Сокровище дархана - Красовская Марианна - Страница 7

– Только замуж за любимого вы точно так же выйти не могли, – блеснул осведомленностью Хашур, а девушка запоздало вспомнила, что ее выманили запиской якобы от Ингвара.

– Откуда ты знаешь?!

– Я жил в Танорме с прошлого лета, – усмехнулся вдруг юноша. – И узнал о вас все, что можно было.

Ситара насупилась. Это было неприятно. За ней следили, а она знать не знала. Быть может, он даже подслушивал и подглядывал! И подкупал ее служанок. Ну точно, подкупал! А она уже начала считать маленького угура хоть и не другом, но человеком, кому можно немного доверять.

– Не печальтесь, моя красивая госпожа, – весело сказал Хашур, поднимаясь на ноги. – Сегодня на обед ваш любимый рис с овощами. И чай будет, я нашел нужные специи. А ночью, быть может, вам разрешат погулять на палубе.

– Почему ночью? – недовольно спросила Ситара.

– Любопытных глаз меньше. Невеста Угурского Змея не должна выставлять себя напоказ.

Девушка гневно засопела. Невеста? Она – невеста Ингвара и ничья больше! Никогда она не станет женой другого! Но говорить об этом Хашуру бессмысленно, он, кажется, считает, что вершина счастья – сытая и богатая жизнь.

А Ситара считала, что нет ничего важнее свободы и любви.

Ингвара больше не били, и это не могло не радовать. Впрочем, он и не пытался вырываться. Кривые сабли в руках его стражей не внушали оптимизма. Умереть сейчас, когда он так близко к своей любимой, буквально в двух шагах от нее – что может быть глупее? Обратиться лисицей тоже пока не рискнул. В незнакомых узких коридорах найти убежище не так-то просто. А потом было поздно: его втолкнули в маленькую камеру, сырую и душную.

Слышал он, что в моревских казематах всегда холодно. Тут, увы, о прохладе можно было лишь мечтать. Воздух был густ и вонюч. Пахло отхожим местом, гнилой соломой, потом… Это он, Ингвар, никак не мог привыкнуть к здешней погоде. Пот лился по спине ручьями. Проклятая жара! Почему дома, в степях, она переносится гораздо проще? Стянув с себя неудобный, сковывающий движения и уже порядком потрепанный балахон, Ингвар бросил его на кучу сомнительного вида соломы, сел, вытянув длинные ноги, и огляделся. Камера больше, чем могла бы быть. И даже окно с решеткой под самым потолком имеется. Узкое, но лисицей бы пролез. Вот только лисица так высоко не допрыгнет. Впрочем, и это можно решить. Привязав веревку из одежды, к примеру. Но стоит ли бежать прямо сейчас? Не лучше ли сначала узнать, что вообще происходит?

Отец учил Ингвара никогда не спешить. Он не в бою, где от умения быстро махать оружием, зависит чья-то жизнь. Как бы повел себя в такой ситуации дипломат Наран? Он бы совершенно точно выждал какое-то время. Если его схватили прямо на пристани, то дархан Серадж ждал. Асахана отпустили, Ингвара не убили на месте и даже не покалечили. Ударили не так, чтобы сильно, просто припугнули. Хороший знак. Серадж придет поговорить. Вот тогда все и решится.

Ингвар мог гордиться своей рассудительностью. Не успел он задремать, как в коридоре послышались шаги, и дверь камеры распахнулась.

Сам дархан пожаловал в казематы. Ингвар даже глаз не открыл, выражая безмолвный протест. Сущее ребячество, конечно, но он позволил себе эту малость.

Да и Серадж, брезгливо разглядывая пленника, разговор заводить не спешил. И что его маленькая нежная девочка нашла вот в этом… рыжем и мосластом? Кожа белая как у рыбы. Веснушки еще. Сложен парень, правда, и неплохо. Худой, но жилистый. Просто еще не успел мясом обрасти, слишком молод. Плечи широкие, руки крепкие. Безволосый, и это хорошо – Серадж считал, что излишняя волосатость у мужчин говорит о близком родстве с обезьяной.

На отца похож. А отец у него – мужчина весьма привлекательный, когда-то на него немало служанок заглядывались. Странно даже, что в дархановом дворце рыжеволосых малышей не бегает. И даже в Храме ни одной рыжей девчонки ни разу Серадж не встретил. Осторожен был Наран.

Ну, так он и не пытался к чужим женщинам руки тянуть, спал только с теми, кто был свободен.

И снова в груди Сераджа плеснулось глухое, черное раздражение. Он не хотел ненавидеть мальчишку, но и принять его не получалось.

– Где моя дочь, кох? – сдерживая злость, задал главный вопрос дархан.

