, понимая, что уже очень сильно закипаю внутри.

Голову можно довольно просто подлечить кружкой местного пойла или хорошим глотком из всегда полной флаги приятеля Терека, а вот общее состояние организма начинает выбешивать прямо с раннего утра и приходит в норму только после хорошего обеда.

Но никто не даст тебе больничный или выходной, нужно так же взбираться на лошадь и тащиться целый день за охраняемой особой, не взирая на ливень, холод на гребаных перевалах или раскаленное светило на небосклоне.

«Ну, жара еще вполне терпима по сравнению с такой задницей, как творится сейчас! Хотя, ехать под обжигающими лучами местного светила, как его называют здесь – Ириум, тоже хорошего очень мало», – напоминаю я себе.