Ингвар открыл серые, как пасмурное небо, глаза и удивленно взглянул на отца своей возлюбленной. В голове мелькнуло неуместное: ну что за павлин!

Одет дархан был весьма роскошно и очень ярко: в розовые шелковые шальвары и лазурный халат с золотой вышивкой. На груди – тяжелая золотая цепь с большим изумрудом, на каждом пальце – перстень. И даже в ушах блестели серьги. Даже кохтские женщины на свадьбу на себя столько украшений не надевают!

– А где ваша дочь, господин?

– Я у тебя спрашиваю, кох!

– А откуда мне знать? Я только утром приплыл, я ее еще не видел, – Ингвар поморщился, отлипая от отвратительно влажной стены. Пара дней в этой камере – и он сгниет заживо. А может, так и задумано?

– Не лги мне! – Серадж уставился на юношу с такой злобой, что тот невольно поежился и наконец догадался: что-то тут нечисто.

– Я не лгу, – спокойно и тихо ответил Ингвар, изо всех сил желая сейчас быть похожим на отца. – Я ничего не успел сделать. Меня схватили, едва я сошел с корабля. Так что с Ситарой?

– Твоих рук дело? – на пол у ног юноши упала скомканная записка. Он поднял ее, развернул и удивленно вскинул рыжие брови.

– Нет. Я этого не писал. Но тот, кто писал, хорошо меня знает.

И поскольку Серадж молчал, добавил:

– Ищите шпиона среди вашей прислуги, дархан.

Дархан все это прекрасно знал и сам. Но насколько было бы проще выставить виноватым Ингвара! Вот только дочь этим не вернуть. И, тяжело вздыхая, он признавал поражение:

– А что, если я прикажу тебя пытать?

– Время зря потеряете, – прямо смотрел ему в глаза рыжий нахал. Нет, ну как же он похож на отца! – Ничего толкового я вам не скажу, потому что и в самом деле не знаю. Ну, может выдумаю что-то, если у вас палач хорош. Но вряд ли это поможет в поисках Ситары. Давно она пропала?

– Вчера ночью, – поджал губы дархан.

– И вы так спокойно об этом говорите? – вот теперь от равнодушия Ингвара не осталось и следа. Он вскочил на ноги, сжимая кулаки. – Ищите ее! Отправьте лучших своих собак по следу! Допросите всех служанок! Быть может, ее еще не увезли из Танорма!

Долгий пристальный взгляд коха не смутил. Он и сам умел вот так вот глядеть. Неизвестно еще, за кем больше правды. Да, Ингвар хотел Ситару украсть! Но это лишь потому, что им не разрешали быть вместе! А зла он ей не причинил бы никогда, и потом, взяв ее в жены, непременно попытался бы наладить отношения с дарханом. А Серадж, который дочь должен был охранять, не уберег свое сокровище!

– Вы мне должны, – заявил Ингвар. – По вашей вине она исчезла!

Дархан по-настоящему удивился. Во-первых, таким тоном с ним осмеливалась разговаривать только дочь. Во-вторых – и хватило же наглости!

– Отпустите меня, и я сделаю все, чтобы ее найти. Я заинтересован в этом не меньше вашего.

Серадж молча развернулся и вышел из камеры, только полы его яркого одеяния, густо расшитого золотом, всколыхнули воздух. Дверь захлопнулась.

– Принесите пленному воды, – рыкнул дархан на стражей. – И поменяйте солому, там воняет!

Оставшись в одиночестве, Ингвар желчно усмехнулся. Да, не такую встречу он себе представлял, когда ехал через земли моров, а потом плыл почти четыре недели на корабле. Путешествие его прошло легко и даже весело, и он должен был догадаться, что это не к добру. Не догадался почему-то. Что ж, все это – новый опыт. Он жив, его не убьют. Отец бы сказал – все к лучшему. Извлекай драгоценное из ничтожного. А второй отец, тот, что вырастил, князь Вольский,посоветовал бы запомнить всех своих обидчиков и отомстить им (*про родителей Ингвара можно прочитать в книге “След лисицы”).

А Дженна, которую Ингвар считал своей второй матерью, уж точно напомнила бы: в любой непонятной ситуации ложись спать. Утро вечера мудренее. Во сне голова очищается и дух с Великими Предками беседы ведет. Не случайно ответы на загадки, что в ночи не давались, наутро сами приходили легко и просто. То есть, конечно, Дженна говорила немного не так. Что-то там мудреное вещала про мозг и даже рассказывала сказку про дядьку, который во сне какую-то схему металлов придумал, но Ингвар предпочитал все ее истории трактовать по-своему. И все же, безусловно, она – женщина умная. И совет ее самый толковый.